Читать книгу "Наследие великанов - Вадим Панов"

Адам взялся за телефон.

///

Ничего более мерзкого с ней не случалось.

Более отвратительного. Унизительного.

Ничего и никогда.

И ничего более сладостного.

Роза в навозе…

Ни разу в жизни Шера не испытывала ничего более восхитительного. Ей было невероятно хорошо с тремя Носферату, и в том числе – от ощущения собственного падения. Она нырнула в омут восторга и презрения, удовлетворения и омерзения… Она делала всё, чтобы соответствовать неутомимым любовникам – или насильникам, а они отвечали ей холодной страстью и умело довели девушку до сумасшедшего оргазма.

После которого ей захотелось себя убить.

Роза в навозе…

Она очнулась на столе… Опять на столе. Голая, разу-меется, одевать её или хотя бы прикрывать одеялом, как это делал Адам, никто не стал. Она просто валялась, как грязная тарелка, которой можно снова попользоваться. А можно сначала вымыть, а потом попользоваться. А можно выбросить… Она очнулась, но ухитрилась скрыть это от окружающих, поскольку Шере было стыдно открывать глаза – она знала, как на неё посмотрят вампиры.

Как на дешёвую шлюху.

Проклятые кровососы…

Она продолжила лежать на столе, чутко прислушиваясь к происходящему вокруг. Поняла, что двое вонючих Носферату, которым её одолжил Адам – боже, он её одолжил! – всё ещё в подвале. Она слышала, как заговорили о грузе, слышала, что Адам набрал номер и пообщался с кем-то, чьего имени не произнёс, договариваясь о встрече на половину шестого. И ещё поняла, что доставленный вонючими груз очень важен для того, с кем Адам договаривался о встрече, и Носферату боится его потерять. И боится того, с кем назначена встреча. Боится…

Потом вонючие начали обсуждать предстоящие развлечения, поспорили, кто высушит больше челов ночью, а потом один из них, кажется, самый молодой, сказал, что «раз выезжать не скоро, надо ещё поиметь корову, чтобы надолго запомнила». И Шеру едва не стошнило, поскольку этот, молодой и вонючий, был ей особенно противен. В глубине души девушка надеялась, что Адам возмутится, но тот лишь рассмеялся и напомнил «братьям», что они договаривались не высушивать его корову, и Шере стало горько. Она лежала на столе, слушала, как её обсуждают, и жалела лишь о том, что оставила «Господина крови» в мотоцикле. Но после третьей скабрезной шутки ярость окончательно овладела девушкой, и она сообразила: «Зачем мне «Господин»?»

Наконец-то вспомнив, что сама – ведьма.

Не очень сильная – да. Но, во-первых, магические способности позволяют ей легче справляться с обескровливанием и быстрее восстанавливать силы, а во-вторых, защита от масанов считалась важной частью магического обучения, и даже слабых колдуний заставляли зазубривать заклинание «Протуберанец», формирующее поток смертельного для вампиров излучения. Разумеется, в боевых условиях жители Тайного Города предпочитали применять артефакты, поскольку они срабатывали гораздо быстрее произносимых арканов, но сейчас Шера никуда не торопилась.

«Их трое, больше в подвале никого нет… Они не готовы к нападению. Их тела защищены, а головы и кисти рук – нет… Но главное – головы, поэтому даже «Протуберанец» второго уровня сможет причинить им вред. А больше мне не создать…»

– И охота тебе с этой курвой повторять? – кисло спросил Осип, увидев, что Олексий действительно направляется к столу. – Дождись ночи, выберешь кого захочешь. И трахнешь, и высушишь.

– Я и ночью смогу, – пообещал тот, грубо подтаскивая Шеру к краю стола.

– Олексию нравится, что корова неспособна защищаться, – тихо сказал Адам. – Он от этого заводится.

Осип понял, что имел в виду москвич, поморщился, недовольный такой проницательностью, но очень тихо, чтобы не услышал брат, признал:

– В детстве Олексий едва спасся во время похода очищения и с тех пор трусоват… И жесток сверх меры.

Москвич не стал говорить, что трусость и жестокость давно считались визитной карточкой киевских кровососов – зачем обижать гостей? – скупо усмехнулся и обронил:

– Добрых охотников не бывает.

– Знаю, но он по-настоящему жесток.

– Никто не совершенен.

– Верно.

Адам отвернулся, Олексий расстегнул джинсы, Осип шагнул к бару, а затем…

А затем они одновременно взвыли, страдая от невыносимой боли.

Одновременно.

Потому что именно в этот миг Шера закончила читать заклинание, вложив в него весь оставшийся запас магической энергии, и комната осветилась необычайно ярким, но холодным светом. «Протуберанцем», вызванным разъяренной девушкой, – убийственным для ночных охотников.

– Нет!

Безжалостные лучи не обжигали, а жгли, пожирали плоть масанов, причиняя невыносимые страдания – недаром «купание в лучах славы» считалось самой страшной для них казнью, – но при этом искусственный «Протуберанец» действовал гораздо быстрее настоящего солнечного света. Не молниеносно, но быстро, и вскочившая на стол Шера едва успела насладиться видом страдающих вампиров.

– Забыли, что у коров бывают рога, твари? Забыли? Вот так вам, гады! Подавитесь! Попробуйте меня высушить, мрази! Попробуйте! Попробуйте трахнуть, скоты! Попробуйте! Попробуйте!

Голая, окровавленная, злая, она прыгала по столу и мерзкими ужимками действительно напоминала обезьянку, но ей никто не отвечал. А впрочем…

Шере и не требовались ответы, ей было достаточно болезненных стонов и предсмертных всхрипов. Более чем достаточно. Шера не собиралась спорить или злорадствовать сверх меры. Ей нравилось то, что обидчики подыхают и мучаются. И хорошо, что всё происходит быстро – не нападут.

«Протуберанец» погас до того, как Носферату умерли, но сил у них оставалось лишь на агонию, атаковать вампиры не могли, даже если бы захотели, поэтому девушка без помех оделась, умылась, кое-как смыв с себя кровь, направилась к дверям, но остановилась, вспомнив о важном грузе, о котором так пеклись масаны.

– Это ваш грузовик снаружи, да? Наверное, что-то дорогое? И, наверное, незаконное…

Вонючие Носферату явились в Тайный Город из Киева, явно готовились к какому-то крупному преступлению предстоящей ночью, а значит, их груз окажется очень интересен. Кому именно интересен, Шера пока не определилась, скорее всего, Великим Домам, но это можно обдумать позже. А сейчас она обыскала куртки вонючих, забрала ключи от грузовика и все наличные, здраво рассудив, что им они больше не пригодятся. Плюнула на то, что осталось от Адама, пробормотала:

– А ведь мы могли быть настоящими любовниками.

И вышла из подвала. Не забыв прихватить всю свою одежду, включая мотоциклетный шлем.

* * *

Москва, улица Краснопрудная,

3 июля, воскресенье, 16:33