Читать книгу "Зиккурат - Юрий Максимов"

– Если анаким такие крутые, то какое им дело до нас? – процедил Софронов. – Какое дело до сангнхитов? К чему мелочиться-то? Чего же они успокоиться не могут? Чего так зависят от нас?

– Какое дело игроку до пешки? – возразил Бонго. – Если бы пешка могла думать, она бы тоже решила, что игрок зависит от нее. Вы все – одна пешка. Раннуим – еще пешка. Аган – тоже. Вам никогда не постигнуть целей тех, кто играет вами.

– Пешка, которая может изгнать игрока, – уже не пешка. – Вася вытер пот со лба. – Те, кому ты продался, – лишь ментальные паразиты. Высасывая жизнь из тех, кто по-настоящему жив, они тщатся забыть о собственном ничтожестве. Я вижу, теперь ты стал Главой Контактеров. – Бонго кивнул. – Что с Кудур-мабуком?

– А ты не догадываешься? Клаус ведь тебе показывал картинки со сканера на Доме Молчания.

– Пошли отсюда! – не выдержал я. – Нашего Бонго больше нет.

– Подожди, – одернул Тези Ябубу. – Один из мальчиков, Магану, хочет вернуться. Если мы договоримся с дварами, они смогут его переправить на Аган. Примут ли Магану обратно?

Бонго покачал головой.

– Если кто-то из мальчишек вернется, их придется убить. Они уже не нашей жизни. Так что лучше держите их при себе. Их никогда не примут здесь. Не от меня это зависит, и не от лысоголовых, а… сами понимаете. Теперь о том, что вы хотите, но не решаетесь спросить. Конечно, на Агане есть необходимая вам астрографическая информация. Но передать ее не смогу, уж простите. Это ведь не интернет. – Он провел пухлым пальцем по рамкам окошка. – Да и бинарный код здесь не в ходу. Знание передается непосредственно либо через то посредство, которое вы так легкомысленно отвергли. Хотя… мой выбор не закрыт для вас. Можете прибегнуть к нему в любую минуту. Вспомните об этом, когда припрет.

– Довольно! – приказал капитан. – Прощай, Бонго. Последнее только. При пересылке в точке связи мы получили письма на твое имя. Если хочешь, я могу передать что-нибудь от тебя для твоих жен или детей, когда вернемся домой.

– А с чего вы взяли, ребятки, что вас отпустят домой? – Он приподнял верхнюю губу, обнажая оскал. – Впрочем, вы любите изгаляться да выкручиваться. Ну… если вернетесь на Землю, передайте моим женам, чтобы искали себе новых мужей. Лично я уже нашел здесь новых жен.

Чем дольше Магану жил в семье Канга и Уинэ, тем больше удивлялся. Многое ему нравилось: и сами двары-хозяева, и сын их Лурр оказались добрыми и отзывчивыми. Но вот дварский образ жизни…

Почти полдня все работали. Канг пас коров возле земной коробки-тюрьмы, а вернувшись с поля, спускался в подвал, где в специальной комнатке чинил или мастерил загадочные устройства. Уинэ прибирала дом, готовила пищу, шила, стирала, ухаживала за личными животными и делала еще целую прорву дел. Лурр полдня проводил в дварском Доме Табличек, где их учили работать с машинами, потом заходил домой, относил отцу в поле обед, а вернувшись, помогал матери, и особенно во дворе.

Магану большую часть дня был предоставлен сам себе. Выходить за ворота он долго не решался, только пару раз сходил вместе с Лурром на поле через город. Энмеркара не видел. Тюремщики тоже не заходили.

На четвертый день гость начал скучать. Хотелось поиграть, но не с кем – почти всегда все были заняты. Наблюдая, как Лурр деловито подметает двор, Магану не выдержал и спросил:

– Почему вы делаете все сами? Где ваши рабы?

– У нас нет рабов, – ответил паренек, скребя метлой.

– Значит, вы все рабы?

– Значит, мы все свободные.

– Тогда почему делаете все своими руками?

– Чтобы был свет. Чтобы была пища. Чтобы был дом, и в нем удобно.

– У нас это делают рабы. А другое дают анаким. Если бы вы умели прислуживать анаким, как наши взрослые, вам не приходилось бы работать своими руками!

Лурр засмеялся:

– А если бы ваши взрослые умели работать своими руками, им не пришлось бы прислуживать анаким.

И с этими словами закончил мести, поставил метлу в угол и ушел в дом. Магану остался один посреди двора. Речи Лурра звучали обидно. Вспомнилось, что отец всегда говорил о дварах с насмешливым презрением. Теперь стало ясно почему. У дваров было низкое в голове. Никакого благородства. А ему, сыну Главы Торговцев, даже находиться среди простолюдинов не подобало.

Впрочем, они были много лучше злобных тюремщиков-землян. И в их доме гораздо приятнее.

К тому же скоро за ним прилетят с Агана и заберут домой!

Вечером, когда вернулся Канг с работы и они уселись поужинать за общим столом, хозяин сказал, обращаясь к Магану:

– Я видел сегодня Тесипу. Они разговаривали с Аганом. С вашим служителем ниягу.

Мальчик мгновенно навострился и отложил ложку. Сердце забилось быстро-быстро.

– Плохие новости, сынок, – продолжал Канг, вытирая усы. – Тебя не возьмут назад. Твои отказались.

Когда до Магану дошел смысл услышанных слов, его охватила паника.

– Я не хочу обратно в тюрьму! – нервно прошептал он.

– О чем ты говоришь? – Двар приподнял массивную бровь.

– Земляне. Тюремщики. Они злые, – затараторил мальчик. – Они меня держали в «норе»! И Энмеркара тоже! А потом забрали из сада! А еще они сломали Узкого! Специально! Они напали на наш город и пытались захватить его! И на ваш город тоже нападут! Они хотят всех украсть и увезти к себе, чтобы там отщипывать кожу…

С каждой фразой Канг мрачнел все больше, как небо перед грозой. Наконец тяжелая дварская рука поднялась и отвесила такой подзатыльник, что Магану поперхнулся и чуть не макнул носом в миску перед собой. Уинэ ахнула.

– Даже собака не лает на того, кто ее кормит и дает ночлег, – пророкотал двар, сдерживая ярость. – А ты выдавал себя за благородного, дурной мальчишка. Убирайся из-за стола, ты недостоин есть, как благородный.

Магану соскочил с табуретки и под жалостливым взглядом хозяйки опрометью выбежал во двор, чуть не запутавшись по пути в дурацкой входной тряпке. Лицо горело от негодования, мальчик топнул ногой, а побежал дальше, за ворота, вдаль по улице. В этот час было совсем немного прохожих. И очень тихо.

Но нет – откуда-то слева, издалека послышались крики. Женские.

Я услышал крики за спиной и обернулся. В глаза бросилась аккуратная, как в швейцарском сыре, дыра в стене, метра полтора диаметром. И мечущиеся по улице двары. Женщины, подхватывая детей, бежали прочь от пробоины, а мужички, наоборот, собирались ближе к стене. Миг – и в ней возникла еще одна дыра, совершенно беззвучно – если только звук не заглушили топот и крики бегущих. Санэ схватила меня за руку и затараторила:

– Пойдем! Скорей! Железные звери! Скоро лучевать…

Я отступил на шаг под ее напором, но тут в стене вспыхнула – иначе и не скажешь – третья пробоина, которая соединила первые две в один большой проем.