Читать книгу "Новая Зона. Контур боли - Олег Овчинников"

— Ладно, ладно, в душу не лезу, понял, — поспешно сказал Гарин. — Куда идти?

Но ноги уже сами несли его в нужную сторону.

Машин на улице не было, но по тротуарам шагали редкие прохожие. Без автоматов и гранатометов, не в камуфляжных комбинезонах, а в деловых костюмах, платьях или шортах с футболками, с «дипломатами», пакетами или просто с банкой пива в руке. Большинство из них двигались в том же направлении, что и Олег, и не обращали на него ни малейшего внимания. Как будто человек в окровавленной пижаме, к рукам и ногам которого тянутся откуда-то сверху длинные веревки, — совершенно нормальное в этих краях явление. Кстати сказать, Гарин совсем не узнавал места, в котором оказался. Это могла быть Москва, а могла и не быть. Выстроившиеся вдоль шоссе типовые многоэтажки не позволяли идентифицировать город. Об одном можно было сказать с уверенностью. Судя по вывескам «Продукты, 24», «Мир обоев» и «Нотариус», Олег все еще был в России.

С минуту Гарин шагал молча. Если слово «шагал» вообще применимо к этому способу передвижения. Веревки задавали и направление, и темп его ходьбы. Олегу оставалось только вовремя переставлять ноги и следить за тем, чтобы не выронить тяжелый магнитофон и не свалиться самому. Впрочем, упасть ему навряд ли бы позволили.

Обогнав молодую мамашу с детской коляской — дама не удостоила его взглядом, а ребенок, кажется, улыбнулся, — Гарин решился на новый вопрос.

— Где мы, а? Это же не Москва. То есть не Зона. Или…

— Заткнись и шагай, — был ответ.

— Как будто у меня есть выбор. — Олег пожал плечами и проворчал себе под нос: — Карабас Барабас.

— Что?

— Я говорю, может, хотя бы намекнешь, куда мы идем?

— На площадь, — ответил Кукловод.

И Олег оказался на площади. Более того, он внезапно понял, что те люди, которых он встретил на улице, тоже направлялись сюда. На лицах у большинства собравшихся было написано приятное ожидание. Горожане сидели на лавочках, болтали, собравшись в группы, дети носились под ногами у взрослых и кормили семечками голубей. Кажется, с минуты на минуту должен был начаться какой-то праздник, концерт или церемония открытия важного объекта. Гарин решил, что последний вариант наиболее вероятен. В нескольких метрах перед ним располагался бетонный помост, к которому поднималась лестница из нескольких ступенек. Между перилами была натянута красная лента. Широкие ступени были накрыты по центру, но не красной ковровой дорожкой, как можно было ожидать, а какими-то ковриками из пористой резины. От возвышения вверх поднималась металлическая винтовая лестница. Куда она вела, Олег не видел, так как по-прежнему не мог поднять голову.

— Врубай музон, — скомандовал Кукловод, который, разумеется, никуда не делся.

— Вот и голос у тебя вроде бы знакомый, — задумчиво сказал Гарин. — Где же мы встречались, а? В Москве? В Припяти?

— Врубай! — повторил Кукловод, и Олег поспешил выполнить приказ, не дожидаясь очередной демонстрации силы.

Он поставил магнитофон на асфальт рядом с бордюром и нажал клавишу «Play». Первые же звуки, донесшиеся из динамиков, заставили Гарина поморщиться.

«Простые движенья, простые движенья, простые движенья…» Слова бесконечного и бессмысленного припева заполнили, казалось, всю площадь. Олег почувствовал, что все люди, собравшиеся здесь, смотрят сейчас на него, и ему захотелось провалиться сквозь землю. Или хотя бы уменьшить громкость. Но, едва он потянулся к бумбоксу, веревки заставили его выпрямиться по стойке «смирно».

— Куда? — усмехнулся за его плечом Кукловод.

— Хотел потише сделать. — Гарину пришлось повысить голос, чтобы перекричать музыку.

— Никого не волнует, что ты хотел.

— Это я уже понял. Дальше-то что? Ты нарядил меня, как Пьеро, поставил, считай что голым, перед тысячной толпой… Что теперь?

— Теперь — пляши, — сказал Кукловод.

Олег криво ухмыльнулся и спросил негромко:

— Где твоя плетка, Карабас Барабас?

Однако Кукловод его услышал.

— Ты еще не понял, идиот? Ты и есть моя плетка!

Руки Гарина поднялись к голове, локти задвигались вперед-назад. Колени тоже начали сгибаться и разгибаться в странном ритме.

— Это что, танец маленьких утят? — спросил он. — Значит, так танцевали во времена твоей молодости?

— Не умничай!

Руки Олега разошлись в стороны и изобразили «волну», которая прокатилась от левой кисти к правой и назад.

— О-о, брейк-данс! — одобрительно заметил он. — Только не заставляй меня крутиться на голове, а то я, чего доброго, увижу твое лицо.

Следующие несколько минут Гарину было не до шуток. Он то подпрыгивал на полтора метра вверх, то заплетал конечности немыслимым кренделем, то вдруг застывал, задрав ноги и упираясь в асфальт одной рукой. Собственно, он мог бы и не упираться, веревки держали хорошо. Наконец Олег замер, скрестив руки на груди и накренившись так, что Пизанская башня рядом с ним показалась бы эталоном вертикали.

Со всех сторон послышались аплодисменты. Несколько человек крикнули «Браво!». Во взглядах зрителей читалось восхищение.

«Они не видят Кукловода! — внезапно осенило Гарина. — Не видят ни гвоздей, ни веревок! Но как такое может быть?»

«Простые движенья, простые движенья…» — никак не унимался магнитофон.

Олег снова начал танцевать, на этот раз действительно ничего сложного. Притоп, прихлоп, ногу вперед, ногу назад… Похоже, Кукловод снова вспоминал дискотеки своей молодости. Некоторое время спустя Гарин обратил внимание на трех девочек лет десяти, которые, выстроившись в линию к нему лицом, пытались повторять его движения. Вскоре к девочкам присоединились две дамы постарше, вероятно, их матери. Рядом с Олегом остановился мужчина в деловом костюме. Он поставил «дипломат» у своих ног и улыбнулся Гарину. Тот неуверенно улыбнулся в ответ. Мужчина тоже начал приплясывать, поначалу довольно неуклюже, но постепенно входя во вкус. Старушки и старики покидали скамейки, чтобы принять участие в общем веселье.

Это напоминало флешмоб. Ситуацию, когда несколько десятков, а то и сотен человек, на первый взгляд никак не связанных друг с другом, собравшись в людном месте, неожиданно начинали исполнять оперные арии, или раздеваться, или, как сейчас, танцевать. Только все действия участников флешмоба, как правило, были согласованы заранее и рассчитаны с точностью до секунд, а представление, звездой которого оказался Олег, выглядело настоящим экспромтом. Для всех, кроме него самого.

— Ну вот, — раздалось у Гарина над ухом, — простые движения отработали. Переходим к сложным.

— В смысле? — уточнил Олег, однако не получил ответа.

Общий ритм его движений не изменился, он все так же пританцовывал в духе «дискотеки восьмидесятых», но уже не на одном месте, а постепенно смещаясь в направлении бетонного крыльца. Два шага вперед, один назад, переступить с ноги на ногу и снова — два шага вперед. И вся толпа танцующих, улыбаясь и прихлопывая, смещалась следом за ним.