Читать книгу "Возвращение - Пол Кемп"

К несчастью, творя заклинание против Геремиса, Громф должен был стать видимым — недостаток магии невидимости, — поэтому он передвинулся к краю двери, в тень, которая укроет его, когда магия окончится. Там он быстро прошептал слова рассеивающего двеомера, направленного только на заклинание обратного действия.

Когда заклинание подействовало, Громф ощутил покалывание по коже: он стал видимым. Надежно укрывшись в темноте, тень среди теней, он направил свою магию против заклинания обратного действия Геремиса.

Осторожно, будто карманник, тянущий кошель с золотыми монетами, Архимаг взялся за заклинание Геремиса. Контрзаклинание Громфа подобралось к магу Дирр и обволокло его.

В считаные мгновения магия Громфа победила. Защита Геремиса мигнула и погасла.

«Я победил тебя», — подумал Архимаг.

Хотя дроу от природы обладали устойчивостью к заклятиям, практически ни один темный эльф Мензоберранзана не мог противостоять силе заклинаний Громфа, не подкрепив врожденную способность чем-нибудь еще. Ничего подобного он у Геремиса не обнаружил. Маг Дирр был беззащитен.

Геремис поднял голову и снова оглянулся. Хотя взгляд его был направлен мимо Громфа, на лице явно читалось подозрение. Он полез в карман и начал искать там что-то, без сомнения магический компонент.

Громф приготовился произнести заклинание, но выругался, поняв, что для него нужна щепотка пыли. Он не привык носить с собой простую пыль, поскольку она всегда была доступна — во всяком случае когда он мог соприкасаться с материальным миром.

Ничего другого не оставалось, и Громф воззвал к силе меняющей облик магии и трансформировал себя в мужчину-дроу, но не в себя самого. Его мышцы затвердели, тело потяжелело, и вскоре он ощутил под ногами пол. К нему вернулись запахи и звуки. Из дверей храма тянуло затхлым запахом ладана. Ларикаль возносила негромкую молитву Ллос.

Пригнувшись, Громф скорчился в тени у двери храма, и пивафви Прата укрыл его почти так же надежно, как призрачная форма.

Он медленно достал из мантии маленький кусочек магнитного железняка, собрал с колонны храма шепотку пыли и тихо произнес слова могущественного заклинания, добавив немного магической энергии, чтобы Геремису было труднее сопротивляться.

Маг Дирр извлек из кармана прозрачную линзу и поднес к глазу. Он посмотрел на двери храма, прямо на Громфа, и линза выпала из руки.

— Г-госпожа! — пробормотал он, вскакивая и начиная творить заклинание. — Мы не од…

Громф закончил заклинание. Зеленый луч слетел с его пальцев и ударил Геремиса в грудь. Слова замерли у мага на губах, магия обрисовала его контур зеленым огнем и обратила его в пыль. Ларикаль вскочила и развернулась как раз вовремя, чтобы увидеть гибель Геремиса. Булава уже была у нее в руке.

К ее чести, она не стала звать на помощь. Вместо этого она коснулась свободной рукой символа Ллос в виде платинового паука у себя на шее и начала творить заклинание. При этом символ на миг ярко вспыхнул, и глаза жрицы тоже. Произнеся заклинание, она внимательно осмотрела дверной проем явно измененным магией взглядом и уставилась на Громфа.

Она увидела его. Разумеется, она не могла узнать в нем Архимага Мензоберранзана, но знала, что он враг. Наверное, она решила, что он из магов Хорларрин.

Не имея времени рыться по карманам в поисках драгоценного камня, который он обычно использовал в качестве компонента, Громф выхватил окуляр — он был под рукой — и выпалил заклинание.

Ларикаль устремилась по проходу, держа булаву наготове, на ходу продолжая заклинание, которое Громф узнал. Оно должно было зарядить ее руку смертоносной энергией. Коснись оно Громфа, и он, скорее всего, погиб бы.

Архимаг не дрогнул и поспешил произнести следующее заклинание.

Ларикаль закончила первой. Вокруг ее свободной руки на ходу возник шар потрескивающей черной энергии.

Громф отступил от дверей и закончил свое заклинание как раз в тот миг, когда жрица Дирр выскочила за порог и потянулась к нему.

Магия заклинания Громфа перенесла его душу в драгоценный камень на конце цепочки окуляра в тот самый миг, как пальцы Ларикаль сомкнулись у него на запястье.

Теперь, когда сущность Архимага оказалась в камне, ставшем в итоге магическим хранилищем не хуже филактерии личдроу, заклинание смерти не могло повредить ему. Его лишенное души тело, однако, будет казаться мертвым, так что Ларикаль наверняка поверит, что убила его.

Ее бдительность будет усыплена.

Внутри камня Громф обладал всего одним чувством — способностью обнаруживать поблизости источник жизненной силы. Он чувствовал, что Ларикаль рядом, без сомнения, она склонилась над его явно мертвым телом. Магия заклинания позволяла ему попытаться одним лишь усилием воли заменить душу в ближайшем живом теле, заставив ту занять его место в камне. Творя такое заклинание, он рисковал, но ему необходимо было быстро пройти сквозь защиту храма.

Мысленным броском Громф дотянулся до Ларикаль и завладел ее душой.

Он застал ее врасплох. Он чувствовал ее страх. Она сопротивлялась, но он нажимал все сильнее, преодолевая сопротивление, и наконец…

Чувства вернулись к нему. Он смотрел вниз, на тело мужчины-дроу — его трансформированное тело, — и сжимал в руке окуляр, в котором легонько искрилась душа Ларикаль.

— Спасибо, жрица, — сказал он камню и удивился, услышав в своем голосе женственную мелодичность.

Заклинание позволяло занимать место других душ лишь своему творцу. Ларикаль ничего не оставалось, как сидеть взаперти в камне. Она будет заперта в нем до тех пор, пока Громф не позволит ей выйти.

Хотя пребывание в другом теле — а в женском особенно — всегда приводит в замешательство, Громф сохранил свои умственные способности, включая способность творить заклинания. К тому же он мог воспользоваться более крепким телосложением Ларикаль. Это его порадовало. Сила наверняка пригодится ему, когда он столкнется лицом к лицу с големом.

Архимаг огляделся, но никого не увидел. Стоящие поблизости сооружения казались пустыми. Без сомнения, большая часть обитателей Дома была занята на стенах.

Его довольная улыбка быстро угасла, когда утратило силу заклинание, позволявшее ему менять облик. Его лишившееся души тело вновь вернулось к своему обычному виду. Глазами Ларикаль Дирр он смотрел на свое собственное лицо, на пустые глаза, похищенные им у одного из сынов Дирр.

Громф выругался. Прат, должно быть, тоже принял свой привычный облик или скоро примет.

Ясраена станет искать его, если уже не ищет. У него мало времени.

Он торопливо отцепил от своего пояса дергарский топор, снял с тела плащ, набитый магическими компонентами, и регенерирующее кольцо. Он надел плащ, кольцо, пристегнул топор и произнес два заклинания над своим, лишенным души, телом. После первого тело уменьшилось и стало величиной с ладонь. Второе сделало его невидимым обычным взглядам, хотя Громф по-прежнему видел его благодаря магически измененному зрению. Он не осмелился тащить тело, по-преж-нему держащее в руке крохотный окуляр с драгоценным камнем, через заколдованный дверной проем из опасения, что защита среагирует на плоть Бэнр. Вместо этого он спрятал тело сбоку от двери, в трещине каменного портика. Оставалось лишь надеяться, что его не найдут.