Читать книгу "Причина смерти - Патрисия Корнуэлл"

Он встал рядом со мной, и мы пили, прислонившись друг к другу, и вместе смотрели в окно. Долгое время мы обменивались короткими, тихими фразами, а потом он дотронулся до моих волос и поцеловал в ухо и в подбородок. Я тоже прикоснулась к нему, и наша любовь устремилась вглубь, вслед за поцелуями и ласками.

— Я так соскучился, — прошептал он, когда мы уже начали раздеваться.

Мы занимались любовью, потому что ничего не могли с собой поделать. Это было нашим единственным оправданием, которое не прошло бы ни в одном известном мне суде. Разлука далась нам слишком тяжело, поэтому мы всю ночь никак не могли утолить голод. Наконец, на рассвете, я уснула, а когда проснулась, Уэсли не было рядом, и мне показалось, словно все это случилось во сне. Я лежала под пуховым одеялом, и в моей голове рождались чувственные, романтические образы. Под закрытыми веками плясали блики света, и вдруг возникло такое чувство, будто меня укачивают, будто я опять маленькая, и папа не умирает от болезни, о которой я тогда ничего не понимала.

Я так и не смогла до конца преодолеть это в себе. Боюсь, все мои отношения с мужчинами как будто печально повторяли его уход от меня. Все начиналось как танец, в который я вступала без усилий, а потом обнаруживала себя в тишине пустой комнаты, один на один со своей собственной, от всех скрываемой, жизнью. Я понимала, как сильно мы с Люси похожи. Мы обе любили тайно и скрывали боль.

Одевшись, я вышла в холл и нашла Уэсли в гостиной. Он пил кофе и смотрел в окно. День был пасмурным. В костюме и галстуке, свежий и ничуть не уставший.

— Кофе горячий. Тебе принести?

— Спасибо, я сама. — Я пошла на кухню. — Ты давно встал?

— В общем, да.

Он сделал кофе очень крепким, и до меня вдруг дошло, как много существует всяких бытовых мелочей, которых я совсем не знаю. Мы никогда не готовили вместе, не ездили отдыхать и не занимались вместе спортом, хотя я понимала, что у нас достаточно общих интересов.

Я вошла в гостиную и поставила чашку с блюдцем на подоконник, потому что мне хотелось взглянуть на парк.

— Как ты? — Взгляд его задержался на моем лице.

— Хорошо. А ты?

— По тебе не видно, что хорошо.

— Ты всегда говоришь что-нибудь хорошее.

— Ты выглядишь невыспавшейся, я это имел в виду.

— Я практически не спала, и ты сам виноват в этом.

Он улыбнулся.

— И еще смена часовых поясов.

— Но вы больше, спецагент Уэсли.

Улицы постепенно оживали; громко шурша шинами, проносились машины, и общий шум периодически перемежался странной какофонией британских сирен. Этим ранним, холодным утром люди быстро шагали по тротуарам, а некоторые бежали трусцой. Уэсли поднялся из кресла.

— Нам скоро идти. — Он помассировал мою шею сзади, потом поцеловал. — Надо бы что-нибудь поесть. День будет длинным.

— Бентон, мне не нравится так жить, — сказала я, когда он закрыл дверь.

Мы прошли по Парк-Лейн мимо отеля «Дорчестер», где все еще протестовали пакистанцы. Потом по Маунт-стрит мы вышли на Саут-Одли, где нашли маленький ресторанчик под названием «Ришо». Там подавали французскую выпечку, а в витрине стояли коробки шоколада, такие красивые, что их можно было бы выставлять как произведения искусства. По-деловому одетые люди читали газеты за маленькими столиками. Я выпила свежевыжатого апельсинового сока и почувствовала, что проголодалась. Наша официантка-филиппинка была озадачена, потому что Уэсли заказал только тост, а я яичницу с беконом, грибами и помидорами.

— Желаете разделить порцию? — спросила она.

— Нет, спасибо. — Я улыбнулась.

Около десяти утра мы уже снова шли по Саут-Одли до Гросвенор-сквер, где находится американское посольство — ужасная гранитная махина архитектуры пятидесятых, защищаемая водруженным на крышу бронзовым орлом. Охрана оказалась суровая и плотная, повсюду стояли хмурые секьюрити. Мы предъявили паспорта и еще какие-то бумаги; нас сфотографировали. Наконец нас проводили на второй этаж, где мы познакомились с представителем ФБР при посольстве США в Великобритании. Из окна углового кабинета Чака Олсона открывался прекрасный вид на длинные очереди за визами и грин-картами. Это был коренастый мужчина в темном костюме, аккуратно подстриженные волосы почти такие же серебристые, как и у Уэсли.

— Рад познакомиться, — сказал он, когда мы обменялись рукопожатиями. — Прошу вас, присаживайтесь. Кто-нибудь хочет кофе?

Мы с Уэсли выбрали диван напротив стола, на котором не было ничего, кроме электронного блокнота и папок с файлами. На пробковой доске позади Олсона висели рисунки, сделанные, как я догадывалась, его детьми, а над ними — большая печать Министерства юстиции. Не считая книг с полками и различных благодарностей, кабинет представлял собой обычное пространство занятого человека, не выставляющего напоказ ни свою работу, ни самого себя.

— Чак, — начал Уэсли. — Уверен, ты уже знаешь, что доктор Скарпетта — наш консультирующий судмедэксперт, и хотя сейчас ситуация требует ее присутствия в Вирджинии, она все же приехала. Но позже ее вновь можно будет вызвать сюда.

— Не дай бог, — отозвался Олсон, — если бы ядерная катастрофа разразилась в Англии или где-то еще в Европе, то меня, скорее всего, призвали бы помочь уже с мертвыми.

— Думаю, что ты сможешь максимально прояснить для нас ситуацию, — закончил Уэсли.

— Все очевидно, — обратился ко мне Олсон. — Около трети электричества Англии вырабатывается на атомных электростанциях. Нас тревожит вероятность подобного террористического удара, и мы, в сущности, не знаем, не запланирован ли таковой теми же людьми.

— Но неосионисты окопались в Вирджинии, — возразила я. — Хотите сказать, что у них международные связи?

— В этом деле джвижущей силой являются не они, — ответил Олсон. — Плутоний нужен не им.

— А кому же тогда?

— Ливии.

— По-моему, это уже не новость. Миру давно об этом известно.

— Но сегодня уже начались действия, — напомнил Уэсли. — В Олд-Пойнте.

— Как вы, без сомнения, знаете, — продолжал Олсон, — Каддафи очень давно мечтает создать ядерное оружие, но все его попытки пресекались. Теперь, похоже, появился еще один способ. Его люди вышли на неосионистов в Вирджинии, и можно почти с полной уверенностью утверждать, что подобные экстремистские группы есть и здесь. У нас тоже много арабов.

— Откуда вы знаете, что инициатор — Ливия? — спросила я.

На мой вопрос ответил Уэсли:

— Во-первых, мы просмотрели телефонные записи Джоэла Хэнда, и среди них за два последних года сделано много звонков в Триполи и Бенгази.

— Но вы точно не знаете, готовит ли Каддафи что-то здесь, в Лондоне? — уточнила я.

— Мы очень этого опасаемся. Лондон — стартовая площадка для Европы, США и Ближнего Востока. Огромный финансовый центр. Если Ливия крадет у США огонь, это еще не означает, что его главная цель — США.