Читать книгу "Секретарь палача - Валентина Савенко"

То, что приходилось использовать людей вроде наемников или Лисбет вслепую, этой душе не нравилось. Слишком часто приходилось убирать это низшее звено. Люди такие ненадежные существа, в ком-то может проснуться дар прорицателя, и тебя увидят в будущем. Лучшие рабы нелюди и нечисть.

Мне было плохо, сейчас я была как бы близнецом Густава Кьелла, но я все же закончила возрождение.

Что бы ни говорили, я не убийца и никогда ей не стану.

Слабый птенец поднял головку, а ребенок, в теле которого жил концентрированный порок, загулил. Бушующее вокруг пламя цвета серебра успокаивало. Птенец и малыш, впитывая энергию, быстро росли, принимая свой постоянный облик. Вскинув руки, я вытолкнула из остатков огня голого мужчину, пока еще сонного и растерянного.

Еще пару минут впитывала остатки магии и наконец вышла. Покачнулась и, обессиленная, опустилась на… пол. Не веря, провела пальцами по грубой каменной кладке.

— Спокойно. Мы здесь временно. — Иден подскочил с тюремной койки, набросил мне на плечи свой плащ и неожиданно поцеловал. Долго, страстно, будто я отсутствовала не несколько минут, а целую вечность. Хотя, зная Идена, все может быть.

Оторвавшись от сладких губ, я повертела головой, осматриваясь. Обычная камера. Койка, стул, стол. А-а-а…

— Ты опять запихнул меня в коробку?! — обличительно показала на блестящий магический контейнер, напоминающий бикс для медицинских инструментов. — Вместе с архимагом!

Я медленно закипала. От одной мысли, что мой пепел смешался с прахом кукловода, передергивало от отвращения.

— Твой пепел все равно бы смешался с его — это неизбежно, вы возвращались вместе. — Палач извиняться не спешил. Обнимая меня за плечи, с улыбкой смотрел в лицо. — А в коробке вы были всего десять минут, пока мы доехали до ближайшего участка. Здесь есть защита. Выброс при двойном возрождении слишком велик, мы бы не удержали. Ты ведь не хотела, чтобы о вашем возрождении узнали все маги столицы?

Лучше бы не говорил! Я вспомнила, что несла в себе душа архимага, голова закружилась, и я в первый раз в жизни потеряла сознание.

Пришла в себя на удивление легко. Кажется, Иден вспомнил о своих обязанностях лекаря и немного меня подлечил. Солнечные лучи путались в ресницах, заставляя щуриться.

Открыв глаза, я сонно улыбнулась Идену, сидящему в кресле. Помятому, с отпечатком бумаг на щеке, домашнему, моему. Протянув руку, я провела пальцами по его кисти. Что-то стукнуло о его перстень.

— Кольцо? — Я удивленно разглядывала неизвестно откуда появившееся на моем пальце украшение. Белое золото и прозрачная слеза голубого бриллианта. Просто и изящно. — Что это значит?

— Твое согласие выйти за меня замуж. — Иден равнодушно пожал плечами, подобрал упавшие на пол документы. — Твой отец уже согласился.

— Мой… кто? — Если это шутка, то злая и жестокая. Никогда не прощу Идену такой насмешки.

— Твой отец. Андреас Элени, который сейчас находится на лечении в закрытой лечебнице.

— Он вправду жив? Если это не так, я тебя никогда не прощу! — Слезы текли по щекам, я с мольбой смотрела на Идена.

Палач устало вздохнул, оставил документы в кресле, обнял меня, сев на кровать.

— Он жив. Это он на меня напал. Поэтому я так долго возился. Боялся ему навредить.

— П-правда? — запинаясь от волнения, пробормотала я.

— Да. Сейчас его нельзя увидеть, ему нужна помощь специалистов.

Папа жив! Никогда не думала, что можно рыдать и быть настолько счастливой одновременно.

— Так что с кольцом? Ты согласна выйти за меня? — дождавшись, когда я успокоюсь, тихо спросил Иден, глядя мне в глаза.

— Да!

Вдоволь нацеловавшись теперь уже с женихом, я ворчливо заметила:

— Ты не сказал, что любишь меня!

— А ты сомневаешься?

— Хотелось бы услышать. Я ведь люблю тебя. Хотя иногда ты просто невыносимый тип.

— Я палач.

— И я о том же.

— Слова ничего не стоят, Лина, гораздо важнее знать, что ты любим, чем слышать это по двадцать раз в день и сомневаться.

В этом весь он. Даже признаться в любви нормально не может. Палач! Мой любимый палач!

ЭПИЛОГ

— Ессир О’Клини! — Я с укоризной посмотрела на завхоза, потом перевела взгляд на бутыль, торжественно выставленную на мой стол.

— По три капли, — хитро улыбнулся старик, вытаскивая три стопки.

Ну да, Рикард уже слез с подоконника, где допивал приготовленный для Идена кофе. Судя по взгляду оборотня, тремя каплями он не ограничится. А прикрывать безобразника мне.

— Надо же отметить! — Ессир О’Клини показал на кольцо на моем пальце.

Завхоз совершенно не оскорбился, что его не пригласили на скромный прием в честь помолвки лэра Регана и его секретарши. Понимал, что при всем желании не попадает в узкий круг близких людей палача. Но отметить это событие был не прочь. Третью неделю осаждал приемную с «презентом». Я уже начинала подумывать, что проще выпить с ним его три капли, чем и дальше продолжать воевать. В конце концов, разрешил же Иден слугам фуршет и «не заметил», что вместо него в особняке случилась форменная попойка.

— Давайте! — сдалась я, отодвигая бумаги.

Пока оборотень со стариком решали, сколько можно налить приличной трисс, чтобы она не окосела и смогла работать дальше, я думала о своем.

Бросившись на Кьелла с кинжалом, я защищала друга и любимого. Знала, через что мне придется пройти, но не вернуть кукловода не могла. Я и Зосли тогда вернула бы, если бы не ввалились стражники.

Но у моего поступка оказались неожиданные последствия. Все магические клятвы на крови, которые были принесены архимагу, перестали действовать. Густав Кьелл был человеком. Смертным. По своей природе он не мог возрождаться. Следовательно, с его смертью любая клятва прекращала свое действие. Потребовался один удар клинка, чтобы у Константина появилось несколько сотен свидетелей и живой злодей. Чего он только не пробовал сделать, дабы избежать суда: и объявить о втором гражданстве, и прикинуться сумасшедшим.

Иногда я думала, что случилось бы, возьми я магический кинжал. Но всегда приходила к выводу, что сама попросила бы Идена меня арестовать и судить.

В первые дни после возвращения вместе с архимагом мне очень хотелось кого-нибудь убить или заставить принести клятву. Сказывались стремления Кьелла.

Иден мастерски отвлекал меня от чужой мании величия.

Я навестила отца в лечебнице. Он заработал раздвоение личности, но боролся со вторым «я», состоящим из кусочков личностей убийц и маньяков, с которыми его заставляли возвращаться. Ему предстояло долгое лечение. Однако папа меня удивил. Он просил Идена передать императору, что хочет принести ему магическую клятву на крови. И посоветовал мне поступить так же. Я обещала подумать.