Читать книгу "Десятая жертва - Роберт Шекли"

— Слишком поздно, — закончил Протт.

«Порш» снова дал задний ход и скрылся за углом. Пешеход растерянно оглядывается по сторонам, пытаясь определить, куда пропала машина. Внезапно она с ревом выскакивает с другой стороны. Толпа захлебывается в радостном крике.

Пешеходу некуда деваться. Он пытается найти нишу, но все они слишком далеко. Конвульсивным движением он швыряет в машину гранату. Однако он неправильно рассчитал время, и, перекатившись через крышу машины, граната взрывается позади автомобиля, не причинив ему ни малейшего вреда.

В тот момент, когда разорвалась граната, пешеход уже был мертв, как прошлогодняя селедка, превратившись в кровавую массу, размазанную по капоту автомобиля. Появились рабочие, собрали остатки пешехода, смыли из шлангов кровь на месте столкновения, расчистив место для следующего поединка.

Глава 53

— Наконец лабиринт убрали, — сказал Гордон Филакис. — Настало время для автомобильных поединков. Какая блестящая процессия подвижного оружия! Вряд ли у человека есть что-нибудь дороже в жизни, чем его собственная боевая машина. Мэл, почему бы тебе не рассказать поподробнее про эти соревнования?

— В основном все это напоминает традиционные дерби с уничтожением машин, — начал Протт. — Только в отличие от него боевые машины не просто гоняются друг за другом, пытаясь стукнуть соперника как можно сильнее, — на них вдобавок ко всему установлены пушки и другое вооружение. Итак, у вас есть возможность понаблюдать за настоящей танковой битвой.

— Думаю, следует добавить, — сказал Филакис, — что все боеприпасы, которые используют участники игры, изготовлены оружейниками Охотничьей академии и разрываются на расстоянии двадцати футов от дула. Поэтому зрители застрахованы от несчастных случаев — никакой шальной снаряд не долетит до трибун.

— Это не ракетная установка там, на крыше «Линкольна»? — спросил Протт.

— Именно. Автоматическая и самонаводящаяся, — сказал Филакис. — А у «Тойоты», я вижу, пушки установлены по обе стороны.

— А вот и «Паук Мурлан», — продолжал Протт. — У него двигатель в две тысячи лошадиных сил. Его гигантская клешня приводится в действие специальным краном, закрепленным позади машины. Клешней манипулирует компьютер в панели управления автомобиля.

— Вот появился «Баран Эдди», — прокомментировал Филакис. — Его машина напоминает одного из вымерших ящеров. Стегозавра, если не ошибаюсь. Такие формы всегда привлекали конструкторов. Со всех сторон она защищена броней и имеет перископ. Все машины выезжают на стартовую позицию. Звучит сигнал! Битва боевых машин началась!

— «Баран Эдди» не теряет времени, — заметил Протт. — При помощи мощного магнита он схватил «Монстра Максвелла». Сбоку открывается панель, и из «Барана» высовывается циркулярная пила с суперпрочными зубьями. Она, как нож сквозь масло, проходит через броню «Монстра». А теперь телескопическая рука робота закладывает в образовавшееся отверстие заряд взрывчатки.

— Вот это красота! — восхищенно сказал Мэл.

— А вот приближается «Скорпион Келли». Он чрезвычайно маневрен и может развивать фантастические скорости, как старинные автомобили из «Формулы-1». Он низкий, обтекаемой формы, его трудно схватить или ударить.

Битва на желтом песчаном поле продолжалась. Когда машины тормозили и разворачивались, стреляя друг в друга из пушек, в сияющее голубизной небо поднимались облака дыма. Повсюду валялись рваные куски железа; кровь и машинное масло лились рекой. Лопались шины, отрывались дверцы, машины носились по арене, пытаясь прижать соперников к бортам.

Вскоре битву продолжали лишь две оставшиеся на ходу машины — «Скорпион» и «Яйцеклад».

— Это две абсолютно разные машины, — объяснил Филакис. — Может, ты расскажешь нам про их принцип действия, Мэл?

— Своей удивительной подвижностью «Скорпион» напоминает колибри на колесах. Все его четыре колеса способны разворачиваться на триста шестьдесят градусов, и автомобиль может продолжать движение под самым неожиданным углом. Он запрограммирован на спонтанное движение, поэтому компьютерам машин-соперников чрезвычайно трудно предугадать траекторию его движения. Впереди у него тяжелый пулемет, стреляющий длинными очередями. Но его основное вооружение — тяжелая пушка, закрепленная над задним бампером.

— В отличие от него «Яйцеклад», — продолжил Филакис, — сконструирован совершенно по другому принципу. Снаружи он напоминает черное матовое яйцо. Двадцатичетырехмиллиметровая броня делает его слишком тяжелым, но зато он абсолютно неуязвим, если стрелять в него в упор. «Яйцеклад» вроде бы не имеет никакого наступательного вооружения — не видно ни амбразур, ни пушечных башен, ни торчащих стволов. У него отсутствует даже антенна. Он защищается тем, что устанавливает мины на пути противника.

«Скорпион», как золотистая молния, проскочил мимо «Яйцеклада». Развернувшись, он выстрелил из тяжелой пушки прямо в бок соперника. В этот момент земля под «Скорпионом» взорвалась. Машина подскочила футов на двадцать в воздух и раскололась на шесть крупных и бесчисленное количество мелких кусков.

— Вот это да! — восхищенно воскликнул Филакис. — Мне кажется, «Скорпион» недооценил способность «Яйцеклада» молниеносно подкладывать мины и был уверен на все сто, что атака с фланга принесет ему победу. Теперь машина делает почетный круг по арене. Да, тут предстоит большая уборка. Но какой блестящий финал!

— Несомненно, — согласился Мэл. — Мне всегда нравилось, как машины уничтожают друг друга. Сегодня механики в гаражах умоются кровавыми слезами при виде своих разбитых детищ.

Глава 54

— Ты уверен? — спросил Луэйн у Сэкса.

— По крайней мере, так мне сказал мой шурин.

— Проклятье! — воскликнул Охотник. — Такого я не ожидал. Кому только в голову могла прийти такая чушь? У нас есть что-нибудь подходящее для такой ситуации?

Сузер улыбнулся.

— Я ждал нечто такое. Поэтому захватил все необходимое.

Он развязал один из полотняных мешков.

— Надо торопиться, босс. Скоро ваш выход.

Глава 55

— А теперь начинаются соревнования на серпоциклах, — сказал Гордон Филакис. — Мэл, может, ты что-нибудь нам расскажешь? Ты ведь трехкратный чемпион в этом виде спорта.

— Конечно, Гордон. Как вы заметили, друзья, у каждого мотоцикла к ступицам крепятся острые, как лезвие бритвы, серпы, как на боевых колесницах древних римлян. Пешие участники вооружены сеткой и трезубцем, наподобие римских гладиаторов. Смысл поединка заключается в том, сможет ли пеший участник победить мотоциклиста раньше, чем тот прикончит его. Разумеется, я все слишком упрощаю, но в этом состоит вся суть соревнований.

— Некоторым может показаться, что у мотоциклистов гораздо меньше шансов на победу, — сказал Гордон Филакис. — Ведь им, кроме всего прочего, нужно еще сохранять равновесие. Когда пеший участник бросает сеть, мотоциклист теряет равновесие, даже если она его и не задела, и у гладиатора достаточно времени, чтобы, не обращая внимания на смертоносные серпы, встать позади противника и пронзить его своим трезубцем.