Читать книгу "Атлантида и другие исчезнувшие города - Юрий Подольский"

И еще одно доказательство сомнительности утверждений римских авторов о враждебных отношениях между карфагенянами и ливийцами. Мобилизованные в карфагенское войско берберы сражались — и великолепно сражались — на стороне своих «поработителей». В битве при Каннах в 216 году до н. э. в армии Ганнибала Барки из 32 тыс. гоплитов (тяжеловооруженных пехотинцев) 11 тыс. составляли африканцы. Находясь на флангах боевого порядка, они своими контратаками привели к окружению и разгрому римлян. С другой стороны, направленные из Карфагена на помощь триполитанцам войска позволили тем в V веке до н. э. нанести поражение спартанцам, высадившим десант у Лабкы, а в IV веке до н. э. пресечь экспансию греков, продвигавшихся из Киренаики на запад.

Главным источником дохода карфагенских, в том числе и триполитанских, полисов служила торговля. Ее расцвет в немалой степени определен договором, заключенным между Карфагеном и Римом в 509 году до н. э. Договор гласил, что «римлянам и их союзникам разрешается в ходе плаваний заходить за Прекрасный мыс только в случае непредвиденных обстоятельств, возникших вследствие шторма или преследования пиратами».

Лабкы особенно выиграл от этой протекционистской меры, установившей монополию пунийцев на мореплавание и торговлю к югу и югу-востоку от Карфагена. В это время активно стали развиваться транссахарские торговые связи между Средиземноморьем и Западным Суданом. «Карфаген, — отмечает современный итальянский ученый А. Гаудио, — был первой средиземноморской державой, где поняли, что Сахара — это не просто страна под палящим солнцем, а ее жители — вовсе не дикари. Не стараясь ни притеснять, ни подчинять их себе, Карфаген сумел сделать их союзниками, прельстив возможностью прибыльной регулярной транссахарской торговли».

Самым оживленным конечным пунктом транссахарского пути с юга стал Лабкы, расположенный намного ближе к Гарамантиде, чем Карфаген, и к тому же обладавший отличной естественной гаванью в устье вади[66]Лебда. Не случайно именно из этого города отправились на юг пятеро сыновей вождя берберского племени насамонов, которые добрались до Нигера и стали, таким образом, первыми жителями средиземноморского побережья, пересекшими Сахару. Караваны, проходившие по пустыне тысячи километров, доставляли из Черной Африки в гавань Лебды золотой песок, карбункулы, изумруды, страусовые перья и яйца, а также рабов. А затем этот экзотический товар вывозили на кораблях в Европу и на Ближний Восток.

Шли века, могущество Карфагена стало клониться к закату. В 202 году до н. э., незадолго до окончания второй Пунической войны, Лабкы подпали под власть нумидийского царя Массинисы. И это спасло город от разрушения, когда в 146 году до н. э. Карфаген был стерт с лица земли римлянами.

Гибель Карфагена означала и гибель пунической цивилизации, целенаправленно уничтожаемой Римом. Огромный город был полностью разрушен, место, на котором он стоял, распахано, посыпано солью и проклято. Была сожжена библиотека, содержавшая отчеты о морских путешествиях, сочинения историков, трактаты философа Гасдурбала Клитомаха. Из 700 тыс. жителей, населявших Карфаген к началу осады, в живых осталось всего 50 тыс. — их захватили в рабство.

В последующие годы «над этой третьей частью света, — отмечает немецкий ученый Теодор Моммзен, — царила, по-видимому, старая национальная ненависть к пунийцам, пережившая гибель города Ганнибала. Римская республика крепко держала в своей власти область, которая подчинялась Карфагену в момент его гибели, но не столько для того, чтобы содействовать ее развитию и своей пользе, сколько для того, чтобы не пускать туда других, не столько для того, чтобы пробуждать там новую жизнь, сколько для того, чтобы сторожить труп».

Лабкы же, счастливо избежавший подобной участи, продолжал процветать в составе Нумидии. Но уже в 30 году до н. э. он, проявив политическую дальнозоркость, отделился от Нумидийского царства и провозгласил себя союзником римлян. Добровольно войдя в состав Римского государства, город, получивший теперь название Лептис Магна, смог сохранить на какое-то время свой ливийско-финикийский характер. Официальным языком оставался пунический, в полисе действовала карфагенская юридическая система, функционировало самоуправление, избирались суффеты, чеканилась собственная монета.

О том, какое значение придавали в Риме сохранению контроля над Лептисом, свидетельствует такой факт: заключив мир с нумидийским царем Югуртой, римляне вернули ему все прежние владения, кроме этого города, служившего воротами в Сахару. Более того, сенат тогда принял решение об оказании Лептису военной помощи. Позже император Траян предоставил полису статус colonia, иначе говоря, города, население которого пользовалось правами римских граждан.

Главным источником дохода жителей Лептис Магны продолжала оставаться транссахарская торговля. Не случайно царь Гарамантиды в 89 году на встрече с императором Домицианом просил его разместить в Гараме римский отряд, чтобы совместно с гарамантами охранять торговые пути. Эту задачу возложили на гарнизон Лептиса.

Апогея развитие города достигло при римском императоре Септимии Севере — он родился в Лептис Магне в 145 году. Его родным языком был пунический, хотя он свободно владел и латынью, и греческим. Септимий, изучив право, стал юристом, а позже перешел на государственную службу и побывал во многих провинциях империи. Когда в 193 году иллирийские легионы провозгласили его императором, он был губернатором Паннонии (современная Венгрия).

По словам немецкого историка О. Иегера, Септимий Север «не уронил чести своего имени[67]: он правил сурово, сумел заставить себя уважать строгим наказанием своих противников и к сенату относился очень резко… Он был сторонником строгой единой власти и знал, что новой династии следует прежде всего заручиться симпатиями войска». Но интерес к юриспруденции он сохранил до конца жизни, поддерживая дружеские отношения с такими знатоками права, как Эмилий Папиниан, Юлий Паул и Домиций Ульниан.

Септимий выделял значительные средства на украшение Лептис Магны и предоставил городу статус jus italicum, по которому его жители освобождались от налогов на собственность и на землю (до этого ежегодно город безоплатно поставлял в Рим 3 млн фунтов оливкового масла в наказание за поддержку, оказанную его жителями противникам диктатора Юлия Цезаря в ходе Второй гражданской войны).

Во времена правления Септимия Лептис Магна приобрела свой нынешний вид. Ее население составляло 100 тыс. человек. Для сравнения: в Риме тогда насчитывалось 500 тыс., а в Помпеях — 15 тыс. жителей. Город окружали плантации, где рос миллион оливковых деревьев. Через сады на запад уходила мощеная дорога, связывающая полис с Эа. А на юг, в Гараму, пролегал караванный путь. К югу от Лептиса протянулись цепочки лим — военизированных поселений, прикрывавших город от набегов кочевников.

Лептис Магна ослепляла современников своим величием. В центре города расположился просторный прямоугольный форум Септимия Севера, на котором был воздвигнут храм в честь императора и его семьи. С трех сторон площадь окружала колоннада с арками, на каждой — барельеф с горгоной Медузой. Эти изображения сохранились до сих пор, и бесчисленные головы медуз будто следят взглядом за редкими посетителями, стремясь, но будучи не в силах превратить их в камень.