Читать книгу "Кровные сестры - Джейн Корри"

– Хочешь, я с тобой посижу? – предложил Робин.

– Нет, не надо.

Я не могла смотреть ему в глаза.

Меня увели в боковую комнату и заперли. Можно посидеть и подумать обо всем, что произошло.

Когда Клайв повторил мои слова о том, что машину вел не Криспин, по залу пронеслась молва, будто прошелестела огромная волна.

По лицам присяжных я видела, что любое сочувствие ко мне как к жертве изнасилования разом вытравила моя ложь. Кто мне поверит, если я солгала о том, кто сбил мою сестру? А я ведь еще тогда, семнадцать лет назад, гадала, почему Криспин не оспорил мои слова. Меня даже немного тронуло, что он принял на себя вину матери.

Я долго и тщательно мыла руки, мельком взглянув в зеркало и не узнав себя. Волосы торчали в разные стороны – я часто хваталась за них сегодня. Такая у меня привычка в стрессовой ситуации – Свинцовый Человек часто поддразнивал меня за это.

– Вам плохо, болит что-нибудь? – спросила охранница, наклонившись ко мне.

Я покачала головой, не желая признавать что мне действительно больно. Душу переполняла острая боль от незаслуженного предательства.

Спустя целую вечность, хотя по часам прошло всего тридцать семь минут, Лили открыла дверь:

– Присяжные вынесли вердикт.

Так быстро? Челюсти адвокатши сжаты. Мы возвращаемся в зал суда. Робин, тронув меня за руку, ободряюще шепнул:

– Это может быть и хорошим знаком.

Но я видела, что он просто старается меня утешить. С тем же успехом они могли единогласно решить, что я виновна.

Я поискала глазами Криспина. Ни его, ни Свинцового Человека не видно, но в зале яблоку негде упасть. Боже мой, родители Ванессы! Спустя столько лет я сразу узнала ее мать – ах, эти высокие скулы бывшей модели! Она смотрит прямо на меня, и ее лицо искажено ненавистью.

Я стараюсь сосредоточиться на том, что говорят в суде, но в ушах стоит гул, словно я нахожусь под водой. На минуту я оказалась в прошлом, в нашей бухте рядом с Робином. Мы часто соревновались, кто дольше просидит под водой. Однажды – а я и забыла про этот случай – я так долго не выныривала, что Робин нырнул за мной и вытащил на поверхность, чуть не захлебнувшись. Я смеялась, а он сердился: «Я думал, с тобой что-то случилось!»

Встала председательница жюри – миниатюрная, как колибри, в ярко-красном платье. Заговорила секретарь суда. В ушах у меня стоял звон, я слышала какими-то отрывками.

Но ответ присяжных я поняла прекрасно.

– Виновна по всем пунктам.

В зале поднялся настоящий рев. Люди повскакали с мест.

– За решетку эту тварь! – раздался крик (по-моему, оттуда, где я видела родителей Ванессы). Робин оторопел. Лили, несмотря на свою выдержку, показалась мне расстроенной.

А я?

Я испытала облегчение. Воздаяние вполне соответствует моим заслугам.

Глава 63

Китти

Сентябрь 2017 г.

Воспоминания накатывали как волны. Всякий раз, когда внутри брыкался Монстр, ее накрывала новая волна.

Как же раньше Китти любила море! Пока однажды шальная волна чуть не унесла ее на глубину. Если бы не Полусестра, она могла бы и утонуть. Китти была еще маленькой, но она прекрасно помнит, как сердилась, что не смогла выбраться сама и пришлось воспользоваться помощью Эли.

Черт побери, откуда взялось это воспоминание?

– Дыши, Китти, дыши!

Голос Пятничной Мамаши. Дыши? Как ей дышать, когда ее будто затягивает под воду? Накатила боль. Тело словно действовало по своему разумению. Что с ней делает этот Монстр?

– Мне нужно вернуться в суд! – кричит Китти. – Я должна им кое-что рассказать!

– Успокойся, Китти, все идет хорошо. Ну, еще немного! Дыши! Вот и умничка!

Но что, что она хотела рассказать в суде?

Светлые косички.

Солнечный свет.

Приятный запах.

Тайна.

Медальон.

Летний домик.

Что-то еще. Более важное.

Думай, приказала себе Китти. Думай!

Глава 64

Элисон

Сентябрь 2017 г.

Мне позволили недолго переговорить с Робином и Лили, прежде чем увести.

– А где мама? – спросила я.

– Не знаю, – Лили взяла меня за руку. Меня удивило, что она совсем не похожа на адвоката (правда, мне не с кем сравнивать). Лили добрая, ей знакомо чувство сострадания. Она почти как друг. – Элисон, я понимаю, сейчас случившееся может показаться вам концом света, но мы подадим апелляцию.

– Нет, – резко сказала я. – Я не хочу.

– Такую реакцию я видела много раз, – ответила Лили. – Порой люди так устают от процесса, от всей этой системы, что опускают руки. Это можно понять. Но вас же вынудили, Элисон! Довели до крайности, разве вы сами не видите? В вашем деле есть смягчающие обстоятельства. Апелляционный суд уменьшит вам срок.

Я спохватилась, что прослушала, сколько же мне дали.

– А сколько мне дали?

У Робина красные глаза.

– Десять лет. Я надеялся, что присяжные примут во внимание давность несчастного случая, но на некоторые правонарушения, в том числе на причинение смерти по неосторожности, срок давности не распространяется.

Десять лет? Мне вспомнилось, как я учила сестру считать. Две пятерки. Пять плюс пять. Арифметику Китти схватывала на лету.

– Срок наверняка сократят за хорошее поведение, – прибавил Робин.

В противном случае я выйду на свободу в сорок с лишним лет. Надеюсь, до этого не дойдет. Но если и дойдет – что ж, такова моя кара. Я достаточно пожила на свободе и заслужила полные десять лет за решеткой.

В дверь постучали.

– Время вышло, – сказал голос в коридоре.

Меня отвезли в пересыльную тюрьму.

Я часто видела тюремный фургон с металлическими жалюзи, похожими на прищуренные глаза, привозивший в Арчвиль новых заключенных. Теперь я увидела его изнутри – как плотно закрытая коробка. Я сижу на краешке сиденья, руки в наручниках пристегнуты к спинке соседнего места. Больше никто не едет, только сопровождающий меня охранник. Происходящее кажется нереальным.

В пересыльной тюрьме я пробуду, пока власти не решат, куда меня отправить. Робин считает, что я попаду в тюрьму категории «С». Хуже Арчвиля. Он сказал это таким тоном, будто считает, что это он меня подвел.

Мой бывший ученик Курт однажды нарисовал целую серию о сложном процессе перевода в тюрьму, назвав ее «Пропиской». Когда меня вывели из фургона, я заморгала от яркого летнего света. Но я оказалась совершенно не готова к паническому страху при виде высоких стен с колючей проволокой – глядя на них, я невольно запрокинула голову, так что хрустнула шея.