Читать книгу "Кровавый отпуск - Виктор Кнут"

Водитель опять тряхнул головой.

— Вроде, могу. Вот захерачил, так захерачил… Кто это такие?

Груздев уже устроился на переднем сиденье.

— Москвичи, федералы из прокуратуры. — Он трясущимися руками вытащил из пачки «Далласа» сигарету. — Юра, быстрее. Домой гони ко мне. Да поспеши ты, пожалуйста!

Они подъехали к его дому уже через пять минут. Старший лейтенант отправил водителя в отдел, сам же долго не мог попасть ключом в замочную скважину на гаражных воротах. Спешил и суетился, но наконец, справился с непослушным замком и, распахнув ворота, достал из кармана нарядный брелок с «мерседесовским» ключом зажигания. Нажал на кнопочку на брелоке, и серебристый красавец, стоявший внутри гаража, приветливо квакнул и подмигнул ему фарами. Николай поспешил устроиться за рулем.

Он успокоился лишь тогда, когда выехал за пределы Пялиц. Расслабился, закурил сигарету, даже сунул в плейер первый попавшийся под руку компакт-диск. Проехать ему предстояло шестьдесят километров, и он рассчитывал быть на месте минут через сорок. «Мерседес», не напрягаясь, подминал под себя дорогу со скоростью 140 км/ч, и если бы не последние три километра, которые предстояло преодолеть по разбитой грунтовке, Николай Груздев добрался бы до деревни, где жила его теща, меньше чем за полчаса.

Там он оставит машину, и хрен кто найдет ее в ближайшее время. Зря этот парень сболтнул ему лишнего. Но все, поезд ушел. Теперь никто ничего не докажет. А этих драчливых ублюдков еще возьмут на цугундер. Взвоют они, когда Самохин позвонит самому губернатору. Ох и взвоют же!

Николай довольно хихикнул и, съехав с шоссе, на второй передаче пополз через глубокие лужи по направлению к видневшейся вдалеке за полем большой деревне. Он уже проехал так метров сто, когда в зеркала заднего вида увидел, как следом за ним на грунтовку свернул большой черный джип. Груздев удивился: такие машины здесь обычно не ездят. И у него неприятно засосало под ложечкой.

Не стремясь сокращать расстояние, джип проводил «мерседес» до самой деревни и, когда Николай остановился возле дома своей тещи, притормозил рядом. Груздев выругался, выключил зажигание и обреченно остался сидеть за рулем. Со скамеечки, установленной под навесом возле крыльца, на него слепо уставилась прабабка жены. А от джипа к нему уже направлялись двое мужчин, на ходу доставая свои красные «корочки».

— Груздев Николай Геннадиевич? — К открытому окну наклонилась улыбающаяся физиономия. — Что ж вы машинку чужую не бережете? Эвон в какую грязь ее…

— Бля-а-адь! И как же меня все достало! — громко простонал Николай и шарахнул ладонью по рулю.

— …Нет, ну совсем не бережете чужую машинку, — огорченно вздохнул мужчина и распахнул водительскую дверцу. — Вот приедут завтра к вам покупатели из Воронежа, а товар-то в какой-то глухой деревушке. Весь в грязи. С рулем, понимаешь… Не сломали руль-то? Ну и отлично. Тогда вылезайте, Груздев. Приехали, понимаешь…

* * *

На улице уже совершенно стемнело, когда Егор Самохин вернулся домой. Он прошел по пустой квартире. Открыл нараспашку платяной шкаф и убедился в том, что жена действительно забрала все свои вещи. Заглянул в детскую и обнаружил там стерильный порядок. Ни разбросанных по полу игрушек, ни вечной лужицы на линолеуме возле горшка. И самого горшка тоже не видно. Потом прошел на кухню, увидел на серванте записку, но даже и не подумал ее прочитать. Пусть лежит. Не все ли равно, что в ней написано. Ему теперь уже все безразлично. Он отправился в свой кабинет, достал спрятанный между книг ключик и отпер один из ящиков письменного стола…

Эти двое парней из Москвы ему всего-навсего доходчиво объяснили, насколько крепко он увяз в дерьме. В таком дерьме, из какого уже не выбраться, будь ты хоть зятем самого Ельцина. Будь ты хоть самим Ельциным. Все! — нанем, Егоре Анатольевиче Самохине, стоит жирный крест. А через несколько дней еще один крест установят у него на могиле.

Ему со всеми подробностями рассказали про то, как по Кольчиной наводке они с Сергеем и Груздевым попытались развести эту девку, но даже не сумели ее изнасиловать. И позволили ей смыться с оружием, ранить по пути троих сотрудников. Позор, но даже не это главное. Не это самое страшное.

Самое страшное оказалось в яркой дерматиновой папочке, которую один из федералов достал из «бардачка» и протянул Самохину: «Ознакомьтесь, пожалуйста». В папочке были подшиты полсотни листов, отпечатанных на принтере и содержавших такое… Такое!!! Егор, замирая от ужаса, изучал их часа полтора. Иногда закрывая глаза и подолгу приходя в себя. Московские парни терпеливо ждали, когда он закончит. Не торопили и не мешали. Даже не проронили за все это время ни единого слова.

— Вы понимаете, что это похуже ядерной бомбы? — произнес Самохин, откладывая в сторону папку с подробной подборкой всех темных дел и делишек, творившихся в Пялицах последние два с половиной года. Казалось, что там не упущено ничего. — Это уже не криминал. Это политика. Если этим бумагам будет дан ход, сразу же полетит с поста губернатор. Затрещат задницы у нас в министерстве. Начнется жуткий переполох у военных. Вам это надо?

— Нам наплевать, — откровенно признался один из федералов. — Мы выполняем приказы. Нам приказали разобраться, что произошло здесь два дня назад. Найти и наказать виновных. Вот мы и…

— Из-за какой-то обычной девицы вы способны раздуть такой скандал?

— Совсем не из-за обычной девицы, — напыщенно продекламировал парень, сидевший на месте водителя. — Она гражданка России. Она налогоплательщица…

— Да бросьте вы демагогию! — вспылил Самохин. — Кому вы говорите эти красивые фразы? Я не работяга с завода и не пенсионерка, чтобы мне заливать про гражданство и демократию. Лучше скажите мне, кто эта девка? Чья-то любовница? Чья-то знакомая? Кто хочет за нее отомстить? Кто так жаждет моей крови, что готов ради этого взорвать целую область? Давайте, я съезжу к этому человеку, принесу ему свои извинения, и мы все уладим. Я уже и так достаточно наказан. — Егор бросил непроизвольный взгляд на свою ширинку. — Это вы сообщили моей жене?

— Да…

— И что она вам сказала?

— Предложила денег, чтобы мы вас убили.

Самохин ехидно хмыкнул:

— Узнаю эту стерву… Ну и что вы?

— Мы отказались, — обернулся сидевший за рулем парень. — Мы не халтурим на стороне. У нас неплохие зарплаты. И премии. За вас, Егор Анатольевич, мы получим хорошую премию.

Самохин вздрогнул.

— То есть, вы что… хотите сказать, что меня вам заказали?