Читать книгу "Любовь и войны полов - Владимир Иванов"

В медицинских деталях во время первого полового акта меж раскинутых ног девушки происходит буквально следующее чудесное превращение: в слизистую головки полового члена мужчины, во время его физических усилий по разрыву её девственной плевы, втирается кровь «его» девственницы. Защитная смегма (смазка) головки члена нейтрализуется в кислой среде влагалища и кровь из её девственной плевы, насыщенная женскими половыми гормонами и прогестероном, втирается в плоть мужчины сквозь нежный эндотелий головки его члена. Кровь и гормоны женщины даже в микродозах (чем меньше доза, тем сильнее реакция – принцип гомеопатии), попадая в мужской организм, вызывают у мужчины в течение короткого времени перестройку его организма. Но, в первую очередь, всех его психических реакций: прогестерон действует на его психику, как мощное седативное средство. Коктейль из прогестерона с гормонами действует намного мощнее, чем даже самые сильные наркотики – он действует сверх-наркотически! И действие его длится годами, если не десятилетиями, хотя средний период тут, примерно, 7 лет…

Вскоре после того, как «голем» мужчины, получил этот свой сверхнаркотический удар, в подсознании мужчины (т е. в сознании его голема) происходят такие изменения, после которых он становится фактически рабом «голема» женщины, только и думающего, как бы лучше её ублажить. Меж ними устанавливается связь полной подчинённости его голема. Так происходит жёсткая привязка подсознания мужчины к подсознанию «его» женщины. Или, если угодно, объединение их подсознаний под началом женского. «Две плоти становятся одной», не образно, а натурально – биологически. С этого момента двое людей и начинают ощущать друг-друга как одно-единое существо, кем они по факту и стали. Но этот процесс обоюден: сперма мужчины так же меняет и сознание женщины, действуя как некий психологический камертон-резонатор, для понимания ею его психики. Иногда это действие настолько сильно, что женщина начинает даже отождествлять себя с ним. Так возникает объединение не только их подсознаний, но и их сознаний; после чего, они представляют собой уже одно – единое существо и должны принадлежать друг-другу. Только друг-другу и никому больше, так как если они расстанутся, то будут по настоящему уже никому и не нужны…

Собственно, из-за этой угрозы объединения подсознаний, которое мужчины так и не осознали, как своё главное психологическое ярмо, у мужчин и возник защитный контр-обряд – обрезание их крайней плоти…

Вспомним, кто дал его? И кому? Моисей. Правоверным иудеям. Презервативов не существовало, а мужчин необходимо было защитить от пленения их психики чужой плотью. Обрезанием крайней плоти, закрывающей головку полового члена. Там плоть – срывается, а тут – обрезается! Внешняя схожесть эти двух операций, как бы, подчёркивает, что одна является следствием другой – последняя защищает мужчину от первой. Защитила целый народ, который был избран для того, чтобы его сознание было максимально свободно от влияния сознания женщин, которое, как мы это уже видели…

«Природа» придумала одноразовый шприц для усмирения мужчин, снабдив им женщину, но Бог сжалился над избранными своими и дал им метод избежать прививки рабства. Так появилось обрезание. Вторая процедура нейтрализовала первую – кровь девственницы в головку «обрезанного» уже не проникает; втирается, но… не проникает. Не может проникнуть – лишённая прежней защиты, слизистая головки мужчины достаточно огрубела и стала, практически, уже кожей. Так, что напрасно креститель Руси Св. кн. Владимир назвал обрезание у иудеев «мерзостью».

Не соглашусь я в этом вопросе с князем уже и как невропатолог, психолог и дермато-венеролог! Не прав тут, ты княже!!. Да и как можно назвать «мерзостью» то, что явилось заветом меж Богом и несколькими поколениями иудеев?! Вопрос «обрезания» много серьёзней и глубже, чем кажется на первый взгляд, и дело здесь даже не в диссертациях, доказывающих, что онкологические заболевания члена, как и аденома простаты, у «обрезанных», встречаются реже. Вопрос обрезания – это вопрос защиты психики мужчины. Единственного вида защиты его голема от порабощения его големом женщины. Но в чём иная организация психики у «обрезанных»?!.

Если участок тела покрыть вазелином и накрыть его сверху гипсовой повязкой, то сама невозможность почесать такой участок кожи будет постоянно усиливать желание почесать. Нечто похожее происходит и с головкой полового члена мужчины, когда та закрыта его крайней плотью. Покрытая смазкой, нежная слизистая головки недостижима ни для каких внешних раздражений. Специфика же нервных окончаний головки такова, что они переводят отсутствие раздражений в рассеянные мечтания «почесать» закрытый участок – то, что и называется «блудом». Пользуясь медицинской терминологией можно сказать, что на головке «необрезанного» образуется очаг постоянного подпорогового (то есть неосознаваемого им), раздражения. Именно эта «подпороговость» и создаёт очаг раздражения в мозгу, но уже как очаг «блуда» в подкорке мозга мужчины. Вот почему всегда и во всём, в поведении каждого «необрезанного» постоянно неизбежно присутствуют его «блудные» мысли. Обрезание – как удаление кожи крайней плоти, закрывающей головку члена, превращает её в участок обыкновенной, открытой всем раздражениям кожи, которая уже не формирует очаг «блуда» в мозгу. Грубо говоря, «обрезанный» – это мужчина, лишённый источника своих блудных мыслей. Вот зачем понадобилось обрезание, и вот почему оно, действительно, было заветом меж Богом и его людьми. Несколько поколений «обрезанных» – это несколько поколений мужчин, лишённых «блудных мыслей», защищённых от рабства чужой плоти – чужого голема и связанных с ними сил. При этом, надо отметить, что постоянное раздражение головки стимулирует одновременно и кору надпочечников, усиливая защитные силы организма и активность правого полушария человека, то есть все виды деятельности, требующие анализа. Можно выразится в том смысле, что «обрезанный»:

– это мужчина с сексуально разгруженной психикой, не подверженный попаданию своего голема в рабство к женскому,

– но с максимально улучшенной адаптацией и повышенными аналитическими способностями.

Одно плохо – при постоянном обрезании в нескольких поколениях, в роду «обрезанных» неизбежно будет накапливаться и эмоциональная ограниченность, граничащая с жестокостью. Возникает вопрос: что хуже – попадать в рабство к подсознанию женщины или постоянно эмоционально ограничивать свой род?! Православие предлагает другой путь: вступать в контакт с женщиной только при условии её полного и абсолютного подчинения её мужчине. Возникает своеобразный тупик развития для вырождающихся и «сексуально озабоченных»: православным обрезание ни к чему, так как у них «война цветов» отсутствует, а борьба с собственной похотью, как постоянное усмирение своей плоти, им даже и необходима. А у «обрезанных» блуд отсутствует, но вместо него на них надвигается эмоциональная ограниченность, с перспективой эмоциональной ограниченности, нарушающей способность к эмпатии…

Так, что наиболее подверженными «сексуальной озабоченности» при рабстве подсознания, остаются, опять-таки, язычники. Как бы то ни было, физиология лишения девственности такова, что подсознание женщины берёт при этом в плен подсознание мужчины, а обрезания, что оно защищает мужское подсознание от попадания в рабство к женскому, снимая и «блуд».