Читать книгу "Опасная любовь - Бренда Джойс"

– Черта с два! – вскричал он.

Ариэлла поспешила встать перед ним, чтобы предотвратить готовую разразиться битву. Она пребывала в ужасе от происходящего. Эмилиан мрачно воззрился на нее:

– Таково представление Толлмана о мести.

– Что произошло? – спросила девушка.

– Никаких игр на этот раз, Сен-Ксавье, – презрительно молвил Толлман. – Один из цыганских мальчишек пытался украсть чалого жеребца Пита и был пойман на месте преступления, когда хотел продать его соседу Пита!

Ариэлла собиралась было сказать, что конокрадов не вешают, но Эмилиан заговорил первым:

– Где доказательство? Или ты просто возложил вину на ни в чем не повинного цыгана?

Обстановка накалялась, грозя в любой момент окончиться взрывом. Почему эти двое так ненавидят друг друга? – недоумевала Ариэлла.

– Невиновных цыган не бывает.

Она раскрыла было рот, чтобы запротестовать, но Эмилиан так гневно на нее посмотрел, что она сочла за лучшее промолчать.

– Кого ты обвиняешь? – потребовал он ответа.

– Джорди.

Ариэлла в ужасе зажала рот руками. Джорди был тем самым пареньком, который поймал ее, когда она проникла в цыганский лагерь. Ему было не больше шестнадцати лет.

– В наши дни мы не вешаем воров, тем более он еще совсем мальчик, – с трудом произнесла Ариэлла. – Я пошлю за своим отцом, и он разрешит ситуацию.

Не обращая на девушку ни малейшего внимания, Эмилиан бросился прочь из дома. Презрительно фыркнув, Толлман последовал за ним. Ариэлла побежала следом.

– Эмилиан! Я тоже еду! Мистер Толлман, пожалуйста, давайте должемся возвращения моего отца. Вы же знаете, какой он справедливый человек.

Эмилиан вскочил на спину своей лошади, а Толлман забрался в двуколку.

– Мисс де Уоренн, не забивайте свою хорошенькую головку такой ерундой. – Он щелкнул хлыстом. – Повешение – неподходящее зрелище для леди.

– Вы осмелитесь нарушить закон? – в отчаянии вскричала Ариэлла.

– Нужно преподать всем урок, и тогда цыгане не посмеют снова сунуться в наши края, чтобы надуть нас, – твердо заявил Толлман. – Н-н-но! Пошла!

Накренившись, экипаж покатил по дороге. Эмилиан осадил лошадь и, заставив ее развернуться, прокричал Ариэлле:

– Оставайся в Роуз-Хилл!

Пришпорив кобылу, он ускакал прочь, разбрасывая в стороны комья грязи и камешки.

Ариэлла воззрилась на Марджери, шокированная таким развитием событий. Мертвенно-бледная Марджери сказала:

– Через пять минут наш экипаж будет заложен.

Четыре лошади, запряженные в экипаж Ариэллы, неслись во весь опор, и девушка судорожно вцепилась в поручень, чтобы удержать равновесие. Их с Марджери бросали из стороны в сторону на каждом крутом повороте дороги и всякий раз, как колесо попадало в колею. На площади собралась целая толпа, включая женщин и детей. То и дело слышались выкрики и свист. Ариэлла увидела Стевана и еще нескольких цыган. Она глазам своим не поверила, заметив, что они стоят обособленной тесной группкой. Двое деревенских жителей с ружьями не давали им пройти.

В центре площади рос высокий вяз. К одной из его веток уже приладили петлю, раскачивающуюся на ветру. Чуть поодаль Ариэлла увидела тележку без лошади. Джорди стоял на деревянном помосте со связанными за спиной руками, и петля болталась прямо у него за плечами. На лице его, бледном от страха, застыло упрямое выражение.

Тут взгляд Ариэллы выхватил фигурку Джаэли, она стояла рядом со Стеваном, белая как полотно.

– Великий Боже, – прошептала Марджери, – мы должны прекратить это.

Ариэлла выпрыгнула из экипажа еще до того, как он полностью остановился. Приподняв подол платья, она стремглав бросилась к людской толпе. Наконец она увидела Эмилиана, стоящего у тележки с Толлманом и мэром Освальдом. Чуть поодаль она заметила Роберта Сен-Ксавье со скрещенными на груди руками и еще двоих молодых людей его возраста. Вся троица самодовольно усмехалась.

Ариэлла стала бесцеремонно проталкиваться через людскую толпу, не обращая ни малейшего внимания на возгласы недовольства и удивленные вздохи. Те из них, кто узнавал ее, сами расступались, давая ей пройти.

– Сен-Ксавье, правосудие должно восторжествовать, – услышала она голос розовощекого мэра Освальда. Говорил он не очень уверенным тоном.

– Вы его не повесите , – возразил Эмилиан, гневно сверкая глазами. В тот момент, когда он заметил Ариэллу, на лице его отразилось выражение крайнего изумления, но он тут же снова сосредоточил внимание на мэре и произнес: – В данном случае повешение незаконно. Подобных инцидентов больше не повторится, даю вам слово. Утром мы покидаем эти места.

Освальд потер ладони и посмотрел на Толлмана, ища поддержки.

– Слово полукровки? – с издевкой переспросил тот. – Кто ему поверит?

– Кого вы станете слушать – хозяина постоялого двора или виконта Вудленда? – прорычал Эмилиан.

– Весь город жаждет свершения правосудия, – повысив голос, произнес Толлман. – Весь город ждет не дождется, когда же эти проклятые цыгане уберутся восвояси!

– Мэр Освальд! – вскричала Ариэлла. – Не позволяйте вспыльчивости руководить вашими действиями. – Она бросила умоляющий взгляд на Роберта, ожидая, что тот поможет разрешить конфликт.

Но тот продолжал стоять рядом с мэром с хмурым выражением лица.

Эмилиан вихрем повернулся к ней:

– Я же велел тебе оставаться в Роуз-Хилл!

Она не обратила на его слова ни малейшего внимания.

– Мы уже послали в город за моим отцом. Я уверена, что к вечеру он вернется. Пожалуйста, позвольте ему рассудить это дело.

Мэр не успел ничего ответить, как Эмилиан схватил девушку за руку и прошипел:

– Не вмешивайся.

– Я не стану просто стоять и смотреть, как вершится величайшая несправедливость.

Тогда Эмилиан обратился к Марджери:

– Леди де Уоренн, вам обеим здесь совершенно нечего делать. Прошу вас, садитесь в экипаж и возвращайтесь домой.

Белая как мел Марджери сделала шаг вперед.

– Ариэлла права. Капитан де Уоренн может урегулировать ситуацию – или это может сделать мой отец, граф Адар.

Но упоминание имени могущественного графа не произвело на присутствующих должного впечатления.

– Вздернем мальчишку, – сказал Толлман.

Освальд снова принялся потирать руки.

– Повешение незаконно, Джек, – начал было он.

– Мы не можем его просто отпустить! – яростно вскричал Толлман. – Тогда еще больше этой падали заявится в нашу деревню, чтобы красть наших коров и лошадей! Они станут соблазнять наших сестер и дочерей! И продавать нам гнилые колеса!