Читать книгу "Меня зовут Гоша: история сироты - Георгий Гынжу"

Только в восемнадцать лет, после того как я целых два года прожил в семье, у меня стали появляться цели. Я перешел на второй курс колледжа и начал понимать, чего хочу в этой жизни. Мне дали от государства квартиру, и я пытаюсь – пока тренируюсь при поддержке родителей – жить самостоятельно.

Я хочу окончить колледж и пойти на работу в детский сад. Детскому садику я отслужу три года, а потом пойду преподавать в школу. Возьму младший класс, поработаю с малышами. Или, возможно, начну преподавать какой-то один предмет у ребят постарше. Я знаю, что со специальностью, на которой сейчас учусь, можно со временем стать педагогом младших классов. У меня есть знакомые, которые после нашего колледжа, получив мою профессию, работают в школе. И я пойду. Пока буду там работать, изучу, как все устроено: это будет важной практикой для осуществления моей главной мечты. От зарплаты в детском саду и в школе я каждый месяц буду откладывать по двадцать процентов обязательно. И если все удачно получится, на эти деньги плюс еще возьму кредит, я открою свою авторскую школу. Последний год я только о ней и мечтаю! О таком месте, в котором сам бы хотел учиться, когда был ребенком. Я буду внимательно подбирать учителей: чтобы это были молодые ребята, заинтересованные своим предметом. Конечно, так быстро не поймешь, хороший перед тобой учитель или плохой. Но я буду приглашать кандидатов к себе на практику и наблюдать, как себя чувствуют рядом с ними дети. Это главное – чувства детей. Если им комфортно и интересно, если ничто не тревожит, они будут учиться. Как будущий педагог я уже знаю, что все дети любознательны от природы – главное, им не мешать и не создавать вокруг невыносимые условия. Поэтому я хочу создать нормальную школу, в которую дети будут сами идти с удовольствием. Важно, чтобы они полюбили учиться! Не сидели, как я в свое время, умирая от скуки и безделья, на уроках и не думали только о том, как бы их старшаки не избили. Тут нужен принцип другой. Чтобы не просто провести урок: кому интересно, тот будет слушать, кому не интересно, тот пусть не слушает. Нет. Надо обращать внимание на тех, кто не хочет заниматься! Надо выяснять, что у них в жизни не так, и пытаться это как-то исправить. Ну и после этого если учитель не может заинтересовать ребенка, то ему нужно работать над собой, искать способы вовлекать. Во-первых, учитель должен быть талантливым рассказчиком. Я сам сидел, открыв рот, на уроках учителя литературы. А во-вторых, есть же игры, есть тренинги, есть классные учебные фильмы и специальные компьютерные программы. Формы должны быть новыми, современными. Сидение за партой – это уже позапрошлый век. Я сам задолбался сидеть за партой и прекрасно понимаю, почему большинство детей школу не любят. Потому что там вот это самое унылое сидение за партой изо дня в день. Даже само пространство интерес убивает! Можно же придумать что-то другое. Я вот как себе это вижу? Пусть в одном классе все сидят или лежат на ковре, на полу. А в другом – на огромных мягких пуфиках. А в третьем для проведения тренинга садятся на стулья в круг. А в четвертом стоят за мольбертами. А потом вообще выходят из класса и идут в парк, к реке, чтобы наблюдать за растениями и насекомыми. Или отправляются вместе в актовый зал и ставят там какую-то пьесу на уроке литературы. Или идут в театр, в кино, на концерт. И это все уроки! На них дети могут открыто говорить, предлагать, размышлять вслух, а не только слушать. И вместе с учителем делать выводы, до чего-то вместе додумываться. Чтобы учитель их только направлял, а не пытался заливать в голову готовую информацию. Я это четко понял, когда перешел на домашнее обучение, – меня важно направить, показать, что делать и как. Потому что учишься – только когда делаешь сам, а тебе, когда надо, помогают. Если у самого что-то получается, приходит хотение и желание заниматься. Причем не надо в моей школе никакой униформы, пусть все приходят, в чем хотят: в удобной одежде, которая им самим нравится.

А если говорить о личной жизни, то я еще погуляю. Но лет в двадцать пять я бы хотел жениться и родить ребенка. В двадцать четыре, думаю, еще рано, я еще буду вставать на ноги, а вот в двадцать пять – двадцать восемь самое то. Потому что все дети любят, когда у них молодые родители, с которыми можно быть на одной волне. Какой будет моя жена, я пока не представляю, но главное, чтобы она была отражением меня – такая же веселая и безбашенная – только еще ответственная. Она же будет носить моего ребенка, поэтому, конечно, нужна ответственность. И в житейском плане, конечно, женщина должна быть мудрее, чтобы отвечать за правила и дисциплину в семье. Конечно, я и сам теперь знаю, что для детей важны рамки, границы. Ребенок должен понимать, что можно, а что нельзя. Но при этом у него должно быть творческое пространство. За это уже я в семье буду отвечать. Я себе представляю такую картину: вот, моему ребенку годик, и мы с ним ползаем по полу в его комнате, играем. Что-то пытаемся строить, потом пальчиками рисуем, потом машинки катаем – пусть там у него будет свой волшебный мир, в котором он может все, что угодно. Может быть создателем. А я ему помогу. Кстати, важно опять же пространство, в котором ребенок, малыш, это я тоже усвоил. Если реально все пойдет по плану, то я продам свою однокомнатную квартиру, которую выдало мне государство – пять лет я живу в ней по договору социального найма, а потом должна быть оформлена собственность, – и очень хочу купить двухуровневую квартиру где-нибудь в Новой Москве. Поближе к дому своих родителей. Надеюсь, это осуществится.

О матери, которая меня родила, я, конечно, думаю. И с Дианой мы часто о ней говорим – гадаем, как она выглядит: наверное, красавица, если я получился такой красивый. Но я пока не готов ее искать.

– Хочешь, поищем вместе? – Диана часто задает мне этот вопрос.

– Нет, пока не хочу.

Она не настаивает. Понимает, что все это очень сложно и тут только мне решать. Не знаю, то ли я все еще боюсь, что она меня снова не примет, откажется – теперь уже во второй раз. То ли пока не готов к этой встрече морально: не повзрослел достаточно и не набрался сил. Я помню о ней, знаю ее имя, и пока мне достаточно.

Но вот такая у меня в жизни картина. В свои восемнадцать я как будто перешел Рубикон. И теперь уже не хочу, как раньше, жить одним днем. Я хочу жить и будущим, и настоящим, и еще помнить свое прошлое. Кстати, я благодарен ему. Каждому человеку, который встретился мне на пути. Потому что все было не случайно. Все вело к тому, где я сейчас. К моей семье.

Глава 42

Моя опора

После того, как мне исполнилось восемнадцать лет, мы с Дианой и Денисом по документам стали друг другу никем. Чужими людьми. Но это только по бумагам. А так мы – СЕМЬЯ. У меня есть три сестры: маленькая Даша, Даша большая и Нэлла. У меня две бабушки и дед. И у меня теперь есть родители. Они все меня любят, я в этом уже много раз убедился, и они не предадут. Я их тоже люблю. Что бы я там ни вытворял и как бы родители на меня ни злились, вместе мы навсегда. Потому что семья – это то, что дается человеку на всю жизнь.

В шестнадцать лет, в детском доме я не знал, кто я: бедный сирота, оставшийся без родителей и какой-либо надежды, циничный вор, перед которым нет преград, или праздный гуляка, который не ставит перед собой великих целей, а просто отдыхает, отрывается и трахает всем мозги. А может быть, я был странствующим человеком? Человеком, который ищет свою дверь – такую, за которой ему станет наконец комфортно. Дверь, которая изменит его жизнь. Кажется, я эту дверь в конце концов нашел.