Читать книгу "1972 - Евгений Щепетнов"

То, что я агент влияния, – это я давно понял. Вот только на что именно я должен влиять? Впрочем, пока что все идет так, как надо, иначе… иначе я бы остался там, в заснеженном овраге, рядом с трупом моего верного Пабло. Наверное, так. По крайней мере – мне хочется так думать.

Я в зале.

Шум! Крики! Яркий, слепящий свет! Все орут так, что захочешь поговорить – надо подойти и наклониться к уху, иначе слова утонут в этой безумной какофонии.

Я иду вторым. Первым вышел Али. Я слышал, как ведущий на ринге объявлял его имя и регалии торжественным, пафосным голосом. Регалий много, он перечисляет их долго, подвывая и захлебываясь от восторга. Али, как обычно, при этом скачет по рингу в красных труселях, голый по пояс, лоснящийся, будто его намазали маслом.

Кстати, вот этого бы мне не надо! Помню я про Поддубного, как его однажды таким образом «победили» в борьбе. Только там еще бить нельзя было, и тем более ногами, а тут… тут мы посмотрим, чем вы там намазались. А то, пожалуй, и накажем за такое безобразие. «Здесь вам не тут – чтобы вот!»

Ну, пошел! Позади идет Пабло – по-прежнему прихрамывая. Он не так быстро восстанавливается, как я. Бедро ему серьезно прострелили. Но… скоро будет в норме. Уверен.

А пока что он мой секундант. Будет стоять и ждать, пока Али меня не свалит, и потом выбросит на ринг полотенце. Ну чтобы меня совсем не убили!

Шучу, конечно. Я строго-настрого запретил ему выбрасывать полотенце – что бы на ринге ни происходило.

А вот теперь объявляют меня. Что он там наговорит, этот хлыщ? А! Я русский… чего? Солдат специального подразделения по уничтожению особо сильных врагов? Это еще что такое? Какой дурак это сочинил? Так… а зачем было упоминать про убитых бандитов? «Силачом зовусь недаром – семерых одним ударом!» – нет, ну я все понимаю, шоу-бизнес, но зачем до такого маразма доходить?!

Колдун?! Какой, к херам, колдун, ты чего?! «Таинственный человек», «великий писатель»… ну это еще ладно. Сойдет! Хе-хе-хе… ну да, от скромности я не погибну. Но все остальное просто глупость!

Али усмехается. Чего усмехаешься? Предвкушаешь свою легкую победу? Если она и будет, эта победа, то не легкая – это точно.

Ведущий опять вопит – это он сообщает о правилах проведения боя. Ну, это правильно – первый бой по правилам ММА. Ха! Да, я создал ММА! Я отец-основатель! Хе-хе-хе… Кстати, это мысль! Почему бы не создать организацию, занимающуюся организацией боев ММА? Выгодное дело-то…

Предлагает пожать друг другу руки. Пожму, чего уж там.

– Ты сдохнешь, белая крыса! Ты крыса! Крыса! Белая падаль!

Фу, как гадко! Я тебя и раньше не уважал, а теперь еще больше не уважаю. Кассиус, разве так можно? Кто тебя воспитывал? Позор твоим родителям!

– А ты черная обезьяна! И посмотрим, кто сдохнет!

Ну да – а чего? И я из народа! И почему должен терпеть выходки этого осла? Как аукнется, так и откликнется! Я никогда за словом в карман не лазил.

– Я тебя убью! Крыса! Крыса!

– Повторяешься, ублюдок… – пожимаю плечами, отхожу в свой угол ждать гонга.

Опять слова о том, что впервые… по новым правилам… без правил… смееертеельно! Чушь собачья. Было бы смертельно, я бы через десять секунд уложил бы «Величайшего» на ковер. Выбил бы ему глаз, сломал пальцы и добил уже лежащего в партере. А тут все сложнее…

– Удачи! – это Пабло. Переживает. Не за деньги переживает, а за меня. Можно ли его назвать другом? Наверное, можно. Хотя сам знаю – после сорока лет друзей уже практически не остается, только приятели…

Капу в рот и вперед. Сошлись в центре. Жду. Теперь главное – не влететь под удар его «кувалд»! Я все-таки не профессиональный боксер! Я…

Додумать не успел. Прозвучал гонг, и Клей бросился вперед, как атакующий африканский буйвол! Стоило мне сейчас хоть на миг тормознуть, и конец! Он действительно не просто вырубит, он убьет!

Удары пришлись в воздух, а я встретил его ударом ребра ступни в голень. Что, не нравится? Вишь какой сделался злой! А то все лыбился, сучонок!

Вот на то и был расчет. Боксер не умеет работать ногами так, как рукопашник. Да, я не бью ногами выше пояса – я не глупый «каратист»-балерун, да, я не изображаю красивые позы, выученные мной якобы в каком-то там монастыре Китая. Я просто бью ногами. Крепко бью. Чтобы вырубить. Чтобы лишить подвижности. Чтобы нанести травму. Не видную, не очень очевидную, но такую травму – чтобы у тебя сразу поубавилось прыти! Например, вот такую!

Лоукик! Еще! Еще!

Отпрыгиваю назад, уворачиваюсь, уклоняюсь, блокирую удары могучих рук боксера и медленно, но верно набираю очки, разбивая ноги своего противника. Главное – не пропустить удара! Главное…

Бац! В ушах зазвенело, я зашатался, зажался в углу, а удары летели и летели, летели и летели… Гонг! Спасение!

Тащусь в свой угол. В глазах туман, и, по-моему, по щеке течет кровь. Бровь рассечена! Точно, кровь. Все-таки я пропустил удар, и мое «приключение» едва не закончилось полным дерьмом. Нет, а что я хотел? Это же Величайший! Сука, он ведь и правда величайший! И не стоило об этом забывать!

Пабло суетится возле меня, обмахивает полотенцем, дает прополоскать рот из бутылочки. Туман в голове рассеивается, кровь свернулась и уже не течет из раны. Я регенерирую быстрее обычного человека.

Болит рана, гадина! Теперь он будет бить именно сюда, по ране. Или я ничего не понимаю в этом деле. И я его не виню – на кону стоит слишком большой выигрыш. И не в деньгах тут дело…

Гонг! Второй раунд.

Встаю, иду вперед. Хорошо быть молодым! Будь мне так же, как и раньше, пятьдесят лет, я бы так шустро не побежал после такой плюхи. А возможно – и вообще бы никуда не побежал. Лег бы, сложив ручки, и думал бы о вечном. Если бы вообще думал.

Ну а теперь немного побегаем! Давай, давай… опа! А по печени-то ногой не нравится, да? То-то же! Хорошо я попал. Его слегка повело. Почти нокдаун. Состояние «грогги». Добиваем! Удар! Еще! Еще удар! Черт, он непробиваемый! У него мозг с грецкий орех и плавает в океане жидкости! Он вообще спинным мозгом думает – иначе почему ТАКОЙ удар его не вырубает?! Я его крепко зацепил. Очень крепко. Даже рука заболела – кисть руки. Вот так кости бойцы и ломают! Свои кости.

Гонг!

– Хорошо! – это Пабло. Машет полотенцем, поливает водой. – Ты крутой! Я даже не представлял, насколько ты крут! Держись! Ему тоже досталось! Ты ему ноги хорошо разбил, он даже хромает! Добивай ноги! Долби его! Долби гада!

Гонг! Третий раунд.

Вперед! Вперед! Лоукик! Уклон! Отскок! Лоукик!

Ноги противника в кровоподтеках, он на самом деле хромает, и теперь ему бегать за мной не очень-то легко. А я долблю! А я добиваю! Удар! Удар! Удар!

Секунды тягучие, как смола. Кажется – бесконечно я бегаю по рингу и бью, бью, бью… Мои ноги гудят, они тоже разбиты. Не бывает так, чтобы разбивался только тот объект, по которому бьют. «Молотку» тоже достается. Но я приучал себя, я набивал ноги, они знают эту боль. Его ноги – нет! Его оружие – только руки! А я еще как следует и не начинал! Ты еще не знаешь, что я умею!