Читать книгу "Осень Европы - Дэйв Хатчинсон"

– Давай я все устрою, Флориан, – сказал он. – Я знаю, как это делается.

И тогда Плавун вышел на связь и все организовал, и Капитан Тодт все ждал и ждал, а Курьеры так и не появились – зато появились первые победы. Теперь он и сам мог бы исчезнуть из Муниципалитета в любое время. Он думал, что сможет даже перейти границу Великой Германии со Швейцарией, где у него была семья. Мысли о дерзких побегах при помощи Курьеров давно вылетели из головы. И вот теперь один из них стоял перед ним.

– С тобой хочет поговорить Плавун, – сказал он. Курьер поднял оружие.

– Я хочу знать, что происходит.

– Плавун тебе все объяснит. Можно мне встать? – когда Курьер не ответил, Капитан добавил: – Мне достаточно только повысить голос, как сюда ворвется дюжина вооруженных мужчин и прикончит тебя.

– Если только я не убью тебя раньше, сволочь.

Капитан пожал плечами, но все равно встал.

– Вы должны были прибыть больше года назад. Что случилось?

– Меня отвлекли. Кто такой Плавун?

– Я отведу тебя к нему. Хотя сперва тебе стоит… снова исчезнуть. Мне будет трудно объяснить твое появление.

Курьер задумался. Затем вернул шлем на голову, как будто пожал плечами и снова растворился в тени.

– Я иду рядом, – произнес голос из угла комнаты.

– Хорошо. Прошу, следуй за мной.

* * *

В самом сердце Корпуса 2 находился зал. Раньше здесь располагался центр отдыха – достаточно большое пространство для праздников, танцев и тому подобного. Капитан приказал укрепить его до такой степени, что некоторым из его людей это казалось нелепым. Вдоль существующих стен и на полу проложили новые ряды армокирпича и бетонных блоков. На все плоские поверхности прибили плотные листы пластика и закрасили толстым и долговечным слоем белой краски. А затем в свежеокрашенное и фактически непроницаемое помещение установили Плавуна.

Он лежал посреди зала в стеклянном резервуаре, заполненном чистым медицинским гелем. Почти каждый дюйм его тела покрывали ужасные ожоги, а вдоль стены выстроились машины, устройства и цистерны с жидкостями и газами, которые поддерживали в нем жизнь: по полу всюду бежали прозрачные пластиковые трубки. На его лице была громоздкая маска, подающая обогащенную кислородом жидкость в его изувеченные легкие.

Ключи к этому защищенному залу были только у Капитана Тодта и доктора. Капитан вошел, отступил, чтобы пропустить невидимого Курьера, затем прикрыл за ними дверь и запер.

– Он наконец пришел, дядя, – сказал Капитан.

Курьер позади него снова появился и снял шлем. Пару секунд спустя синтезированный голос из динамиков за резервуаром произнес:

– А ты не торопился, повар.

Курьер уставился на резервуар.

– Фабио?

* * *

Плавун прибыл в Муниципалитет в неблагоприятное время. Капитан уже много лет присматривался к Двадцатке и видел многое. Лейтенант подбирал ключи к другим членам иерархии, нашептывал на ухо, раздавал обещания. Аншлюс, как сказал бы покойный отец Капитана. Напряжение между ними росло уже много недель. Капитан начинал верить, что пережить эту ситуацию сможет, только если сделает сильное заявление, размажет Хавьера по стенке.

А потом, однажды поздно ночью, у Корпуса 1 показался большой фургон, а в нем в сопровождении нескольких крупных молчаливых мужчин в каком-то наполненном гелием прозрачном мешке лежал Плавун – очевидно, при смерти. У него был компьютер, синтезирующий голос, которым он как-то управлял движением глаз, и с его помощью он смог предъявить требования.

Когда Капитан созвал старших офицеров, чтобы рассказать о ситуации, Хавьер и слушать ничего не хотел. Капитан отклонил его возражения и устроил все для того, чтобы поселить Плавуна в Корпусе 2, и тогда Хавьер с заговорщиками предпринял попытку переворота.

– Двадцатка не хотел иметь к этому никакого отношения, – сказал Капитан. – Заявил, что это шпионаж. Заявил, это привлечет к нам нежелательное внимание. На самом деле ему нужен был только повод, чтобы прийти к власти.

Курьер сидел перед резервуаром на старой кухонной табуретке, там, где Плавун мог видеть его в навешенном на потолок зеркале. Его как будто обуревало сразу несколько мощных чувств.

– Какого хрена с тобой случилось? – спросил он.

Пауза, пока глаза Плавуна набирали слова. Затем динамики произнесли:

– Сгорел на работе, – и тут же издали ужасный звук, который Капитан принимал за смех. Когда он затих, Плавун сказал:

– Из меня сделали пример другим в назидание. Конечно, я не должен был выжить, но я не совсем беспомощный.

Курьер как будто не мог найти слов.

– Я не буду извиняться за то, что случилось в Познани, – продолжал Плавун. – Не хочу оскорблять твой интеллект. Мне было кое-что нужно в консульстве, а ты стал средством, чтобы это получить.

– Какой же ты ублюдок, – сказал Курьер. – Они чуть меня не убили.

– Я вынужден был пойти на риск. Ничего личного.

– Ты и этот скачок организовал, да? Вне системы. Для него, – он показал на Капитана.

– Мальчик моей сестрички. Малыш Флориан. Она вышла за австрийца. Бедового. Он дал мне убежище, когда мне было нужно, я хотел отплатить хоть чем-то. Ответь, почему ты добирался сюда пятнадцать месяцев? Неужели я так плохо тебя учил?

Курьер смотрел на обожженного человека в резервуаре.

– Я был в Новом Потсдаме, – сказал он. – Получил срочный вызов на новую Ситуацию. Должен был встретиться с напарником. Когда я нашел его, он был мертв. Я залег на дно, и с тех пор все идет наперекосяк. Все это из-за тебя?

– И ты так долго узнавал, в чем заключается Ситуация? Я разочарован.

– Фабио, козел, я бегал по всей Европе. Меня похищали. Моего брата убили. Мою жизнь растоптали. И все это из-за тебя?

– Я забрал из консульства три доказательства, – сказал Плавун. – Флориан знает, где они. Он даст тебе ключ. Распорядись ими, как посчитаешь нужным. Могущественные люди хотят их заполучить, хотят знать, как ими воспользоваться, хотят помешать, чтобы ими воспользовались. Я отдаю их в твои руки. Теперь иди. Возьми Флориана с собой; он мелкая преступная мразь с моралью на уровне склизкой плесени, но все-таки родня.

– Нет, – сказал Курьер. – Нет. Я не сдвинусь с этого места, пока ты все не объяснишь.

– Никаких объяснений, – сказал Плавун. – Ты мне не поверишь. Ты должен увидеть собственными глазами.

– Что увидеть? Что я должен увидеть? Кто с тобой это сделал?

– Централь требовал доказательств. Не хотел, чтобы они попали не в те руки. Я не отвечал, где они.

– Не в те руки? Чьи?

– Например, твои. Теперь иди.

Курьер пронзил его взглядом, потом слегка наклонил голову. Его взгляд расплылся, он как будто что-то слушал. Затем он произнес в пустоту: