Читать книгу "Недостающее звено - Михаил Ахманов"

С тех пор прошло немало времени. Теперь весь кратер и часть примыкавшей равнины были накрыты силовым колпаком, который удерживал воздух, регулировал погоду и обеспечивал суточный ритм, привычный для землян. Подземная база превратилась в музей, на взлетном поле, сильно сократившемся в размерах, тоже возвышался музейный экспонат – крейсер «Оберон» на ракетной тяге, а самая ценная из древностей, русский луноход, очутилась посреди городской площади. Город Кеннеди разросся и выплеснулся на равнину, став первым лунным мегаполисом, где в условиях искусственного тяготения обитали миллионы жителей. В Море Дождей росли вязы, дубы и буки сказочной толщины и высоты, лес полукольцом пересекала магистраль, уходившая в тоннели в гребне кратера и проложенная так, что все семнадцать Посольских Куполов располагались вдоль нее. Кроме Куполов, музея, города и лесных угодий были тут другие диковины и чудеса: участок девственной лунной почвы с отпечатками колес лунохода[34], озера и теплые целебные источники, заповедник с древними формами жизни, чьим украшением были эпиорнисы[35], и огромный мемориал, посвященный Сражению у Марсианской Орбиты[36]. Словом, в Кеннеди было на что посмотреть, и город не зря считался такой же туристической Меккой, как станции над кольцами Сатурна, Порт Бурь в венерианском океане, Долина Первопоселенцев на Фарсиде, рядом с Олимпом[37], и старинная база космофлота во Внешнем кометном облаке[38].

Но Ивару, равно как и его сокурсникам, любоваться чудесами было некогда – каждому полагалось отслужить определенный срок в шести Посольских Куполах, у дроми, хапторов, кни’лина, лоона эо, лльяно и терукси. Порядок определялся жребием, а срок – системой счисления, принятой у тех или иных межзвездных рас; система же, согласно общей галактической закономерности, зависела от количества пальцев. Кни’лина, дроми, терукси и хапторы были пятипалыми, и стажировка в их Куполах длилась десять суток; еще восемь – у лоона эо с их восьмеричной системой счисления, и двенадцать – у лльяно, кисть которых, вдобавок к пяти пальцам, имела рудиментарный палец-коготь. Считали, что такая практика полезна для совершенствования в языках, освоенных под гипноизлучателем, но это являлось формальной причиной, шитой белыми нитками, – так, например, никакое внушение не позволяло овладеть речью лльяно или дроми. Истинный повод состоял в другом: в проверке будущих ксенологов на совместимость с инородной жизнью. Десять суток у терукси или восемь в Первом Куполе могли считаться отдыхом, но остальные дни и ночи были из разряда тяжких испытаний, и это касалось всего, начиная от запаха чужаков, их пищи, нравов и обычаев, и кончая самой грубой прозой – такой, как посещение удобств. С другой стороны, если будущий ксенолог не в силах ужиться с высокоразвитыми расами, то как он вынесет контакт с народом диким, примитивным, кровожадным и совершенно непохожим на землян? Так что стажировка в Куполах являлась и своеобразным экзаменом, определявшим профпригодность.

Двенадцать дней у лльяно Ивар пережил без проблем. Речь этой расы была недоступна голосовым связкам гуманоидов, и с лльяно общались на искусственном языке, созданном лоона эо, их давними торговыми партнерами. Общение Ивара не тяготило, он даже не видел обитателей Купола, поскольку лльяно, существа нелюдимые, в прямой контакт с ним не вступали и отдавали распоряжения по внутренней связи. Он трудился на одном из нижних ярусов, превращенном в ферму, выносил навоз и чистил стойла кротких пухлых тварей, напоминавших поросят с рудиментарными ножками. У лльяно они служили пищей, мясо потреблялось в сыром виде, без соли и специй, и исключений для Ивара не делали, так что он его тоже ел – сначала с отвращением, но через несколько суток притерпелся.

Следующим был Купол дроми, где Тревельяна ждали десятидневные мучения. Нижние конечности дроми сгибались не так, как у землян, конфигурация тела тоже отличалась, а кроме того они, подобно деревьям, росли всю жизнь, достигая в преклонных годах гигантского размера. По этим причинам мебель и другое оборудование, включая санузлы, не слишком подходили для людей, даже молодых и гибких, освоивших все позы йоги и гимнастику у-шу. Пища дроми тоже была не подарок, как и мерзкая вонь их тел и одежд, пропитавшая ярусы Купола снизу доверху, но приходилось терпеть. Зато унизительных работ на Ивара не возложили. Десять дней он слушал лекции Мастера Переговоров[39], посвященные войнам дроми с Земной Федерацией в двадцать четвертом и двадцать пятом веках. Войны дроми проиграли, но если верить Мастеру, то было шествие от победы к победе, наполнившее космос трупами землян и обломками их кораблей[40].

У терукси и кни’лина, очень близких людям по физиологии, Ивар отъелся и отдохнул. Вежливые дипломаты терукси ему сочувствовали, зная, что перенес гуманоид, побывавший у лльяно и дроми, и практика в их Куполе пролетела как сказочный сон: Ивар ел и спал, вел приятные беседы и занимался национальными видами спорта – жонглированием и метанием ножей. У кни’лина ему пришлось похуже. Миссию держал клан похарас[41], не воевавший с Землей, но все кни’лина, за редким исключением, не благоволили людям, считая их волосатыми варварами. Что до похарас, то они отличались болезненной гордостью, церемонностью, религиозностью и были строгими вегетарианцами – правда, кухня у них оказалась выше всяких похвал. Десять дней, проведенных в их Куполе, Ивар посвятил знакомству с изысканными блюдами и священной Книгой Начала и Конца, творением книлинского пророка Йездана.