Читать книгу "Мария Антуанетта. Королева бриллиантов - Элен Баррингтон"

Король с удручённым видом смотрел на генерала Лафайета. Что делать? Должен ли он повиноваться, уступить требованию беснующейся толпы? Лафайет опустил глаза. Этот боевой генерал, ветеран американской борьбы за независимость, знал, как свергают властителей.

Король решил выйти к народу. Неожиданно толпа встретила его бурными приветствиями. Они добились своего, вот перед ними этот смешной толстяк, униженно стоит и ждёт, какую судьбу ему уготовили. Но этого мало. Они одержали первый триумф, и их аппетит разыгрался.

— Королеву на балкон! — раздался чей-то вопль.

Мария-Антуанетта, бледная от ярости, стояла неподвижно у окна, закусив губы. Ружья висели за спинами у переодетых мужчин. Через мгновение они могут быть нацелены на неё. Но она — дочь великой императрицы, Марии-Терезии, и ей не к лицу пасовать перед грязной парижской чернью.

— Я выйду!

Мария-Антуанетта взяла на руки детей. Но в эту минуту раздалось новое требование: «Только без детей! Пусть выйдет одна королева!».

На балкон вышел вновь король вместе с Лафайетом. Вдруг на несколько мгновений наступила тишина.

— Друзья мои, — громко крикнул король. — Я готов ехать в Париж со своей супругой и детьми. Я вручаю вам судьбу самых дорогих мне людей. Надеюсь, вы не причините им вреда.

Его слова заглушил дикий крик и гром аплодисментов.

Но мятежники не унимались.

— Королеву на балкон! Иначе мы перебьём все стекла во дворце!

Генерал Лафайет подошёл к королеве.

— Ваше величество, нужно выполнить их требование, чтобы успокоить.

Мария-Антуанетта с гордо поднятой головой вышла на балкон. Всё вокруг мгновенно стихло, наступила гнетущая, мёртвая тишина. Королева смотрела на мятежников, мятежники на неё. Никто не знал, чем взорвётся эта странная тишина — яростным рёвом, выстрелами, градом камней. Что делать! На выручку пришёл Лафайет. Он, по-рыцарски склонившись перед королевой... поцеловал ей руку. Французы остаются французами даже в самый опасный момент. Элегантный жест генерала растрогал всех, разрядил зловещую атмосферу.

— Да здравствует король! Да здравствует королева! — разнеслись над площадью восторженные крики. Народ оценил силу и непреклонность этой женщины.

По-видимому, чтобы закрепить успех королевы, генерал Лафайет произнёс странную речь:

— Королева стала жертвой обмана. Больше она никогда не попадётся на эту удочку, она вам твёрдо обещает. Она обещает всегда любить свой народ, заботиться о нём и быть привязанной к нему, как Иисус Христос был привязан к своей Церкви!

...Днём 6 октября большие золочёные ворота с решётками распахнулись. Громадная коляска с шестёркой лошадей в упряжке навсегда увозила из Версаля короля, королеву и их семью. Перевёрнута страница истории. Завершено тысячелетие королевского абсолютизма во Франции. Король с королевой начинают путь к эшафоту.

Шесть часов тянулся этот «похоронный» кортеж Из сотен экипажей. За ними, опустив головы от стыда, шествовали разоружённые гвардейцы. На обочинах дороги толпы любопытных. Они кричали, галдели, толкались — каждому хотелось собственными глазами увидеть короля и королеву, пленников торжествующего народа.

— Мы везём их назад, пекаря, пекаршу и маленького пекаренка. Теперь с голодом будет навсегда покончено! — кричали довольные женщины.

Мария-Антуанетта слышала все эти крики, издёвки, оскорбления и только поглубже забивалась в угол кареты. Она знала — у неё есть только один верный друг. Это граф де Ферзен, который сейчас сопровождает её карету верхом.

У ворот Парижа кортеж встретил мэр города Байли.

— Чудесный день сегодня, ваше величество, — торжественным тоном сказал он королю. — День, когда парижанам дано право владеть вашим величеством и вашей семьёй в вашем городе.

Король лишь поёжился от язвительной издёвки.

Пленников повезли дальше, к городской ратуше. На площади де ла Грев перед зданием танцевала и веселилась толпа. Народ был упоен такой неожиданно лёгкой победой.

— Да здравствует король, да здравствует королева! — вновь и вновь гремели возгласы. Люди радовались, обнимались, даже плакали... Это были слёзы торжества, слёзы победы, слёзы примирения. Революция кончилась!

Около десяти часов вечера королевская семья прибыла в Тюильри, запущенный дворец, в котором им отныне предстояло жить. Эта резиденция пустовала вот уже сто пятьдесят лет после того, как отсюда съехал Людовик XIV. Комнаты необитаемы, нет кроватей, светильников, двери разбухли от сырости и не закрываются, стекла на окнах разбиты и в длинных коридорах гуляют холодные сквозняки.

«Трудно даже передать, — пишет Мария-Антуанетта своему преданному другу, венскому посланнику Мерси, — что нам пришлось увидеть и выстрадать за последние двадцать четыре часа».

Королева отошла от всех дел и всё время проводит с детьми. Все живут в одной комнате. Её часто посещает верный де Ферзен. О их любовной связи уже многим известно, и Сен-При предостерегает его: «Нужно быть осторожнее, если он не хочет погубить возлюбленную, и не так часто появляться во дворце».

Полгода королева бездействовала, но потом осознала, что сидеть и ждать у моря погоды — не выход из положения. Нужно спасать корону, и так как безвольный супруг ни на что не годится, такая миссия выпадает ей. Кто же может ей в этом помочь? Всё чаще Мария-Антуанетта подумывает о графе Мирабо, вожде Национального собрания. Этот «лев Революции » за большие деньги готов стать и «львом королевской власти». Королева отлично знала об этом. Несмотря на все заигрывания с революцией, Мирабо всегда оставался в душе ревностным роялистом. «Я с детства усвоил монархическое миропонимание, — признавался он. — И навсегда останусь тем, кем есть: защитником монархической власти».

Мирабо, со своей стороны, тайно предпринимает попытки с целью возвращения власти королю, пишет ему одно письмо за другим, но, увы, этот пребывающий в летаргии человек не собирается энергично действовать. Куда легче плыть по воле волн. Итак, король — не в счёт, остаётся только королева. Мирабо её хорошо знает, как властную, волевую женщину.

«Король располагает лишь одним мужчиной, и этот мужчина — его жена, — восклицает он. — Но она находится в опасности, пока не будет полностью восстановлена королевская власть. Думаю, она не сможет жить без короны, но боюсь, не сможет сохранить и свою жизнь, если не сохранит трона. Настанет момент, когда она всем продемонстрирует, на что она способна».

Эти его слова, конечно, донесли до ушей королевы. Она знала, что остановить революцию может только этот человек, и была готова его «купить». Мария-Антуанетта начала демонстрировать, на что она способна, гораздо раньше, чем предполагал Мирабо. У неё есть в «тайнике» миллион ливров, чтобы сделать послушным своей воле «трибуна революции». Королева приняла его 3 июля 1790 года. Само собой разумеется, эта встреча должна была произойти в глубокой тайне. По странной иронии судьбы, Мирабо предстояла такая встреча, о которой мечтал кардинал де Роган. Теперь инициатива в самом деле исходила от королевы.