Читать книгу "Крымская война - Алексей Трубецкой"

Наше положение было близко к отчаянному. Полковники вели в бой небольшие группы и отряды, словно младшие офицеры, а капитаны дрались как рядовые. В этих схватках каждый был сам себе генералом. Враг наступал — и его надо было остановить. Поле сражения напоминало море, где огромные валы перекатывались в разных направлениях, отчего картина постоянно менялась. Если в одном месте неприятель получал отпор и пятился, то в другом он решительно продвигался вперед. Находиться не в гуще битвы, а переводить дух на гребне горы становилось еще более тяжким испытанием, чем схватка с врагом лицом к лицу, когда дело решает твоя сила, опыт и мужество и когда в солдате просыпается ярость, затмевающая чувство опасности и страх смерти.

Сражение длилось весь день и затихло в восемь вечера. «Русские в беспорядке бежали вниз, к долине, где дальнейшее преследование стало бы безумием, поскольку вся местность и все дороги там простреливались их артиллерией. Они оставили позади себя горы трупов», — заканчивает Хэмли.

Оценить Инкерманскую битву в деталях — нелегкая задача для историка (Кинглейк посвятил ей целый том и разделил описание на шесть периодов). Нам достаточно отметить, что эта битва не похожа ни на сражение при Альме, ни — что важнее — на балаклавское сражение. Если последнее представляло собой в первую очередь кавалерийский бой, схватки на саблях, то на Инкерманской горе основным действующим лицом был вооруженный штыком пехотинец. Если под Балаклавой себя покрыли славой в первую очередь британцы, то под Инкерманом героями дня стали французы. Балаклава закончилась с неопределенным результатом, исход Инкерманской битвы не вызывает сомнения. Наконец, потери обеих сторон под Балаклавой составили 1300 человек убитыми и ранеными, а жертвами инкерманского сражения стали 17 500 человек — это была, без сомнения, самая кровавая битва Крымской войны. Штабс-капитан Петр Алабин, адъютант генерала Павлова, так описал сцены отступления русских войск:

Я увидел страшную картину: вся балка была полна мертвыми и ранеными. Засевшие за камнями на противоположной стороне французы вели перестрелку с нашими. Офицеры пытались разобрать солдат по полкам, но усилия их были тщетны… Я пригнал дюжину повозок, установил их под акведуком и нагрузил ранеными. О скольких леденящих кровь сцен я стал свидетелем! Помощник лекаря Охотского полка Данилов перевязывал солдата под ближней ко мне скалой… когда французы опрокинули нас… и каждую минуту мы ждали, что они загонят нас в балку и отрежут путь к отступлению. Это было бы величайшей бедой!

Последний снаряд имел тягчайшие следствия. Лекаря и священники побежали, а за ними раненые, кто еще мог передвигаться. С ними был и солдат, которого только-только оперировали, отняли часть ноги…

Русские отступили, и союзники возликовали — победа была близка. Впрочем, на совете, который состоялся на следующий день, никто из высшего командования не питал иллюзий по поводу того, что их ожидает: долгая, изматывающая осада, которой никто не желал. Севастополь был готов к отражению первого массированного артиллерийского обстрела, и русские продолжали накапливать силы. Инкерман показал, насколько уязвимым было положение союзников: оно стало еще хуже, поскольку из-за потерь численность боеспособных британских войск сократились до менее 15 000 человек. С этого момента армия Раглана превратилась в младшего партнера, а основная доля ответственности легла на плечи французского контингента, превосходящего англичан по численности.

Тем временем приближалась зима, а союзники располагались на открытых пространствах вокруг Севастополя, так что и с этой стороны возникала серьезная угроза. Зимы могут быть суровы даже в Крыму, хотя полуостров и расположен на 2600 километров южнее Москвы[113]. В 1812 году Наполеон Бонапарт, вынужденный отступать из России, заметил, что потерпел поражение от «генералов Января и Февраля». Что принесут с собой эти генералы в 1855 году? В церквях Севастополя вместе с дымом ладана к куполам возносились молитвы ко Всевышнему о даровании защитникам города самых жестоких морозов и о каре проклятым британцам и французам.

* * *

Союзники подошли к Севастополю еще 25 сентября, и с этого времени началась осада города длиною в год. А несколько раньше англо-французская артиллерия обменивалась выстрелами с русскими пушками в совершенно другой части мира — в северо-западной оконечности Тихого океана, удаленной от Крыма на 8500 километров.

За предшествующее десятилетие соперничество между Россией и Британией за господство в этой части земного шара достигло пика. Участие в этом соревновании принимали также Франция и США, хотя и в более скромных масштабах. В 1842 году Британия установила контроль над Гонконгом, и вскоре после этого граф Николай Муравьев, генерал-губернатор Восточной Сибири, возглавил военную экспедицию, имевшую целью захват китайской территории к северу от Амура. На этот шаг последовала весьма отрицательная реакция Англии, а когда Лондону стало известно о планах Санкт-Петербурга послать наделенную полномочиями делегацию к микадо Японии, чтобы убедить его открыть свою страну для торговли с Россией, тревога британского кабинета еще больше усилилась. Крымская война давала Британии превосходную возможность остановить русских и на Востоке.

Двадцать девятого августа англо-французская эскадра вошла в Авачинскую бухту на восточном побережье Камчатки. Шесть кораблей под командованием контр-адмиралов Дэвида Прайса и Огюста Депуанта прошли одиннадцать километров по Петропавловской губе и обнаружили там сорокачетырехпушечный фрегат «Аврору» и вооруженный транспортный корабль «Двину» в полной боевой готовности, которые загораживали вход в гавань Петропавловска. Половина судовых пушек была снята с кораблей и размещена на береговых батареях, державших гавань под прицелом, а кроме того, ожидая нападения на город, русские успели возвести весьма основательные земляные укрепления. Гарнизон Петропавловска, усиленный моряками, насчитывал 1013 человек, в то время как на борту англо-французской эскадры находилось более 2000 человек. Союзники открыли огонь, который оказался не слишком убедительным. Напротив, ответная стрельба русских вынудила эскадру отступить. Адмиралы приняли решение вернуться на следующий день.

Наутро союзники вновь подошли к Петропавловску и в 10 чесов начали обстрел, пытаясь подавить береговые батареи. Артиллерийская дуэль продолжалась около двух часов, когда произошло совершенно неожиданное событие. Примерно в полдень адмирал Прайс удалился в свою каюту и там покончил с собой. Решив, по-видимому, что Петропавловск значительно лучше защищен, чем он предполагал, и что данное им ранее обещание «расправиться с русскими фрегатами» останется невыполненным, отчаявшийся адмирал выстрелил себе в сердце. Командование эскадрой перешло к Огюсту Депуанту, который приказал прекратить огонь и снова отойти от города. Вместо бесплодной бомбардировки он предпочел на следующий день высадить десант.

Тридцать первого высадка десанта состоялась, но русские провели успешную контратаку. В течение четырех дней союзники пытались взять верх, но защитники Петропавловска неизбежно отражали эти попытки. Однажды сильный отряд из 400 французов и 300 англичан сумел с большим трудом захватить высоту, но оказался в ловушке и отступил под снайперским огнем. Союзникам так и не удалось ничего добиться. В этой серии схваток русские потеряли 165 человек, а французы и англичане в общей сложности около 350. Пятого сентября адмирал Депуант приказал снять осаду с Петропавловска и эскадра покинула Авачинскую бухту. Французские суда взяли курс на Сан-Франциско, а британские — на Ванкувер. Русские заполнили церкви и вознесли благодарственные молитвы. Бог оказался на их стороне.