Читать книгу "Внеклассное чтение. Том 2 - Борис Акунин"

До появления в списке имени Куценко приговоры неисполнялись, после же 6 июля появились таинственные «указ.», каждое из которыхприводило к смерти приговоренного. Кроме самого последнего — господинаЯстыкова. Но с ним отдельная история, не стоит забегать вперед.

Последовательность событий была такая. Бедному,свихнувшемуся от горя вдовцу наконец приснилась покойница-жена. Судя по записямв «Эпикризе» («3 июня. Спасибо, Люба! Всё понял, всё сделаю. Мне отмщение и Азвоздам!»), именно в тот день или, скорее, в ту ночь, Шибякину явилась Люба ипотребовала возмездия. Ничего удивительного, ведь месяц за месяцем в душестрадальца накапливались боль и обида, требуя выхода. Первым делом Иван Ильичисполнил личную вендетту — приговорил к смерти гада и обманщика Сухоцкого из«Клятвы Гиппократа», который обобрал несчастную семью. Выполнять свой приговорШибякин не собирался, да и как бы он смог это сделать? Ведь он же был невзрывник, не снайпер, а обычный совслужащий, который тронулся рассудком.

Болезнь усугублялась. Ему понравилось воображать себяревнителем справедливости и истребителем не правды. Начал выискивать рекламы,которые казались ему мошенническими. Так в список приговоренных угодилгенеральный директор лотереи «Играем и выигрываем», который, кстати, до сих поржив и продолжает надувать доверчивых граждан Российской Федерации.

А третьим в списке стал владелец «Феи Мелузины», компании,сулившей состоятельным женщинам неземную красоту и вечную молодость. Вдефиниции господина Куценко суровый судья ошибся лишь наполовину:

Мират Виленович обманщиком не был, а вот гадом — несомненно.Причем гадом очень осторожным. Можно не сомневаться, что исполнительный Игорекбез большого труда определил отправителя смехотворного вердикта. Тогда-то ушахматиста и возник план многоходового этюда: использовать сумасшедшего всобственных целях. Отличное прикрытие! В записях Шибякина число 13 августаподчеркнуто трижды и рядом загадочная фраза: «Я не один!» Черт его знает, какимобразом заморочили голову бедному психу. Возможности у господина Куценко самыеширокие — мог и соответствующее видение организовать, даже инсценировку. Когдачеловек очень хочет во что-то поверить, ему довольно малости. А если он еще инездоров…

«Указ.» — это «указы» или «указания», что-нибудь в этомроде. В общем, выбор «гада и обманщика», произведенный самой Высшей Силой, а неее «корр.», то есть «корреспондентом». 13 августа Ивану Ильичу было откровение,что он не один, а уже на следующий день последовал первый «указ».

Фандорин оторвался от записей, снова взглянул на хозяйку,которая, оказывается, всё это время продолжала изливать поток сознания:

— …Почти всё время одна… И никого, кроме него. Ни подруг,никого. Раньше хоть мама. Если бы ребенок. Тогда да, тогда совсем другое. Ночто жаловаться. Я не жалуюсь. Грех жаловаться. Спасибо, что жива осталась…

— Зальцман, генеральный директор «Интермедконсалтинга». Вамэто имя что-нибудь говорит? — перебил ее Николас.

— Вы знали Михаила Львовича? Он когда-то работал с Миратом.Они вместе начинали дело, вместе разрабатывали методику. Но потом Зальцманоказался непорядочным человеком. Открыл собственную клинику, украл у Миратаразработки. Не все конечно, но достаточно, чтобы развернуть успешный бизнес. Асам как хирург ничтожество, пустое место. Деляга от медицины. То есть был,потому что его уже нет. Запутался в каких-то темных делишках, вот его и убили.

В десятку!

— А Зятькова из «Честного банка» вы знали?

Инга сердито всплеснула руками:

— Еще бы мне его не знать! Подлец, каких мало! Сколько раздома бывал, увивался вокруг Мирата, а потом даже не предупредил, что собираетсябанкротиться. У нас там знаете сколько денег пропало? Мират пробовал Зятьковаурезонить: верни, мол, хоть часть. Ведь миллионы в оффшоры перевел, вилла унего в Канне, «мерседес» на племянницу записан. Какой там! Но ничего, нашлиськредиторы пожестче Мирата — взорвали Зятькова вместе с «мерседесом».

Дальше — ясно, покивал сам себе Фандорин. Дошла очередь доодноклассника. Дело здесь не в старой вражде, а в Ильичевском комбинате.Куценко решил отобрать у Ястыкова куш, который тот долго и тщательноподготавливал для себя. При этом Мират Виленович отлично понимал, что Ясь будетдраться за такую добычу не на жизнь, а на смерть. Вот и решил нанестиупреждающий удар. Только Олег Станиславович оказался предусмотрительнейЗальцмана и Зятькова — отнесся к нелепому приговору всерьез, пустил по следуЖанну, ну а дальнейшее развитие событий известно, потому что в них президент«Страны советов» принимал личное и весьма активное участие…

— Что с вами? — спросила Инга. — Что вы всё шепчете?

— Скажите, а когда у Мирата Виленовича возникла идея купитьИльичевский химкомбинат?

— Впервые я об этом услышала с полгода назад. Может, чутьменьше. Так увлекся этой идеей! Знаете, он, когда ему западет что-нибудь вголову, становится просто как бульдозер — движется только прямо и всё сметаетна своем пути. Но с комбинатом получилось иначе. — Инга всхлипнула. — В августенашлась Мирочка, и Мирата стало просто не узнать. Он помягчел, стал чаще быватьдома. Даже на телевидение с ней, бедняжкой, ходил.

И хозяйка горько заплакала, уже не следя за сохранностьюресниц.

Николас же замер на месте, осененный новым озарением, итихо-тихо спросил:

— Скажите, а он вам раньше говорил, что ищет дочь?

— Нет. Он иногда бывает такой дурачок, только я это знаю.Боялся, что я буду на него сердиться. За что? За грехи молодости? Да и какиеэто грехи…

То есть о существовании Миранды вы узнали лишь в августе?

— Да, в самом конце.

Ай да Куценко!

К тому времени Мирату Виленовичу, надо думать, доложили, чтоубрать осторожного Ястыкова, опекаемого Жанной, будет непросто, и он разработалэтюд поизящней.

Подыскал девочку ангельской внешности, чтоб хорошосмотрелась на телеэкране и на страницах таблоидов. Добросовестно разыграл рольсчастливого отца. Безошибочный сюжет, воплощенная масс-медиальная мечта!Маленькая Золушка, добрая фея, богатые тоже плачут — и всё, как говорится, водном флаконе. Можно не сомневаться, что у них с Игорьком уже заготовлен целыйпиаровский букет по поводу похищения и убийства бедной сиротки.

Зная повадки своего оппонента, Мират Виленович самприготовил ему подставку — тaкую, мимо которой пройти было невозможно. Алюбимую супругу на всякий случай подстраховал — завел «цыпулю» на стороне, чтобимитировать свое к жене охлаждение.

Не человек, а шахматный компьютер.