Читать книгу "Взлетная полоса - Александр Беляев"

– С монтажом как, справились?

– Справились. Из графика, правда, вылетели. Но справились.

– А почему вылетели?

– Не получалось. Да что об этом говорить, в понедельник приедешь, сам все увидишь. Остапу досталось на монтаже, аж похудел бедный.

– Ладно, увижу, – согласился Сергей. – Кстати, что вы ему решили подарить?

– Транзистор.

– Возьмите меня в пай.

– Давай десятку.

Сергей тотчас же отдал деньги и снова попытался найти Юлю. Она оказалась на месте. Увидела Сергея и сразу направилась к нему. Вполголоса спросила:

– Куда же ты пропал? Не так уж, видно, соскучился, как говоришь.

– Я же был у шефа.

– Так долго? Зачем тебя вызвали?

– Поеду в Есино.

– Очень хорошо! – обрадовалась Юля.

– У тебя есть сегодня время?

– Я же сказала, я буду у Остапа.

– А потом зайдем ко мне.

Юля задумалась.

– Сегодня нет.

– Но мне очень надо с тобой поговорить. Нужен твой совет. Деловой совет. А где поговорить, если не дома?

– Не могу, Сергей. Это было бы слишком заметно, – призналась Юля. – Да и ты только приехал. Наверняка устал.

– Я устал тебя ждать.

– О, это приятное ожидание, – усмехнулась Юля.

– Но сколько можно?

– Всю жизнь, – не то в шутку, не то серьезно сказала Юля и ушла на свое рабочее место.

«Всю жизнь. Только почему же именно так? Разве она у меня должна быть короче, чем у тебя, или длиннее, чем у других? – проводив ее взглядом, подумал Сергей. – И почему я должен ждать, а другие берут сразу и все?» Нет, он не сетовал на судьбу. И по-своему был даже счастлив. Но легкость, с которой Юля обрекала его каждый раз на это постоянное ожидание, невольно оставила у него на сердце заметно ощутимый холодок. И еще было обидно: не должна была она, не имела права так спокойно устраняться от его дел. Он считал ее самым близким человеком. И естественно, все самые сложные вопросы в первую очередь стремился решать, обговорив их предварительно с Юлей. В ней он видел разумного советчика, коллегу, отлично знающего и понимающего то, что делалось у них в КБ. И сейчас ее совет был ему нужен, как никогда. А она так бесцеремонно отказала ему.

За этими, не очень веселыми, раздумьями и застал его конец рабочего дня. В помещении сразу стало шумно и людно. К Сергею подошел Остап.

– Ну что, голуба?

– Я готов.

– Будем двигать. Тут ходу минут десять. Нашел точку будь здоров: чисто, быстро обслуживают и кормят вполне прилично. Чего еще?

– Вполне всего достаточно.

– Там у меня уже жена хозяйничает. Для скорости. Ну и опять же мы с ней друг без друга никуда. Я думаю, что это правильно.

– Очень, – согласился Сергей и неожиданно, даже для самого себя, спросил: – Слушай, Остап, а ты долго за своей женой ухаживал? Я имею в виду, когда вы только познакомились.

– Не. Можно сказать, совсем даже не ухаживал.

– А как же?

– Да так. В кино с ней сходил. Еще в академии учился. Решили с дружком посмотреть в «России» «Анну Каренину». Билеты у меня были. Я пришел на место, стою жду, время истекает, а того – ни слуху ни духу. Вдруг подходит такая симпатичная: «Простите, у вас нет лишнего билетика?» Я не растерялся – и оба ей: «Пожалуйста. Какой на вас больше смотрит? Выбирайте любой». Так вот и все.

– И все?

– Конечно. Дальше-то уже не до ухаживания было. Там всякие хозяйственные заботы начались: коляски, игрушки.

Сергей рассмеялся.

– Выдумал, наверно?

– Да ты у нее спроси. Охота было.

Выдумывать Заруба не любил. Был прям и незатейлив. Это Сергей знал и потому поверил. Теперь ему почему-то больше всего хотелось увидеть жену Зарубы. Он живо представил себе сцену у входа в кинотеатр, попытался представить и симпатичную девушку, выбирающую из рук Остапа билет. Но с ней дело получилось почему-то хуже. Перед глазами, как в тумане, то выплывало, то снова тонуло нечто громоздкое, неказистое, с волосами неопределенного цвета. Зато голос ее Сергей услышал совершенно четко – он был, как и у Зарубы, низкий и мягкий. Это было смешно. И Сергей снова улыбнулся своим мыслям.

Кафе оказалось в самом деле уютным. Оно размещалось на втором этаже большого многоэтажного дома. В зале его мягко лили свет, словно из переполненных камер, вмонтированные в стену светильники. Времени было еще не много, рабочий день только что закончился. Но столики почти все уже были заняты. Люди, очевидно, заходили сюда прямо с работы. Ужинали и уже отсюда шли по домам – к телевизорам, книгам, газетам. Это выглядело необычно и в то же время вполне органично для новых, не похожих на старые, с их давно уже сложившимися укладами жизни, районов Москвы. Сергею это понравилось. В новое время, в новых кварталах рождались новые приметы.

– Туда, дальше, – показывая в глубь зала, приглашал Заруба.

Гости последовали за ним. А он зашел куда-то за угол и пропал. Потом оказалось, что там, за углом, была небольшая, похожая на нишу комната с окном. В ней стоял сервированный на полтора десятка человек стол, за которым сидела маленькая, изящная, с несколько детским выражением очень приятного лица женщина. Это и была жена Зарубы. Увидев мужа и гостей, она поспешно встала и, зажав в одной ладони кисть руки другой, нетерпеливо проговорила:

– Вот наконец-то, я просто заждалась:

– Да мы нигде вроде на задерживались, – забасил в ответ Заруба. – И есть все хотят. Принимай, мать, пожалуйста.

Сергей смотрел на жену Остапа, не скрывая своего удивления. Никак не верилось, что это хрупкое существо было матерью трех рослых, прямым наследием в отца, девочек, фотография которых никогда не убиралась со стола Остапа. Но еще удивительнее казалось то, что первый шаг, сделанный этими совершенно не похожими друг на друга людей по направлению к входу в кинотеатр, стал их первым шагом в большую совместную жизнь. Сергею несвойственна была зависть, он не умел завидовать. Но сейчас, видя, как заботливо суетятся вокруг гостей супруги, в нем шевельнулось что-то вроде зависти и ущемленного самолюбия.

Сергей сел за угол стола возле окна. Юля пришла вместе с Бочкаревым чуть позднее. Они сели в другом конце – напротив него. Обе женщины оказались почти что рядом. Сергей невольно сравнил их. Они наверняка были ровесницами. Но Юля почему-то выглядела старше жены Остапа. Во всяком случае, держалась с большим достоинством. И уж, конечно, казалась ему несравненно красивее.

Вечер проходил весело. Много было сказано всего смешного. Однако часам к девяти кое-кто из гостей уже распрощался с хозяевами. За столом стало свободнее. Ушел Бочкарев. Юля пересела к Сергею.