Читать книгу "Опущенная - Владимир Колычев"

— Да пошла ты!

Олеся ударила ее рукой. А Настя толкнула ее так, что она упала в траву, высоко задрав ноги.

— Эй, ты чего? — поднимаясь, с обидой спросила она.

— Что чего?.. Ты же нарочно оговорила Севу! Вы с Геной его подставили?

— А это ты во всем виновата! — Олеся взмахнула руками, как крыльями.

— Ну конечно! Кто ж еще!

— Ты с Севой таскалась!

— Сева в тюрьме! Ему пятнадцать лет светит!

— Лучше пятнадцать лет в тюрьме, чем пятнадцать лет с тобой!

Настя взорвалась и со всего маху влепила Олесе пощечину. И снова она растянулась по земле.

— Я тебя сейчас убью, суку!

Олеся села, закрыла лицо руками, но этого ей показалось мало, и она зажмурилась.

— Чего тебе надо? — хныкающим голосом простонала она.

— Тебя вызывает следователь. Сейчас ты поедешь к нему и скажешь, что Бастурмин заставил тебя оговорить Севу!

— Скажу.

— Врешь!

— Не скажу! — Олеся испуганно смотрела Насте за спину.

Она обернулась и увидела Бастурмина, который медленно, с мефистофельской улыбкой надвигался на нее.

— Ну вот и все!

Вокруг сплошь гаражи и, как назло, ни одного постороннего. Только Настя, только Бастурмин. Олеся, Кирпич… Был еще Микола, но он так и не вышел из гаража.

Настя могла бы его позвать, но Кирпич обратил бы на него внимание. А так он стоял спиной к гаражу, и Микола мог бы без помех атаковать сначала его, а затем и самого Бастурмина.

А Жильцову Настя так и не позвонила. Зациклилась на отце, затем переключилась на деньги, и телефон вылетел у нее из головы. И если Микола не придет ей на помощь, шансов у нее нет. Бастурмин смотрел на нее глазами убийцы. И руки тянул к ней, как будто собирался задушить.

— Гена, я бы ничего не сказала! — поднимаясь с земли, мотнула головой Олеся.

— Я знаю… — вроде бы мило, но с дьявольским блеском в глазах сказал Бастурмин. — Иди в машину.

— Ты отвезешь меня домой?

— Я сказал: иди!

— Да, да!

Олеся повернулась к машине, а Бастурмин двинулся на Настю. Она пятилась до самых гаражей. Пора было упереться спиной в стену, но препятствие на пути так и не возникло. Зато слева и справа появились кирпичные стены. Оказывается, Настя втянулась в проход между гаражами. И уже там уперлась спиной в столб.

Это был самый настоящий тупик, в котором Гена мог запросто ее задушить, не опасаясь быть замеченным.

— Как же ты меня достала! — вне себя от злости прохрипел он.

— Будь ты проклят!

Настя попыталась оттолкнуть Бастурмина, но его руки все же обжали ее шею.

— Ну ты и мразь, Бастурмин! — раздалось вдруг за его спиной.

Это была Маша, Настя узнала ее голос.

— Какого хрена? — в бешенстве взревел Гена.

Он бросил Настю, развернулся к Маше, рванул к ней. И Настя вышла из тупика вслед за ним. И увидела, как Маша пятится от Бастурмина. В руке у нее был маленький револьвер. Она держала Бастурмина на прицеле, но выстрелить не решалась. И хотела наказать его, но не могла — не хватало духу.

— Маша, что с тобой? — увещевающим голосом спросил Бастурмин.

— Ты изнасиловал меня!

— Ты дура?.. Я же собираюсь жениться на тебе!

— Все равно!

Бастурмин вплотную сблизился с Машей и вырвал у нее из руки пистолет.

А Настя подняла с земли увесистый булыжник, чтобы запустить им в ублюдка.

— Не все равно!

— Я ненавижу тебя! — завизжала Маша.

Но тут же движением руки показала ему на Настю, которая замахивалась для броска.

Бастурмин развернулся к ней, наставил на нее револьвер. Настя опустила руку, в которой держала камень. Что-то не было у нее желания получить пулю в живот.

Бастурмин посмотрел на нее, огляделся и недовольно нахмурился. Настя тоже заметила, что Кирпич куда-то делся. Возможно, в ее гараже сейчас шла борьба — между ним и Миколой.

— Я ж тебя, суку, пристрелю! — Гена снова нацелил свой взгляд на нее.

И его палец шевельнулся на спусковом крючке.

— Гена, не надо! — Маша схватила его за руку.

— Отойди! — сквозь зубы процедил Гена.

— Маша, беги! Пока он не убил тебя, как Яну! Пока он не посадил тебя на иглу! Как меня, как Олесю… Это не человек! Это чудовище! — Настя обращалась к девушке, но в бессильной ярости смотрела на Бастурмина.

— Заткнись, тварь! — процедил сквозь зубы Бастурмин.

— Эй!

Настя сначала услышала отца и только затем увидела его. Он стоял с охотничьим ружьем в руках. И целился в Бастурмина.

Тот повернулся к нему, недоуменно вскинул брови. И смело направился к нему.

— Василий Лукьянович! Вам нельзя в тюрьму за убийство!

— Гражданин Бастурмин Геннадий Романович приговаривается к высшей мере наказания! — дрожащим от волнения голосом пробормотал отец.

— Василий Лукьянович! Ну зачем же вы так?

Бастурмин приблизился к отцу на расстояние вытянутой руки. Он уже собирался ударить по ружью, когда громыхнул выстрел.

Выпущенная в упор пуля ударила Бастурмина в грудь, он подался назад, но, как это ни странно, не упал. В ужасе посмотрел на отца, перевел взгляд на Настю.

— Приговор приведен в исполнение! — крикнул отец.

И снова нажал на спуск. Пуля из второго ствола попала преступнику в горло, и он замертво рухнул на землю.

Но рядом с ним лег и отец. Схватился за сердце, опустился на землю.

— Папа!

Настя бросилась к отцу, опустилась перед ним на колени, но тут же вскочила. Надо было срочно бежать за врачом.

Отец схватил ее за руку.

— Стой!.. Уже не успеешь… — пробормотал он.

— Папа, ну что ты такое говоришь?

— Я его осудил… Я должен был его осудить.

Взгляд его затухал, но улыбка становилась все шире.

— Папа!

— И все равно, прости меня, дочка.

Отец вцепился в ее руку, как утопающий за соломинку. Глаза его закрылись, дыхание остановилось. Но улыбка так и осталась на лице.

А к Насте подошел Микола. Живой и невредимый. Но жалкий, потерянный.

— Что нужно делать?

— Где Кирпич? — тихо спросила Настя.

Отца больше нет, но жизнь продолжается, а дружок Бастурмина мог ее оборвать. Если Микола не смог справиться с ним.