Читать книгу "Двое с «Летучего голландца» - Брайан Джейкс"

Старый корабельный плотник шутливо встал в торжественную позу:

— Да, да, это мое новое звание — «смотритель коллекции Престона — Брейтуэйта». Звучит здорово, правда? Миссис Уинн хочет, чтобы Дом призрения из старой развалины на углу площади превратился в центр нашей деревенской жизни. Внешне-то здание будет выглядеть таким же — приятно-старинным, разве что одно-два окна добавим да крышу перекроем. А внутри разместится коллекция: крест, чаша, подсвечники и свиток. Тут же все желающие смогут услышать историю о том, как спасли деревню. Никто не будет забыт, даже старина Нед. Ну, кроме коллекций, здесь будет сад для вечерних чаепитий и еще зал для всяких сборищ, танцев, для всего, что может понадобиться молодым людям. Даже маленькую библиотеку заведем. Ею станет ведать мистер Брейтуэйт. Словом, устраиваем здесь небольшой деревенский клуб, чтобы все могли им пользоваться!

Бен сердечно пожал татуированную руку своего друга:

— Здорово задумано, приятель! И когда же начнутся строительные работы?

На это ответил мистер Маккей. Маленький щеголеватый адвокат просто сиял:

— В понедельник с утра, мой мальчик! На прошлой неделе мой друг судья и я побывали в Лондоне и нанесли визит фирме «Джекман, Доннинг и Боу». Мы заключили с ними дружеское соглашение. Сегодня утром я получил чек на внушительную сумму. Кроме того, владельцы фирмы телеграфом попросили нас, чтобы название фирмы не упоминалось в связи с последними событиями в Чапелвейле и намекнули, что рады будут все забыть.

Мистер Маккей даже исполнил короткий победный танец, вертя над головой вынутым из кармана чеком.

— Вполне достаточно для создания фонда реконструкции Дома призрения. Ровно в восемь утра в понедельник сюда прибудут рабочие со строительными материалами.

Мистер Брейтуэйт оторвался от списка новых книг, который он изучал:

— Совсем… хм… совсем хорошо, очень… э… э… э… хорошо. Да!

Уилл Драммонд подошел к тачке с инструментами, которые он привез со своей фермы, и выудил оттуда лом.

— Вот, смотритель Престон, сэр, держите лом, который вы просили. Мы должны еще убрать отсюда все лишнее и навести чистоту к понедельнику, — пояснил он Бену.

Джон поднял длинный железный лом и прошел на середину комнаты.

— Ты потом тоже можешь руку приложить, — подмигнул он Бену, и его голубые глаза сверкнули. — Но сначала я. Очень любопытно мне кое-что проверить.

Бен с удивлением посмотрел на приятеля:

— Конечно, чем могу, помогу, но зачем понадобился лом?

Старый моряк показал на потолок. Он был в трещинах, в пятнах, штукатурка кое-где вздулась.

— С тех самых пор, как я бросил якорь здесь, меня все время терзала мысль, что это за уродливый горб на крыше? Не допущу, чтобы чужие рабочие выяснили это до меня. Так что прошу всех зажмурить глаза и стиснуть зубы. Сейчас на вас повалится штукатурка, всякий мусор и поднимутся тучи пыли!

Бам, бам, трах!

Сверху обрушилась груда старой соломы, сучков, известки, мела. Бен и все остальные старательно закрывали глаза и зажимали носы. Джон, приставив козырьком ладонь к глазам, продолжал изо всех сил долбить потолок.

Крак, бамс, крак!

На минуту он остановился и уперся взглядом в громадную черную дыру над ним.

— Ну-ка придвиньте сюда стол! Быстро!

И Бен вдруг все понял. Он схватил Неда за ошейник и кинулся прочь. Черный Лабрадор почуял то же, что и Бен. Они мчались со всех ног, стремясь удрать как можно дальше от Дома призрения, но оба понимали, что им не уйти от колокольного звона, предвещающего неминуемую судьбу.

Земля под ногами Бена качалась, как палуба «Летучего голландца», холодный пот покрыл его лицо, как соленые морские брызги. Далекое шипенье паровоза, выпускающего на станции пар, представлялось ему свистом урагана на берегу Огненной Земли — а как давно, как далеко это было!

— Покиньте здешние места! Нельзя вам оставаться с друзьями и видеть, как они друг за. другом стареют и умирают, а вы вечно остаетесь молодыми. Вам надо уйти!

Услышав голос Ангела, пес понесся еще быстрей, Бен вцепился в его ошейник и едва поспевал за своим преданным помощником.

Джон влез на стол. Ни он, ни другие не заметили в облаках пыли и извести, как исчезли Бен и его пес. Уилл с зажженным фонарем в руках взобрался к Джону.

— Что там, Джон? Что ты видишь?

— Колокол, Уилл! Этот горб на крыше — маленькая колокольня! В нашем деревенском клубе будет свой колокол! Послушайте! — старый моряк поднял лом и ударил им по колоколу изнутри.

«Бум-м!» — поплыл звон над Чапелвейлом.

Его эхо то замирало, то возникало вновь, и где-то сразу заплакал разбуженный ребенок.

В заднее окно Дома призрения заглянула настроенная отнюдь не благодушно Эйлин:

— Перестаньте сейчас же! Я только-только уложила Уиллума спать, а теперь вы разбудили бедняжку!

Джон с извинениями опустил лом:

— Но, мадам, этот колокол прозвонил впервые за триста лет!

— А на сегодня пусть будет в последний раз! — уперла руки в боки Эйлин. — Ну-ка, Уилл Драммонд, слезай сейчас же со стола и вы, Джон Престон, тоже! Посмотрели бы на себя — стоите там, как нашкодившие мальчишки, все в пыли, в извести, в паутине! Уилл, отряхиваясь, спустился вниз.

— Прости, дорогая, сходи-ка к Эвансам, выпей чашечку чая, а маленького Уиллума я сам убаюкаю.

Эми не могла сдержать улыбки, глядя на этих двух верзил, которые за считанные дни стали просто не разлей вода. Джон тоже слез со стола и вытряхнул из бороды хлопья извести.

— Идите-ка вы оба пить чай к Эвансам. Уиллума я уложу, — сказала Эми.

Джон обнял Эйлин и Уилла.

— Пошли, пошли, Эми дело говорит — а я угощаю! Они уже почти перешли площадь, как вдруг Джон заметил, что с ними нет Бена.

— Подождите, я только кликну Бена, пусть берет Неда и идет с нами пить чай.

Эйлин шутливо подтолкнула старого моряка.

— Да к чему это? Что парню делать с такими старыми грибами? Он, верно, качает маленького Уиллума вместе с Эми. Оставьте молодых в покое, неуемный вы старикан!

Уилл поддержал жену.

— Верно, верно, Эми такая славная девушка, да и Бен хоть куда. Не мешай им, приятель!

На железной дороге загудел паровоз и пронзительно дунул в свисток начальник станции. Джон вытащил из кармана старые часы:

— Поезд десять-пятьдесят отправляется минута в минуту!

Эйлин похлопала старого плотника по спине, отчего поднялось новое облако пыли.

— Я никогда в поезде не ездила! А кто-то еще говорит, что поезда — это прогресс! Ничего себе, прогресс — грязные, шумные, вонючие чудовища! Они нужны только любителям путешествовать да тем, кому не терпится скорей покинуть дом. Я отсюда никуда не спешу! Без Чапелвейла мне жизни нет!