Читать книгу "Недоверчивые умы. Чем нас привлекают теории заговоров - Роб Бразертон"

И мы опять же приходим к конспирологическим теориям.

Кто как обзывается, тот сам так называется

Давайте представим, что сейчас 1960-е гг. Вы работаете в космическом агентстве NASA. Холодная война в самом разгаре, космическая гонка достигла своего пика, и ваша задача – отправить человека на Луну раньше, чем это сделают в Советском Союзе. В своей зажигательной речи 1962 г. президент Кеннеди дерзко заявил, что США высадят человека на Луну до конца десятилетия, и не потому, что это легко, а потому, что это трудно. Предположим, отправить людей на Луну и вернуть обратно оказалось действительно трудно. Это займет годы. СССР уже запустил первый искусственный спутник и отправил первого человека в космос. Теперь они наверняка опередят нас и на Луне. И вот когда кажется, что все надежды уже потеряны, приходит новый приказ. Он гласит, что мы сфальсифицируем высадку на Луну. Уже заказан павильон для съемок и оплачены поддельные лунные камни. Кубрик согласился быть режиссером. Никто никогда об этом не узнает.

Примете ли вы участие в этом заговоре?

Такой вопрос задали психологи Карен Дуглас и Робби Саттон ничего не подозревавшим студентам колледжа: если бы вы оказались на месте этих предполагаемых заговорщиков, то согласились бы подделать высадку на Луну?{456} Для полноты картины ученые спросили, согласились бы студенты принять участие в убийстве принцессы Дианы, в осуществлении теракта 11 сентября, в сокрытии следов существования пришельцев, в создании СПИДа и в подделывании данных об изменении климата. Хочу сразу успокоить: большинство сказали, что никогда не помышляли о таком. По шкале ответов от 1 («никогда, ни при каких обстоятельствах») до 7 («скорее всего, да») средний балл был около 2. Конечно, некоторые студенты могли так ответить из-за боязни показаться чрезмерно злыми, но опрос был анонимный, так что причин врать у них не было. Зато про тех, кто был готов принять участие в заговоре, выяснилось кое-что интересное. Чем легче человек соглашался стать заговорщиком, тем с большей вероятностью он считал конспирологические теории истинными.

Дуглас и Саттон считают, что их исследование показывает, как работает проекция. Сложно найти неопровержимые доказательства конспирологической теории, например личное признание предположительных заговорщиков. Поэтому мы вынуждены искать другие зацепки, и единственное, что легко можно сделать, – это представить себя на месте обвиняемого. Чтобы решить, виновны ли подозреваемые, мы должны заглянуть внутрь себя. Точно так же как списывающие считали, что большинство студентов жульничают, люди, мысленно согласившиеся принять участие в заговоре, видят конспираторов под каждым кустом. И если вы думаете, что в мире полно потенциальных заговорщиков, то, скорее всего, подозреваемые действительно виновны.

Стоит напомнить, что речь идет о тех, кто сам выразил согласие принять участие в заговоре. Но если уж на то пошло, результаты, полученные Дуглас и Саттоном, еще не означают, что каждый конспиролог – коварный социопат. Вспомните главу 2: хотя большинство убежденных конспирологов сказали, что акты насилия против правительства – это приемлемая форма протеста, лишь очень немногие вели себя так на самом деле. И все-таки существует несколько поразительных исторических случаев, когда конспирологи примеряли одежды своих воображаемых заговорщиков, а иногда и имитировали их действия.

К примеру, ку-клукс-клан возник на почве подозрений о тайных заговорах врагов. К 1920-м гг. он стал настолько же антикатолическим, насколько был расистским. Его участники опасались, что папа планирует объявить войну протестантам, взять на себя управление федеральным правительством и перенести Ватикан в штат Индиану{457}. Они говорили, что католики прячут оружие в своих церквях, а колокольни католических церквей построены такими высокими, чтобы обеспечить наилучшую позицию для снайперов. Прошел даже слух, что в канализационной системе под Университетом Нотр-Дам спрятан целый склад тяжелой артиллерии и взрывчатки. Однако, как отмечает Ричард Хофштадтер, сам клан все сильнее превращался в пародию на своего врага «до такой степени, что они одевались в одежду священников, разрабатывали сложные ритуалы и такую же сложную иерархию»{458}. Даниэль Пайпс заметил некоторую иронию в том, что ку-клус-клан опасался тайных махинаций католиков, тем не менее «на национальном съезде Демократической партии в 1924 г. клан не только отклонил резолюцию, осуждающую тайные общества, но и сам использовал конспиративные методы для борьбы с этой резолюцией»{459}.

Философ Карл Поппер отмечает, что, когда конспиролог сам оказывается у власти, он часто ведет себя как заговорщик{460}. Например, Ричард Никсон был известным параноиком. Джо Усцински и Джозеф Парент отмечают, что во время своего пребывания у власти Никсон беспокоился насчет «евреев, интеллектуальной элиты, СМИ и антивоенного движения: он видел в этом заговор против себя и страны»{461}. Какова была его реакция? Ответный заговор. Придумывая одну из интриг, Никсон предупредил своих помощников: «Мы противостоим врагам – конспираторам. Они используют любые средства. И мы также намерены использовать любые средства. Ясно?»{462} Вранье и сомнительные дела Никсона привели его к отставке, но по сравнению с руководителями некоторых других стран он был относительно безобиден. Даниэль Пайпс сообщает, что многие лидеры ближневосточных стран страдают хронической паранойей и часто устраивают заговоры против своих «врагов»{463}. В качестве примера Пайпс приводит невероятное количество аварий и других «несчастных случаев», произошедших с политическими оппонентами Саддама Хусейна.

Но даже они кажутся мирными по сравнению с Адольфом Гитлером, который построил свою политическую платформу на представлениях об апокалипсическом еврейском заговоре и использовал его для оправдания своих действий против евреев. «Протоколы сионских мудрецов» не только помогли Гитлеру получше узнать врага, они стали моделью его собственного пути во власть. Гитлер заявил однажды: «В свое время я был потрясен, прочитав "Протоколы сионских мудрецов". Какой опасный, вездесущий, скрытный враг! Я сразу понял, что можно заимствовать у них – конечно, переработав по-своему. ‹…› Евреев следует уничтожать их же собственным оружием»{464}.