Читать книгу "Путь к престолу - Серг Усов"

Гортензию он выловил в её личных апартаментах, куда она вернулась из тронного зала, оставив в нём мужа одного грозно смотреть на своих подданных и невозмутимо — на иноземных гостей.

— Надеюсь, что у Виделия хватит ума, — правительница Тарка, знаком отпустив рабыню, устало опустилась на диван рядом с Олегом, — Клео очень убедительна. Что и понятно, годы быстро летят, и ей очень хочется, чтобы через шестнадцать лет её сын Виделий Второй взошёл на трон Глатора, оставив маме возможность править долго и счастливо в Виноре. А то, что один очень умный и безгранично обаятельный император заберёт себе самые лакомые куски из этих королевств, так разве это большая цена за вечную молодость, здоровье, долгую жизнь и абсолютную власть в своём хозяйстве? Олег, я уверена, что и Виделий это поймёт. Лучше быть регентом, а впоследствии и советчиком при своём родном внуке, чем разделить судьбу старого козла. Многие ведь догадываются, что не случайно вот так совпали смерть Плавия и наше прибытие.

— Пусть догадываются. Точно знать всё равно никто не будет. Я чист и вообще не при делах. Ты как, Гора, вижу, осваиваешься помаленьку в роли самой прекрасной и самой мудрой из всех королев?

Гортензия не засмеялась, как он хотел, а грустно вздохнула.

— Ты знаешь, Олег, я только сейчас начинаю понимать, чего мы с мужем лишаемся. Он — своего любимого ратного дела, я — полюбившегося мне Пскова. И оба — твоего общества. И последнее, самое грустное.

— Не грусти, Гора, — улыбнулся Олег, — С Чеком мы ещё походим в походы. Кто запретит королю выполнять волю императора? Ну а твой особняк во Пскове, вместе с твоим гигантским, вызывающим всеобщую зависть рабом-привратником, я уверен, часто будет видеть свою хозяйку. Наладим устойчивую семафорную связь, построим трассы и рельсовые дороги, и ты сможешь управлять своей частью королевских дел прямо не выходя из ванны собственного особняка в Пскове. Эх, заживём!

Вот теперь Гортензия засмеялась, чему Олег был рад — смотреть на её хмурое лицо ему совсем не улыбалось.

Из дворца он отправился в особняк Мэй, оправдывая свой поход необходимостью порадовать её известием о предстоящем титуловании, и предложить ей владения на выбор — Чек с Гортензией уже заранее дали своё согласие выделить Мэй любое из трёх освободившихся графств. Но на самом деле ему просто захотелось её увидеть перед отъездом.

Если бы не его обострённое восприятие, позволившее отлично слышать, как в особняке Мэй терзает свой музыкальный инструмент, он бы мог подумать, что в особняке случилась какая-то беда — раб-привратник, который должен был бы днём неотлучно находиться при калитке или где-то рядом во дворе, отсутствовал.

Причину этого отсутствия Олег скоро увидел своими глазами — все подаренные Мэй вместе с особняком слуги затаив дыхание слушали перед закрытыми дверями в гостиную восхитительно душевную музыку Иоганна Пахельбеля.

Канон этого композитора, написанный им то ли к венчанию, то ли к Дню рождения Баха, Олег слышал в исполнении инструментального ансамбля. И музыка его, что называется, взяла за душу, Олег даже записал её себе на флешку и под настроение слушал много раз.

С Мэй канон Пахельбеля он начал разучивать ещё когда они покинули Ивр. Тогда у девушки не получался никак переход на вторую часть. Но сейчас, Олег услышал своими ушами, она справилась. Терпение и труд всё перетрут. И на дудочке-флейте канон звучал прекрасно.

— Значит так, да? Заходите, люди добрые, берите всё, что вам хочется, а мы концерт хозяйки слушаем? — ернически поинтересовался он у замерших в экстазе рабов.

Меломаны с ошейниками далеко не сразу пришли в себя, но лёгкая затрещина по затылку ближайшего к Олегу молодого парня всё же привела их в чувство.

За время тренировок девушки искусству асассинов Олег её обострённому восприятию не учил, но, видимо, музыкальный слух позволил Мэй услышать шум даже за звуками своей дудки.

— Спасибо, господин, что не забыл и почтил меня своим присутствием.

По губам Мэй скользнула её обычная ироничная улыбка, но глаза выдавали — она ему была очень рада.

— Да не хотел идти, но пришлось. По делу.

Виной ли тому лирическое настроение, владевшее Мышкой-Норушкой после музицирования, или они оба сожалели об упущенных возможностях во время их совместного концертного турне, но Олег в этот день Плавий не покинул, оставшись в особняке будущей графини сначала на ужин, а потом и на ночь.

Какой-то он неправильный попаданец, думал про себя Олег. Правильный бы давно завёл себе гарем и путешествовал только в его сопровождении. И даже попаданцем для этого вовсе не обязательно быть — тот же персидский царь Дарий ходил же на войну с гаремом, и нормально себя чувствовал. Правда, Александр Македонский его разгромил и гарем захватил, но это уже другая история.

— Новый король довольно милостив, — отвлёк Олега Лис от размышлений об оставленной не без сожалений Мэй, когда уже поздним утром они выезжали через южные ворота Плавия, — Половина колов опустело, а виселица только одна в работе, — показал он подбородком на традиционное для этого мира палаческое оборудование вдоль дороги при подъезде к городским воротам.

— Им с Гортензией есть у кого учиться, — объяснил Олег, — Я имею в виду себя, как пример для подражания, Лис.

— Это я понял, — оценил лейтенант скромность своего шефа.

Казни, которые шли в первые дни воцарения Чека и Гортензии в Палене, касались всё же относительно небольшого количества сановников прежнего режима и тех пойманных преступников, которых не успели наказать при прежнем короле. Для всего же остального населения королевства были объявлены ряд серьёзных послаблений в карательной практике, на манер того, что было внедрено регентом в Виноре. Было предписано часть смертных казней заменять каторгой или поркой. Многие виды преступлений вообще были декриминализированы и по ним, в соответствии с последними указами, должны были выноситься приговоры в виде денежных штрафов или принудительных работ.

В отличие от своего офицера, Олег при выезде из города обратил внимание не на пустующие виселицы или колья, половина которых была всё же задействована, а на бывшие стоянки полков ополчения.

Таркские горожане и поселенцы, набранные в спешке для ведения войны против сильного и коварного Сфорцевского Чудовища, узнав, что война отменяется, разбежались с мест сборов практически моментально. Средневековая хозяйственность, свойственная людям этого мира, не позволила оставить что-то полезное или нужное в хозяйстве. Но и без этого там, где некоторое время находится большое количество людей, скапливается много никому не нужного хлама. Не говоря уже об отходах жизнедеятельности.

— Как будто бы не полки, а стадо свиней тут паслось, — оглядев открывшуюся ему картину окрестностей, вынес вердикт Олег, — Нет. От свиней столько бардака и грязи не осталось бы. Понятие рекультивации земель здесь конечно не знакомо, но, я думаю, новая власть всё же наведёт порядок не только в головах, но и в клозетах.