Читать книгу "Нимфа с большими понтами - Дарья Калинина"

— Угу, — рассеянно отозвалась Кира, балансируя на стремянке под самым потолком. — Очень хорошо. То есть плохо. То есть нам жаль, но пусть уж лучше ее скорей похоронят.

— А что это с вами? — неожиданно всерьез заинтересовался их поведением Глеб. — Не похоже, чтобы вы собирались читать все эти книги.

— Нет, нет, — успокоила его Леся. — Просто нам не спится. Вот и решили немного прибраться.

Глеб кинул на них странный взгляд. Потом обвел глазами библиотеку. Стараниями подруг в ней к этому времени царил уже настоящий разгром.

— Ну молодцы, — нерешительно похвалил девушек Глеб. — Только когда вы закончите наводить тут порядок, поставьте книги обратно, а? Иначе вам от Виолетты здорово нагорит. Она и так не в себе и на вас здорово сердита.

— С чего бы это? — поинтересовалась у него Леся.

— Они с Оксанкой целый день блины пекли и для поминок все тут готовили, — сказал Глеб. — Хотели, чтобы вы им помогали. А куда вы обе подевались? Обещали за покупками и все. Женщины вас весь день ждали, а вы куда-то уехали. И привет!

— Да так, — туманно и слегка смущенно отозвалась Кира. — Кое-какие дела у нас были.

— Мы же не знали, что наша помощь тут так экстренно понадобилась, — добавила Леся. — Утром нам никто об этом не сказал.

И чтобы сменить тему, Леся спросила у Глеба:

— Ты был знаком с той нянькой Илюши, которая тут жила до Фёклы?

Глеб кинул на девушку странный взгляд. Но все же кивнул утвердительно:

— Маша пригласила ее сразу же после смерти Олега. Нашла ее по объявлению в каком-то бюро вроде «Добрая няня».

Так, значит, первую няню наняла все же Маша. Очень хорошо.

— И почему она уволилась?

Глеб пожал плечами:

— Когда она нанималась, то срок был оговорен в один месяц. А пошел уже второй. И эта женщина однажды утром заявила нам, что не может так долго жить тут.

— И уехала?

— В тот же день!

— Но почему?

— Думаю, ей стала действовать на нервы атмосфера этого дома, — проявил неожиданную проницательность Глеб. — В этом все дело.

И он плюхнулся в кресло. Зачем? Нужен он им тут!

После этого подруги, чтобы уж окончательно помириться, клятвенно пообещали Глебу, что Виолетте Викторовне не в чем будет их завтра утром упрекнуть. И с большим трудом выпроводили упирающегося Глеба из библиотеки.

— Кстати, должен вам сказать, что у нас произошла почетная смена караула, — заявил им на прощание Глеб.

— Что? — не поняли подруги.

Глеб хитро подмигнул Кире. Дескать, все вижу. А чего не вижу, о том догадываюсь.

— Николай сразу после вашего отъезда тоже вдруг сорвался и умчался. А вместо него другой мент на дежурство прибыл. Вы его еще не видели?

Подруги покачали головами.

— Должно быть, уже спит, — заключил Глеб. — Ну и охранник! Да с такой охраной нас тут всех, словно куропаток, перережут.

И только сейчас подруги заметили, что Глеб пьян. Он буквально с трудом держался на ногах.

— С чего это ты так набрался? — расстроилась Леся. — Если завтра поминки, то тебе надо быть в форме.

— Эх, Леся, хорошая ты девчонка! — помотал головой Глеб. — Встреть я тебя раньше, так, может быть, и не совершил бы я этих ошибок. Деньги ведь что? Пустой звук. Главное — это взаимное уважение в семье. Правильно я говорю?

— А пить-то зачем? — спросила его Кира, которая все еще зависала под потолком.

— Пью я по другой причине, — произнес Глеб. — Надо же за помин души человека выпить. Чай, не чужая она нам всем была.

— Что-то раньше ты по Маше так не убивался, — возразила Кира.

— Да при чем тут Маша? — удивленно воскликнул Глеб. — Вы что, еще ничего не слышали?

— Что мы должны были слышать? — сердито спросила у него Кира. — Мы целый день в разъездах!

— Вы же в Паневку ездили! — заявил им Глеб. — За покупками! И не слышали ничего?

— Ну ездили! — сказала Кира. — Все покупки лежат в багажнике. Можешь пойти и вытащить.

— Не до них сейчас! — отмахнулся Глеб и заплетающимся языком принялся объяснять: — Что в них сейчас толку? Все равно для поминок уж все готово. Давайте лучше выпьем! За помин души Светкиной.

— Как?! — ахнули подруги. — Как Светкиной души?

— Что ты такое говоришь?

— Какой еще помин?

— Да такой, — отозвался Глеб, которого изрядно пошатывало и штормило. — Какой обычно бывает, когда хороший, в общем-то, человек берет и умирает.

Подруги молчали. Не могли поверить, что слышат это все всерьез. О чем говорит Глеб? Ведь не может быть, чтобы…

— Преставилась наша Светка, — подтвердил их подозрения Глеб. — Сегодня Оксанка после вашего отъезда в больницу позвонила. Ее там и огорошили. Умерла, говорят, пациентка. Не спасли.

— Но как же так?..

— Они же говорили, что опасности никакой для ее жизни нет!

— Ошиблись, выходит, — развел руками Глеб. — Так что, выпьем?

И он извлек из кармана початую бутылку водки. Таскал он ее с собой уже не первый час. И она успела уже нагреться. Да и оставалось водки там лишь на самом донышке. И стаканы в кабинете нашлись только для виски. Но сейчас подругам было не до соблюдения правил этикета. Они с благодарностью приняли из рук Глеба стаканы с теплой водкой и опрокинули ее в себя.

— Пусть земля ей будет пухом! — торжественно провозгласил Глеб и допил водку прямо из горлышка бутылки.

После этого он передернулся и еще постоял немного, глядя перед собой неосмысленным взглядом. Потом хмыкнул, повернулся и ушел. Девушки его не задерживали. Им было о чем подумать и без него.

— Какой ужас, — произнесла Леся, когда Глеб ушел и даже его неуверенные шаги затихли. — Как Светку жалко!

Кира машинально кивнула. Светку было очень жалко. Но еще Кира не могла не думать, что скончалась девушка кое для кого удивительно вовремя. Не умри она, и у ее убийцы могли быть большие неприятности. Очнувшись, она могла назвать его имя. Или сообщить кое-что из тайн этого дома, о чем раньше держала язык за зубами.

— Привет! — услышали они у дверей незнакомый голос.

Девушки вздрогнули. Думая об убийце Светки, они невольно ожидали увидеть именно его. Но, обернувшись, увидели знакомое лицо одного из оперов, который приезжал вместе с Колей.

— Привет! — ответила Кира, с трудом вспоминая, что вроде бы Коля называл своего коллегу Валентином. — Привет, Валя!

Тот вошел в библиотеку и тоже удивился царящему тут беспорядку. Но подруги не дали ему и рта раскрыть.