Читать книгу "Вечер с бабуином - Максим Кантор"

Жена

Ошиблась один раз, и уже все грехи на меня валят. Перед тобой виновата, признаю, но родину не предавала. Это, между прочим, классический прием следователя - лепить все обвинения скопом, где-нибудь да угадаешь. Так делали в сталинские годы: все статьи шили разом. Подпишите, нам все известно. Ты со мной так же поступил. Теперь я и предатель, и доносчик, и вредитель - все сразу.

Муж

Не надо про сталинизм, слушать тошно. Теперь всякий ворюга - гвоздит сталинский режим. Скажешь про сталинскую чуму - и становишься здоровее. И метод борьбы с чумой известен. Дрыхнешь до полудня - значит, борешься с трудовым энтузиазмом, пьешь до потери сознания - сопротивляешься казарменному быту. Видишь ли, при Сталине было, конечно, мерзко. Но кроме чумы, есть другие болезни, от них тоже мрут. Сифилитик, например, может протянуть не один год, но это нехорошая жизнь.

Жена

Я не сифилитик.

Муж

Не сомневаюсь, Сливкин заботится о здоровье. У них, у аппаратных сынков, небось и врачи личные, и лекарства приличные. При Сталине, кстати, чумой тоже не болели. Я лишь сказал, что не следует сифилис противопоставлять чуме. Стыдно гордиться тем, что есть еще более страшная болезнь, чем твоя. Когда в нашей компании ругают сталинизм, мне постоянно кажется, что сифилитики смеются над чумным бараком. У нас-то не барак, нет! Не барак - бардак! Это во времена сталинской чумы общество делилось по баракам. Сейчас мы делимся по домам терпимости.

Жена

Прошу, не надо таких слов.

Муж

Что же дурного в борделях? Играет музыка, танцуют, пьют вино, говорят о политике. То что наше общество взяло именно бордель, а не казарму за образец, - говорит о социальной зрелости. Пробовали разное, но еще мудрая Екатерина завещала работать в направлении борделя. В целом удалось. Иностранные клиенты довольны, сутенеры богатеют, девкам нравится.

Жена

Я сейчас закричу. Хочешь? Соседи услышат. Я буду кричать.

Муж

Вспомнишь, как было раньше, - ужаснешься! Палачам лишь бы перспективы намечать, а народу каково! Усатый - лагеря строил ради индустриализации, лысый - обещал коммунизм через двадцать лет, бровастый - тот стройку в Сибири затеял, четвертый - вот не помню, что там с четвертым. Лишь бы не дать человеку просто жить. А человеку жить хочется! Жить - и радоваться! И лучше всего - в борделе!

Жена

Ты не остановишься? Так и будешь унижать?

Муж

В чем унижение? Мы свою позицию выстрадали! Нас заставляли жить некрасиво - а мы, назло сатрапам, стали жить красиво. Нас принуждали любить партию - а мы, храня достоинство, любили жену-проститутку. Нам - сияющие высоты, а мы хотим двуспальную кровать. Жить хотим полной чашей! Сегодня! Сейчас! За твердую валюту! Знаешь, в каком именно общественном институте внедрены такие правила? Прямой расчет за услуги и никакого планирования? А как раз в борделе. Мужняя жена, она когда и потерпеть должна, если супруг болен или в нужде. Гражданин страны, он понимает, что стране надо покончить с разрухой, восстановить промышленность. Но мы, шлюхи, планов не признаем! Для нас ни нужды, ни голода, ни проблем не существует. Нам знающие клиенты объяснили: разрухи не бывает, она в головах коммунистов! Нам клиенты рассказали: в хороших странах зарплаты высокие. Правда, в нашей стране было восемь войн за восемьдесят лет - а мы все равно считаем: нет причин для разрухи! Хотим, как богатая тетя на картинке! В шкаф - флакон духов, в карман - оплату услуг, и никаких проблем.

Жена

Какое это имеет ко мне отношение?

Муж

Где были мои глаза? Видел же все эти массажные салоны и сауны - думал, нет, не про меня! Я-то интеллигент! Хотели свободы - вот она, свобода! Кто в Штаты подался - учит недорослей Россию презирать, кто нефтью спекулирует, кто малюет квадратики для богатых проституток. Устроились!

Жена

Хоть слово сочувствия…

Муж

Ты герой! Помни об этом! Каждая лахудра, пока спит с начальником, подрывает устои казармы! Когда крутишь задницей, крушишь основы тоталитаризма.

Жена

Пощади.

Муж

Ты, вероятно, оцениваешь себя иначе. Чувства у нас, прогрессистов, сложнее, чем у плебеев. Шлюхи - народ с фантазией!

Жена

Упрекаешь, что плыла по течению? А разве ты помог плыть против течения? Если все устроено так, как ты описал, - спастись мне было нелегко. Так помоги! Я раскаялась, и всякий человек заслуживает жалости! Я сравнила тебя со сталинским следователем? Ты именно таков! Мало подписать смертный приговор - надо стереть самый облик человека! Но я не поддамся! Останусь гордой! Довольно меня шельмовать! Я в схемы не вписываюсь. Я сама по себе.

Муж

Неправда. Ты не сама по себе.

Жена

После всей грязи, которую ты на меня вылил, - осталась незапачканной. То, что со мной произошло, - случайность.

Муж

Сливкин не случайно стал нашим клиентом.

Жена

Уродливый эпизод в моей жизни.

Муж

История вот какая. Наши друзья-приятели, Дунечка, и ты, и я - словом те, кого зовут интеллигенцией, - оказались в забавном положении. Точнее, в интересном положении. Интеллигенция хотела быть сама по себе, ее пучило от желания получить мзду за свою уникальность - потому она и пошла в бордель. Не хотели мы служить государственному чудищу: к черту мораль - ведь это их мораль, к черту искренность - ведь это их, казарменная, искренность. Нынче интеллигенцию на грошовый энтузиазм не купишь! Неприятность вот в чем. Искренность не бывает чьей-то. Она одна. И мораль вовсе не принадлежала членам Политбюро. Они-то без морали как раз отлично обходились. Интеллигенция думала, что нашла оружие против казарменной морали, - а она просто научилась жить по правилам начальства.

Что для нас было важно? Не ходить на собрания, уехать за границу, жить частной жизнью, получать персональные удовольствия - играть в буриме и учить санскрит. Личные удовольствия стали формой сопротивления общим бедам. Возделывать свой сад! Но все то же самое давно делали аппаратчики и их дети! Кто лучше начальства умел пользоваться плодами западной культуры? Нам еще надо поучиться держать вилку и нож, носить галстуки и платья с открытыми плечами. А они уже умеют! Они живут ценностями свободного мира - полюбуйся на их особняки! Вот кто умеет возделывать свой сад! Им-то давно плевать на Маркса, рабочий класс и прочую ерунду.

И получилось так, что более последовательных единомышленников интеллигенции не найти. Интеллигент смотрит на аппаратных сынков - и думает: культура и свобода пробили брешь даже в этих твердокаменных рядах! Прогресс не остановить! Действительно, не остановить - и если интеллигенция хочет успеть за прогрессом, ей надо за номенклатурой поторопиться.