Читать книгу "Входящая во Мглу - Кэт Ричардсон"

Я подняла брови.

— Кто они, как думаешь?

— Не знаю. Микки видел, как они ошиваются поблизости. Они не позаботились представиться, а на их машинах прокатные номера.

— Даже это заметил? По-моему, Майк тоже мог бы работать детективом.

— Надеюсь, нет. Лучше я буду восторгаться твоей техникой, чем наблюдать, как то же самое проделывает Майк. — Он изогнул бровь. — Хочешь показать мне свою технику?

Я захихикала.

— Прямо здесь? Вот еще. А что насчет Майка?

— Пусть ищет себе девчонку своего возраста. Я делиться не собираюсь.

— Ты знаешь, о чем я.

— Майк в порядке. Забавляется от души. Он сегодня в школе.

— То есть тебе нечем заняться?

Уилл провел пальцем от моего уха вниз по шее.

— Гм… Я бы не сказал, что нечем.

Я сладко поежилась.

— К несчастью, у меня есть дела, которые не позволят нам весь день танцевать танго в горизонтальном положении — хоть и жаль. Или ты забыл, что у нас деловая встреча?

— Вечно ты все портишь.

Я ткнула в него пальцем и скорчила рожицу.

— Куратор ждет нас примерно через час, так что взгляни сюда и изложи свое профессиональное мнение.

Уилл посмотрел на листок с описанием, который я протянула.

— Даже не глядя, я подозреваю, что, по моему профессиональному мнению, это полное барахло.

— Что наводит меня на подозрения о мотивах моего клиента. — Сергеев и сам по себе вызывал подозрения, только я не собиралась обсуждать это с Уиллом. — Чем больше я буду знать, тем лучше.

— Думаешь, твой клиент что-то затеял?

— Что-то с дурным запашком, если понимаешь, о чем я. Он сказал, что никакой спешки нет, но вкладывает в проект уйму денег, а потом еще является ко мне в офис, хотя уверял, что он в Европе, когда мы разговаривали в первый раз. Его чек выписан швейцарским банком, а остальной пакет пришел из Лондона.

— Странно, что банк не ирландский, — заметил Уилл. — Швейцарцы уже не так свято хранят молчание, а на фоне ирландцев вообще выглядят трусами.

— Ирландские оффшорные банки? Никогда о таких не слышала.

— В последний раз, когда я был в Англии, они как раз возникали на горизонте, — объяснил Уилл. — В Ирландии чего только не перепробовали, чтобы привлечь в страну международный бизнес. Большая часть задумок не выгорела, но чтобы обрести силу в банковской сфере, больших ресурсов не надо, особенно если готов сопротивляться грозной тактике США с ЕС и стоять полностью на стороне клиентов.

— Правда? Да ты неведомых глубин человек, мистер Новак.

— Ага. Брильянт чистой воды. Хватай, пока можешь.

Я рассмеялась.

— Я подумаю.

Мы поели и еще немного пошутили, затем отправились в музей.

Я припарковала «ровер» на засыпанной гравием стоянке через дорогу. Уилл поставил свою машину рядом с моей. Здание выглядело угрожающе, все окна хмурились сквозь густую гряду облаков Мглы. Даже сияние узла, казалось, увяло. Мы перешли улицу, но на сей раз ворота были заперты. Я нажала кнопку интеркома.

Из коробки донесся женский голос:

— Мы закрыты по понедельникам.

— Я Харпер Блейн. Мы договаривались с куратором.

— О! Я сейчас подойду.

Через несколько минут из-за дома появилась женщина средних лет в костюме, на каблуках и с прической, соответствующей профессии. С первого взгляда на Уилла она почуяла родственную душу. Они болтали о древностях всю дорогу.

— Здесь никому нет дела до национального наследия, — жаловалась она, когда мы подходили к двери на кухню. — Каждый пенни на финансирование приходится вытягивать из бюрократов, словно это их собственные деньги. А они так и норовят потратиться на новый бейсбольный стадион. Осторожно. Тут половик, вытрите об него ноги.

Мы повиновались, оставив грязь на половике, а не на паркетном полу. Куратор провела нас в главный холл и взмахнула руками.

— Ну разве не красота? Выглядит гораздо лучше, чем когда я пришла сюда впервые. Весь интерьер был в викторианском стиле. Уйма жутких побрякушек и мусора, плохие обои, гадкие, мерзкие цвета. Совершенно не тот период для здания.

— Тогда зачем музей приобрел орган для гостиной? — спросил Уилл.

— Ах да. Вы же за ним и пришли, верно? Первоначально у нас был орган, но сломанный, и первый смотритель его выкинул. Пойдемте. Орган наверху. Вы не представляете, в каком состоянии он к нам попал! — добавила куратор, ведя нас по передней лестнице. Наверху она открыла нам дверь. — Вот. Кошмар, правда?

Маленький диванчик, стулья и стойка для рукоделия как прежде жались к камину, издавая запах древности, плесени и древесного масла. У дальней стены стоял орган, очерченный красными нитями, переплетенный мерзкими, молчаливыми змеями Мглы. Уилл вытащил листок с описанием, который я ему дала, и принялся его изучать.

У меня закружилась голова, сердце так и частило. Я подавила неприятное чувство, но тошнота осталась легкой щекоткой. Сколько я ни противилась, комната подернулась дымкой, будто от гнилостной вони.

Уилл читал, пока мы шли по полированному деревянному полу. Через полметра от двери мне стало плохо. Через метр в голове начало пульсировать от внезапной боли, напоминающей мигрень. Я взяла Уилла за руку.

— Что такое? — спросил он.

Я солгала:

— Не знаю. Мне просто нехорошо.

Я переключила внимание на орган. Он все так же оставался самой уродливой штуковиной из всех, которые я когда-либо видела, даже не укутывай его клубящаяся матрица энергии и не всасывай он тьму как дренажная труба. За прошедшие дни орган стал еще хуже. Ясное виденье во Мгле, вероятно, пришло в довесок к «дару» Вигана. Ураганный туман пульсировал вокруг инструмента, призрачные лица злобно пялились и визжали в мимолетных порывах сверхъестественного ветра. Леденящий ужас мурашками побежал по спине. Я заставила себя сделать еще один шаг вперед, невзирая на чувство омерзения. Сияющее щупальце выстрелило и ударило меня в грудь, туда, где скрывалась нить Вигана. Я ахнула и запнулась.

Попыталась согнуть Мглу и оттолкнуть его. Щупальце покрылось рябью и высосало мощь моего толчка. У меня подогнулись колени, пол ринулся к лицу, и в глазах потемнело.

Уилл подхватил меня под руки.

— Харпер!

Щупальце цеплялось за меня, охватывая внутренности будто стальным кулаком. Я выдохнула:

— Выведи меня отсюда.

Уилл схватил меня и побежал прочь. Мы не останавливались, пока не вылетели на улицу, где он поставил меня на ноги с осторожностью коллекционера, устраивающего вожделенный экземпляр.