Читать книгу "Дом на полпути - Эллери Квин"

— Так для чего? — живо спросила Элла Эмити. — Для чего?

— Но это же просто — проще некуда! Вообще говоря, для чего существуют спички? Для того, чтобы получить огонь и что-то поджечь. Но ничего не сгорело — нигде никаких остатков сгорания, как я уже говорил раньше, тут не было ни мусора, ни пепла ни внутри помещения, ни снаружи. Не нужны пока спички и для обжигания пробки, потому что нож еще в теле убитого. Следовательно, вопрос о поджигании отпадает.

Может, для освещения? Чтобы осветить помещение в темноте? Но здесь был свет, и никаких следов, кроме следов Гимбола, снаружи нет. Но Гимболу не нужен был свет, чтобы дойти до дому, на улице было еще светло, когда он вернулся, чтобы встретить свою смерть.

Или, может, чтобы растопить камин? Но в камине ни пепла, ни золы на решетке, а сломанная старая плита, которую топят углем, абсолютно бесполезна. Газа в доме тоже нет.

Допустим невероятное — для пытки. С точки зрения логики это не исключается. Мы имеем дело с насильственным преступлением, и можно допустить, что убийца пытала жертву, чтобы получить нужную информацию. Но я уже просил медэксперта обследовать тело на предмет ожогов. Ничего подобного обнаружено не было.

Так с какой же целью, черт возьми, были использованы эти шесть спичек?

— Что-то это все очень мудрено для меня, — пробормотал Джоунс.

— Может, так оно и было бы, — ответил Эллери, — если бы не оставалась еще одна возможная цель. Остается только эта одна-единственная цель. Их использовали для курения.

— Курения! — воскликнула Элла Эмити да так и осталась сидеть с приоткрытым ртом. — Но вы сами доказывали во время процесса, что ими не могли воспользоваться для курения.

— Я тогда не знал, — пояснил Эллери, бросив на Эллу Эмити быстрый взгляд, — что Андреа видела шесть спичек до того, как была обожжена пробка. Оставим это пока. Андреа!

— Да? — Девушка снова вела себя в несвойственной ей манере сомнамбулы.

Эллери извлек конверт из раскрытой сумки. Вытряхнул его содержимое на тарелку. Посыпались полуобгоревшие картонные спички. Все смотрели на них как завороженные. Отсчитав шесть спичек, остальные он положил обратно в конверт.

— Подойдите сюда, пожалуйста.

Андреа словно во сне поднялась и направилась к нему, с трудом передвигая ноги.

— Да? — повторила она.

— Это здорово действует, правда? — со скрытой иронией заметил Эллери. — Отлично. Вы вернулись сюда, к столу. Сейчас восемь тридцать пять. Еще миг, и вас ударят по голове. Вот шесть спичек на тарелке.

— Да. — Голос у Андреа стал каким-то усталым, будто она не юная девушка, а старуха, завершающая свой жизненный путь.

— Взгляните на стол, Андреа.

Слова его звучали резко, как сталь, и от этой жесткости она вдруг встрепенулась, усталости как не бывало. Андреа отступила на шаг, посмотрела вниз, посмотрела на стол.

— Лампа. Тарелка с шестью спичками. Это все?

— Все.

— Не было ли чего-то еще? Думайте, Андреа! Думайте, смотрите и говорите правду, как она есть. — Квин добавил суровым голосом: — Мне нужна истина, Андреа, на сей раз мне нужна истина.

Что-то в его интонации, видно, задело ее за живое. Она обвела взглядом напряженные физиономии присутствующих, многие сидели с открытым ртом.

— Я... — И тут произошло нечто невероятное. Взгляд ее вернулся к столу, к тарелке со спичками. Задержался на ней на какое-то мгновение и затем медленно, как будто под воздействием некоей силы, сопротивляться которой было бесполезно, передвинулся к месту в трех дюймах от тарелки. Пустому месту — сейчас там ничего не было.

Но Андреа явно что-то там видела; это отразилось на ее лице, в глазах, в том, как стали сжиматься ее пальцы, как участилось дыхание. Увиденное залило ее, как вода, прорвавшая плотину. Всем присутствующим, наблюдавшим за нею во все глаза, это было абсолютно ясно.

— О! — прошептала она. — Боже мой!

— Какую новую ложь, — голос Эллери щелкнул как хлыст, — какую новую ложь вы собираетесь мне сообщить, Андреа?

Ее мать вскочила было с места, но остановилась. Гросвенор Финч пробормотал что-то нечленораздельное. Сенатор Фруэ побелел. У Джоунса отвалилась нижняя челюсть. Только старый Борден сидел в своем кресле неподвижно, труп среди живых трепещущих существ.

— Ложь? — сдавленным голосом переспросила Андреа. — Что вы говорите? Я как раз хотела сказать вам...

— Еще одну ложь, — перебил ее Эллери с ужасающей мягкостью. — Избавьте нас от необходимости все это выслушивать. Теперь я знаю, девушка. Я давно уже это знаю. Ложь, ложь, все ложь. И эти шесть спичек ложь. И то, что вас ударили по голове, ложь. И эти «предостережения» — ложь. Все одна сплошная ложь! И знаете, почему вы лгали? Сказать вам? Сказать вам, какой член этого уравнения вы собой представляете? Ну, сказать?

— Боже милостивый! — хриплым голосом воскликнула мать Андреа.

Правая сторона синих губ старого Джаспера Бордена чуть изогнулась, выражая протест. Остальные сидели, будто их заколдовали.

Андреа стояла в свете лампы, оцепенев, словно она приросла к полу, и всем своим видом говорила об одном — о своей вине. Губы ее шевелились, как у дедушки, но из них не вырывалось ни звука. И вдруг с быстротой, которая застигла всех — и без того застывших в ужасе — врасплох, Андреа метнулась к задней двери и исчезла.

* * *

Все это случилось так неожиданно и быстро, что, пока до ушей присутствующих не донесся шум заводимого мотора, никто не пошевелился. Даже Эллери стоял как завороженный. Затем мотор завелся, и машина на большой скорости умчалась.

Сенатор Фруэ первым подал голос:

— Что она наделала? Ах, чтоб ее! — воскликнул он и бросился к двери.

Крик его развеял чары. Все пришли в себя и гурьбой бросились за ним. В мгновение ока хижина опустела, остался один только старик в своей коляске. Он так и сидел, взирая одним живым глазом на распахнутую дверь.

Выскочив наружу, все в недоумении остановились, натыкаясь друг на друга. В темноте видны были лишь огоньки задних фар, быстро удаляющиеся по Ламбертон-роуд в сторону Утиного острова. Все бросились к своим машинам.

Послышался голос:

— Моя машина почему-то не заводится.

Другие голоса подхватили:

— И моя тоже!

— Бензин. Чувствуете запах? — воскликнул Эллери. — Кто-то вылил бензин из баков.

— Это проклятый Энджел. Он с ней в сговоре!

Потом кто-то крикнул:

— А в моей... в ней есть бензин... — Раздался шум заведенного мотора. И тут же автомобиль на большой скорости помчался по дорожке, выскочил на Ламбертон-роуд и вскоре скрылся из вида.

Все сбились в кучу, глядя в темноту вслед умчавшейся машине. Ситуация казалась нереальной. Оставшиеся стояли как в воду опущенные, не зная, что делать.