Читать книгу "Черная часовня - Кэрол Нелсон Дуглас"

– Вы на самом деле оказались отчасти полезны. Можете сказать мадам Ирен, что я поблагодарил вас за возможность ознакомиться с эскизами.

Я тоже встала, убирая свои скромные подношения обратно в папку:

– Могу сказать, а могу и не сказать. Я не прислуга. Ни ее, ни ваша, сэр.

– Прошу прощения, на любезности не осталось времени. – Он продолжал стоять. – А теперь, если позволите, у меня много работы.

Я собралась было уйти, чувствуя себя подмастерьем композитора, которого великий маэстро ласкает одной рукой и наказывает другой, мучимый страхом, что ненароком выдал ему секрет «Неоконченной симфонии»[74].

Потом я остановилась:

– Вы не рассказали мне о том, кого подозреваете, сэр. Я уверена, что самый известный сыщик-консультант должен иметь кое-какие идеи.

– Вы хотите знать имена подозреваемых, мисс Хаксли? – Он начал потихоньку оттеснять меня к выходу. – В деле Джека-потрошителя, этого обделенного воображением мясника, подозреваемых было больше, чем нот в симфонии. В их числе находились и обычные люди, и сумасшедшие. Кожаный Фартук, так называли одного из подозреваемых, – самый известный из них. Он действительно вселял ужас в детей и читателей сенсационных газетенок. Кроме того, ходило множество слухов, что преступления совершили «иноземцы» – в данном случае, евреи, поляки или русские. Крестьяне-иммигранты из Восточной Европы заполонили Ист-Энд и принесли с собой обычаи, значение которых часто понималось местными жителями совершенно неправильно. Так что среди подозреваемых числились и сапожники, и ритуальные палачи. Некоторые были связаны с Америкой и Россией. И с Францией.

Помимо того, существуют традиционные подозреваемые, о которых полиция вспоминает в первую очередь, когда совершаются жестокие, но непонятные преступления: религиозные фанатики, борющиеся с грехом, либо сбежавшие сумасшедшие.

В данном случае есть вероятность, что мы имеем дело с подпольным врачом или же с тем, кто владеет медицинскими навыками: другими словами, с человеком, имеющим какое-то образование и умения, а такие люди обычно не становятся подозреваемыми в убийствах.

Развивая эту захватывающую тему, необходимо упомянуть о многочисленных слухах, которые крутятся вокруг людей, намного превосходящих обычных врачей по званию: аристократов и даже особ королевской крови.

Я только цокнула языком, привыкши верить, что кровь королей заслуживает некоторого почтения. Но потом я подумала о Берти и об этом его столике или диване – как его назвала Ирен, «ложе любви», – а также вспомнила слухи о его сыне.

– Особы королевской крови не всегда заслуживают восхищения, – признала я с чувством гадливости.

– Без сомнения, вы поняли это после знакомства с королем Богемии, – отозвался сыщик. – Я имел честь общаться с представителями многих королевских семей, мисс Хаксли, в ходе своих расследований. Некоторые из них достойны восхищения, некоторые нет. В этом они не слишком отличаются от обычных людей.

Но давайте вернемся к личности господина, которого называют Потрошителем. Я признаюсь вам, что не понимаю, зачем ему понадобилось расчленить стольких несчастных ночных обитательниц Уайтчепела. Будто он совершал убийства лишь для того, чтобы попасть на первые полосы газет. Его преступления – просто бессмыслица, и я уверен: когда я поймаю Потрошителя, в моих руках окажется неизлечимый сумасшедший, не менее жалкий, чем его жертвы.

Но кто именно является этим сумасшедшим… свидетели расходятся в показаниях. В соответствии с их взволнованными рассказами, это человек около сорока лет, ростом немного выше пяти футов, темноволосый, выглядит и говорит как иностранец, одет в потрепанную одежду. Кожаный Фартук, например, был евреем-сапожником, ростом пять футов четыре дюйма, с темной шевелюрой и усами. В ходе долгого допроса оказалось, что у него неоспоримое алиби, после чего он был назван «безумным евреем» и отпущен.

Потом полиция опросила свидетелей, которые видели в Уайтчепеле мужчину тридцати семи лет, ростом пять футов семь дюймов, с темными усами и бородой, в пиджаке, жилетке, брюках, шарфе и шляпе. И с иностранным акцентом.

Элизабет Страйд перед смертью видели в компании мужчины пяти футов и пяти дюймов, со вкусом одетого в, заметьте, визитку и черную шляпу. Меньше чем через час после этого ее встречали уже с другим мужчиной, ростом пять футов шесть дюймов, по виду мелким служащим, в сюртуке и брюках, средних лет, крепко сбитым и чисто выбритым.

А еще спустя полчаса ее видели в третьем месте с человеком, которого полицейский констебль описывает как мужчину двадцати восьми лет, ростом пять футов шесть дюймов, смуглого и с небольшими усиками. Он был одет в черное пальто, под которым виднелись белый воротник и галстук, на голове у него была жесткая фетровая шляпа, а в руках он нес завернутый в газету предмет.

– О мистер Холмс! Это так напоминает сцену из «Алисы в Стране чудес», – не смогла удержаться я. – Все так странно и так зловеще, как Морж и Плотник[75], которые ведут устриц на съедение. А описания мужчин, настолько различные, все равно имеют много общего.

– Дальше будет «всё страньше и страньше»[76]. – Проницательные серые глаза детектива сияли. Я поняла, что ему, как и Ирен, нравится – нет, необходима – увлеченная аудитория, пусть даже состоящая из одного человека. – Дайте мне еще минуту, мисс Хаксли.

Пока он упражнялся, пытаясь запутать меня, я с удовольствием впитывала новую информацию, которую потом смогу передать Ирен. Я только надеялась, что мне удастся связать эти новые данные с репортажами в газетах и увидеть более полную картину произошедшего.

– Главным свидетелем по этому делу является человек по имени Израэль Шварц, – продолжал рассказ Шерлок Холмс. – Ему повезло, что его не включили в список подозреваемых, но показания были настолько интригующими, что он избежал обычных наветов, ложащихся на плечи его соплеменников в Уайтчепеле. Через пятнадцать минут со времени последнего свидетельства он видел женщину, которую он потом опознал как Элизабет Страйд, разговаривающей с мужчиной на углу Бернер-стрит. Мужчина был возрастом около тридцати лет, ростом пять футов и пять дюймов, бледной кожей лица…

– Бледной! – воскликнула я.

– Именно! В первый раз встречается такое описание. Темные волосы, небольшие каштановые усы…

– Каштановые!

– Да. Круглолицый и широкоплечий. Он был одет в повсеместно распространенные темный жакет и брюки и носил кепку с козырьком. Он схватил женщину и потащил ее куда-то, но ей удалось вырваться, хотя при этом мужчина и толкнул ее на землю. Она вскрикнула пару раз, но негромко.