Читать книгу "Реминискорум. Пиковая дама - Лена Климова"

Однажды братья Андреа и Доменико из Мурано разрезали вдоль еще горячий цилиндр из стекла и половинки его раскатали на медной столешнице. Получилось листовое зеркальное полотно, отличавшееся блеском, хрустальной прозрачностью и чистотой. Такое зеркало, в отличие от осколков шара, ничего не искажало. Тогда же стали применять амальгамы, жидкие сплавы ртути с другими металлами, для нанесения отражающего слоя на стекло. Так на Мурано встретились два главных изобретения в истории зеркал – производство плоского листового стекла и искусство амальгамирования.

Гильдия стеклодувов на Мурано была сформирована еще в 1271 году. Позднее Совет Десяти (властный орган Венецианской республики) провозгласил создание там же и особой Гильдии производителей зеркал (arte degli specchieri), которую зачастую называли просто Гильдией зеркальщиков. И здесь мы, наконец, приближаемся собственно к нашей истории, которая начинается с того, что жил на Мурано уважаемый Мастер зеркал, член Гильдии по имени Антонио Спецциоли…

* * *

Жил на Мурано уважаемый Мастер зеркал по имени Антонио Спецциоли. У него была дочь-красавица, и еще был у него подмастерье – любимый ученик. Подмастерье этот не только усвоил все секреты мастерства, но и во многом превзошел учителя. Как водится, талантливый подмастерье сдал экзамен и сам стал Мастером зеркал. В тот же день он пришел к своему учителю просить руки его дочери. Увы, оказалось, что девушка, и не подозревавшая о его чувствах, давно просватана за венецианского нобиля, который любит ее без памяти, и она отвечает ему взаимностью. Да и старому мастеру льстила идея породниться с пусть обедневшим, но все же гордым родом патрициев, чье имя было занесено в Золотую Книгу еще в незапамятные времена. Джерардо, а так завали молодого мастера, был безутешен… примерно полгода, после чего счастливо женился на дочери другого мастера, Орсине, завел собственную мастерскую и зажил не то чтобы припеваючи, но вполне сносно. Он даже подружился с Паоло, мужем своей бывшей возлюбленной, который хоть и из благородных, а носа от мастеров не воротил и частенько заглядывал к тестю на Мурано.

Вскоре у Джерардо родился сын, и его нарекли Бруно. С раннего детства мальчик проявлял большие способности к ремеслу и наукам. До четырнадцати лет он учился в частной школе для сыновей самых уважаемых мастеров, а в четырнадцать лет, как положено, поступил в ученики к собственному отцу.

Три года Бруно старательно постигал ремесло стеклодува и секреты изготовления зеркал. Учеба давалась ему легко, хотя физически это был адский труд. Мало того, что все время в жаре, у печи. Главная трудность заключалась в том, что мастерам зеркал из Мурано требовались большие листы стекла. Поэтому вес порции стекла, который набирали на конец вдувательной трубки, мог составлять до полутора пудов. Ученики, конечно, начинали с меньшего веса, создавая заготовки для небольших зеркал, но те, кто хотел стать в будущем полноправными мастерами, стремились как можно скорее перейти во взрослый разряд. Бруно, рост которого уже сравнялся с отцовским, напрягался изо всех сил. Для раздувания цилиндра длиной больше человеческого роста мастеру не хватало воздуха в легких. Поэтому стеклянные заготовки часами раскачивали в глубоких ямах, а чтобы мастер, размахивающий полуторапудовым грузом раскаленного стекла, в эту яму не свалился, его привязывали цепью к столбу. И все же Бруно был счастлив – у него все получалось! Он был лучшим среди учеников, и отец им гордился.

В семнадцать лет он сменил звание ученика на статус подмастерья. Это означало, что теперь он будет три дня в неделю работать полную смену вместе с отцом в мастерской, а другие три дня будет посещать Школу зеркал – знаменитую Рифлессионе (в оставшийся день, воскресенье, все добрые христиане, естественно, отдыхают и предаются молитвам). Школа эта тоже была уникальной, единственной в мире, принадлежала Гильдии зеркальщиков и находилась, конечно, здесь же, на острове Мурано. Располагалась она в величественной напоминающей замок башне, на вершине которой горел знаменитый маяк, указывающий кораблям Венецианской республики путь в родной порт. В Школе преподавали только Мастера – старшие члены Гильдии, а принимали в нее только тех, кто был наследственным членом Гильдии и уже принес клятву верности Гильдии, становясь подмастерьем. Это означало, что до конца жизни ученики Школы не смогут покинуть остров Мурано (если только по велению или разрешению самого дожа, главы республики), а значит, не смогут никому из непосвященных передать тайные секреты, которым их собирались обучить. Многие жители острова даже не подозревали о существовании Рифлессионе – они думали, что это просто маяк.

Первый же учебный день перевернул жизнь Бруно. Конечно, до него и раньше доходили разные слухи о применении в производстве стекла и зеркал запрещенных герметических искусств. Уж больно венецианские зеркала отличались от изделий остальных зеркальщиков. Мир в них выглядел чудесным, преображенным. Некоторые из этих зеркал продавались дороже, чем целый корабль с оснасткой и парусами, – кто же заплатит такое за простой кусок стекла? Бруно также не мог не заметить и большого количества алхимиков, проживавших на Мурано. Впрочем, их присутствие Гильдия всегда объясняла необходимостью контроля и совершенствования процессов работы с амальгамой. Отец на его вопросы о таких слухах всегда отвечал хмуро и уклончиво, в духе «люди пусть себе судачат, а ты не болтай о том, чего не понимаешь».

И вот в тот первый день десяток новых подмастерьев привели в тесный зал со стрельчатыми окнами, где перед ними произнес речь Старший мастер Ринальдо, глава Рифлессионе, седой, высокий и величественный, словно горный орел.

– Вы ступили на Зеркальный Путь, в конце которого достойных ожидает высокое звание Мастера. Ради этого вы принесли клятвы верности, послушания и молчания. Теперь вам предстоит узнать то, что призваны защищать эти клятвы! – возвестил Ринальдо. – Вы прошли стадию ученичества, и теперь вам ведомы секреты изготовления обычных стекол и зеркал. За раскрытие этих секретов наши конкуренты будут обещать вам мешки золота, а закон нашей великой республики грозит немедленной смертью. Но это не главные секреты Мурано. Главные секреты вы узнаете здесь, в Рифлессионе. О существовании этих секретов наши конкуренты даже не догадываются. Если они раскроются, то судить вас будет уже не Совет Десяти, а сама святая инквизиция!

– Не пугайтесь, друзья мои, – улыбнулся Ринальдо, заметив, что несколько свежеиспеченных подмастерьев тайком осенили себя крестным знамением. – Здесь, на Мурано, никто не творит богомерзких дел. Здесь нет колдунов, которые поклоняются Сатане, никто не продает свою душу дьяволу и не подписывает кровью нечестивых договоров. Мы все свято чтим Господа нашего Иисуса Христа и Пресвятую Деву Марию. Но для непосвященных наши древние знания о магии зеркал и свойствах отражений выглядят как колдовство, и с этим ничего не поделаешь. Поэтому запомните – никому и никогда не открывайте того, о чем вы услышите здесь. Никогда не упоминайте об этом за пределами этого здания, с кем бы вы ни говорили – ни с отцами, ни с другими Мастерами, ни даже между собой. Это правило для всех Мастеров и подмастерьев на Мурано. Свои тайны мы обсуждаем только здесь – с учителями, пока учимся, а потом с равными – на собраниях Гильдии.