Читать книгу "Изгнание дьявола из моей лучшей подруги - Грейди Хендрикс"

- Приказываю тебе, нечистый дух! - кричала Эбби против ветра. - Сила Христа изгоняет тебя!

За кистью последовало волосатое запястье и толстое предплечье, растягивая лицо Гретхен до предела. Сантиметр за сантиметром покрытая волосами рука лезла изо рта, раздвигая губы все шире; плечи Гретхен поднялись, челюсти больше не могли двигаться, но рука не останавливалась.

- Покинь ее! - кричала Эбби. - Сила Христа изгоняет тебя!

Гретхен плакала и давилась, кожа вокруг рта трещала. Рука вылезла почти до локтя; опершись на грудь Гретхен, она начала выталкиваться наружу, раздирая лицо напополам.

- Не могу! - закричала Эбби. Ее ноги совершенно лишились силы. - Не могу... Прости, Гретхен, я... Все, я перестала. Честное слово...

Она упала на зад. В тот же миг ветер остановился, лампочка перестала мигать, рука убралась обратно, Гретхен наконец-то (к счастью!) спокойно замерла, и стало тихо. Голые стены, деревянный пол, соломенное изголовье и соломенная тумбочка вернулись на место. Полностью сломленная телесно, Эбби с трудом доползла до стены и привалилась к ней.

Это было поражением.

Они долго лежали на своих местах: Гретхен хрипло дышала, а плечи Эбби дрожали от слез. Не получилось. У нее ничего не получилось. Скоро за ней придут, и второго шанса не будет. Все кончено.

Вскоре она почувствовала влажное, густое дыхание совсем рядом с левым ухом - и гортанный шепот, который слышала только Эбби: жадный звук триумфа, ликования. Слова, которые ей шептали, пропитали нечистотами ее кожу и мозг, вытесняя мысли Эбби, пока весь разум не затопил гной.

По телу девушки властно скользили сильные костлявые невидимые руки: дергали за волосы, давили прыщи на лице. Испытывая унижение. Эбби подняла голову- одежда на обмякшем теле Гретхен шевелилась: невидимые руки трогали и ее: скользили по грудям, между ног стаскивали шорты... Теперь дыхание над ухом Эбби было голодным.

Эбби хотела сопротивляться, но искра внутри нее погасла. Теперь они обе принадлежали Андрасу. Эбби сдалась, позволяя рукам делать, что хотят; шепот над ухом стал еще алчнее. У нее ничего не получилось. Эбби больше не было - осталось только тело, которое щипали, мяли, сжимали и насиловали.

И вдруг в глубинах черепа Эбби послышалась музыка ударных - так глубоко, что сначала она даже не расслышала слабые звуки за непристойным шепотом. Но звук продолжался, и, наконец, что-то в сердце Эбби опрокинулось. Теперь у нее в голове вовсю играли клавишные и гитара, и сердце забилось в такт сотням роликовых коньков.

- «...синий пипл...» - прошептала она растрескавшимися губами. Гневное, гнусное шипение в ухе стало громче, по губам что-то проползло, невидимые руки сдавили груди до синяков.

- «...ходит по пути... тра-та-та, чего им не найти...» - продолжала едва слышно шептать Эбби. Голоса прервались на один-единственный миг, и ударные стали громче.

- «У нас есть бит...» - прошептала Эбби и повторила, повысив голос: - «У нас есть бит, у нас есть бит...»

Голоса прекратились. Сначала прекратились и прикосновения, но тут же начались еще сильнее и болезненнее - плоть Эбби выкручивали, наказывали.

Хлопнув рукой по стене у себя над головой, Эбби что было сил оттолкнулась от пола. Ее удерживала вся планета, тянуло вниз нечто тяжелее, чем сама вселенная: в левом плече хрустнула кость, но Эбби продолжала подниматься и, покачиваясь, наконец, встала на ноги. Шепот в голове заглох под четырьмя повторяющимися словами бессмысленного припева:

- «У нас есть бит, у нас есть бит, у нас есть бит...»

Эбби шагнула к постели. Подул ветер, порывы которого чуть не разорвали ее на ленточки, сломанное плечо взорвалось болью, но Эбби, склонив голову, продолжала ставить одну ногу перед другой. Ее плоть продолжали терзать, внутри черепа отдавались удары невидимой пики, но Эбби, продолжая идти, заговорила:

- Томми Кокс... Томми Кокс, охрани нас в Армагеддоне, будь нам защитой от нечестия и сетей этого мира; да изгонит Томми Кокс и его священная банка кока-колы тебя, Сатана, и все тобой сделанное - об этом я молюсь его именем.

Теперь она стояла у изножья. Ветер выл вовсю, яростно пытаясь опрокинуть Эбби, но она схватилась за веревки из простыней, которыми были привязаны ноги Гретхен. Взглянув на сломленное, окровавленное, побитое тело Гретхен, девушка увидела, как незримые руки царапают и оскверняют ее подругу, и заговорила громко и ясно:

- Сила Фила Коллинза изгоняет тебя! Силой, дарованной мне Филом Коллинзом, который знает, что Гретхен вернется ко мне вопреки всему, и его именем я приказываю тебе оставить сию рабу Genesis!

Ветер завыл еще громче, весь дом затрясся, плетеный комод отлетел к дальней стене. Эбби схватилась одной рукой за ступни Гретхен и продолжала:

- Священная сила «Поющих в терновнике», «Моей милой Одрины» и «Навсегда...» изгоняет и отрицает тебя, Андрас! Сила потерянных зубных пластинок, Ямайки, плохих дредов, светлячков и Мадонны изгоняет тебя!

Ветер подхватил плетеное изголовье, швырнул его в Эбби, и, задев ее голову, оно улетело в стену. Из уха полилась кровь. Ветер теперь просто ревел.

- Во имя Хорошего Песика Макса, Инопламетянина, первой женщины вице-президента Джеральдин Ферраро, «Глаза тигра» и брачного крика коал: во имя страстей и искупления «Плохой мамочки», у которой всегда будет ужин в духовке: во имя Гли: Маргарет и Лейки Отт я приказываю тебе удалиться! Силой, дарованной мне Пыльным Катышком и The Go-Go:s я изгоняю тебя и приказываю: изыди!

Ветер сотрясал комнату, стены дрожали, постель вибрировала, пол ходил ходуном. Обмякшее, будто лишившееся костей, тело Гретхен содрогалось.

- Я люблю тебя! - кричала Эбби против бури. - Я люблю тебя, Гретхен Ланг! Ты - мое отражение, моя тень, и я никогда тебя не отпущу! Мы связаны навечно, пока не вернется комета Галлея! Я люблю тебя навечно, и не просто по-дружески, и ни один демон не превзойдет силу моей любви! Мой камешек зовут Гретхен Ланг, и я бросаю его! Во имя нашей любви, изыди!!!

Ветер, буря, голоса, руки - все остановилось. Вдруг Гретхен резко села на постели, распахнула глаза и издала вопль, который берегла с самого рождения. Пронзительный крик этот состоял изо всего, что когда-либо причинило ей боль; стены раскололись, потолок затрещал, штукатурка посыпалась. Эбби держалась за кровать. Изо рта Гретхен лились нечистоты, из глаз - черные слезы.

Ее крик стал совершенно невыносимым. По всему Чарльстону зазвенели телефоны. Эбби ощутила вереницу жестоких мыслей, проносившихся сквозь нее: люди с пустыми глазами, стоявшие за колючей проволокой, абажуры из людей, страдание в глазах Хорошего Песика Макса, который не понимал, что с ним происходит, голая Гретхен, выходящая из блокгауза, миссис Ланг, избивающая дочь, вонь в спальне Маргарет, молчание за обеденным столом, Гли, которую выносят из часовни, а она вопит и вырывается, группа мужчин хохочет, вырезая женщине язык и сердце, а потом зарывает ее в безымянной могиле... Всего этого было так много, все это причиняло такие страдания, и все эти страдания Эбби в полной мере ощущала... И вдруг все прекратилось.