Читать книгу "Я все равно тебя дождусь! - Евгения Перова"

Синельников с легкой брезгливостью смотрел на сидящего напротив полного лысеющего мужчину, который страшно трусил и потел, то и дело вытирая лоб платком. Тот встретился с Сережей в городе и просто умолял ничего не говорить жене, чуть в ногах не валялся. На насильника он и правда не был похож: трусоватый, слабый, под каблуком у жены и вовсе не половой гигант, как сам признался.

Версия отчима была такая: посреди ночи он встал – «до ветру», как он выразился. И, проходя мимо комнаты Вики, увидел, что у нее горит свет. Он заглянул в приоткрытую дверь – Вика спала. И решил выключить лампу, чтобы зря не переводить электричество. Вошел, протянул руку к лампе, которая стояла на тумбочке у кровати и…

Он даже не понял, что случилось: Вика резко проснулась, вскрикнула, а потом ударила его ногами. Он отлетел в угол, шарахнулся головой, а сверху тут же что-то посыпалось: коробки, книжки какие-то тяжелые. Пока он ковырялся там, Вика вернулась. С кухонным ножом. Вот тут он по-настоящему испугался! Она порезала отчиму все руки, как он ни пытался загородиться. Каким-то чудом мужику удалось выпрыгнуть в окно, и ночь герой провел у приятеля. Утром боялся идти домой, но Вики там не оказалось, зато полдома было разгромлено. Больше всего он сокрушался о новой дубленке, которую Вика располосовала ножом в лоскуты.

Вика домой не вернулась до начала сентября: появилась у него в гараже, объявила, что беременна, и потребовала денег, иначе все расскажет матери. Он пытался трепыхаться: «Какой ребенок, при чем тут я?» Но уступил-таки. Вика угрожала ему ножом, теперь уже не кухонным, а настоящим, спецназовским. И где только достала! Сказала: «Не дашь денег – сожгу мастерскую». Короче, он заплатил. Деньги у него были – как ни боялся жены, часть заначил. Они с Тоней занимались мелким бизнесом: ремонт машин, торговля овощами – весь участок в парниках, и так, то-се по мелочи. Отдал ей десять тысяч долларов…

– Ты ему веришь? – спросил Марк.

– Да. Черт его знает, зачем он на самом деле зашел. Но я склонен верить, что хотел просто лампу выключить, он скуповат. Ну, поглазел на девчонку – хорошенькая же. Клянется, что пальцем до Вики не дотронулся. Но мог и потрогать. На большее вряд ли бы осмелился. И по срокам не выходит, я все проверил. Мать Вики лежала в больнице с одиннадцатого по двадцатое августа. Этот инцидент произошел где-то числа двенадцатого-четырнадцатого, точнее он не помнит. Аборт Вика делала десятого сентября, как записано в медицинской карте, – это шестая неделя беременности. Крайний срок для безопасного аборта.

– Шесть недель?! Так что же выходит…

– А выходит, что забеременела Вика в конце июля, и отчим тут ни при чем.

– А кто тогда?!

– Подозреваю, что Владик. Но тут мы вступаем в область предположений. Кое-что мне рассказала Валентина, кое-что одна из сокурсниц. Похоже, она была влюблена во Владика, поэтому знает больше остальных. Мне так повезло, представляете, успел пообщаться с ней за два дня до отъезда! Вышла замуж за итальянца, через брачное агентство. Так вот, история складывается следующим образом…

Синельников выяснил, что в тот год студенты закончили учебу в середине июня, потом у них был пленэр, а в июле – практика на фабрике художественных промыслов. Окончание практики они решили отметить. Вика обычно сторонилась, а тут вдруг решила поучаствовать. И даже выпила – но в меру, ничего такого. Гуляли они на природе, в парке у пруда. Расходиться начали часов в десять вечера, и Вика ушла вместе с Владиком. Домой она пришла под утро, как рассказывала Валентина. Ей кажется, что Вику кто-то провожал – она слышала мужской голос.

Утром Вика встала поздно, но ничего особенного в ней не было – такая же, как всегда. Потом – ближе к концу дня – пришел Владик. Вика вышла к нему и они страшно поругались, так что Вика вернулась в слезах, закрылась и рыдала до ночи. На расспросы Валентины ничего не отвечала, но она вообще не склонна была откровенничать. В течение недели Владик приходил еще несколько раз, но Вика от него пряталась. А потом собралась и уехала к матери, хотя не собиралась – ей там не нравилось.

У матери она пробыла не больше недели и вернулась в смятении, хотя опять ничего не объяснила. А в начале сентября выяснилось, что Вика беременна. Она, наконец, рассказала Валентине про отчима, та ужаснулась, но поклялась ничего не передавать матери Вики. После аборта у Вики совершенно съехала крыша. Еще в больнице ей вызвали психиатра, выписали лекарства. Но Валентине казалось, что лечение помогает плохо – Вика очень изменилась, ее бросало из одной крайности в другую: то грубила, пропадала из дому на всю ночь, пила, а то рыдала сутками, закрывшись в комнате.

Один раз ее привел домой Владик, и Валентина напустилась на него – зачем он сбивает девочку с толку, а тот чуть не со слезами на глазах клялся и божился, что он тут вовсе ни при чем, а, наоборот, старается ей помочь. И вообще, он хоть сейчас готов на ней жениться, но эта дура не хочет! Все это безобразие длилось чуть больше полугода, а потом в одночасье Вика вдруг взялась за ум…

– Ничего не понимаю, – растерянно произнес Марк. – Зачем же она приплела отчима?! Или что… она вообще все время врала?!

– Да, забыл про деньги! Валентина случайно обнаружила пачку долларов под матрасом и стала пытать Вику: откуда такие деньжищи? У той случилась истерика, а на следующий день вспомнила, что это отступные отчима.

– Нет, все это очень странно…

– По странностям у нас Лида главный эксперт. Ты как, жив еще? Будем продолжать?

– Все со мной в порядке! Я понять хочу! Лида, что там у тебя?

Лида тяжко вздохнула:

– Боюсь, мы так до конца и не поймем всего. Для начала я подытожу: Вика ведет себя странно, ее бросает из одной крайности в другую, окружающим кажется, что она много врет. И у нее плохая память. Ближе и лучше всех ее знает Марк – ты согласен?

– Да. В последнее время она стала совсем уж странной! Мне даже кажется, у нее были галлюцинации…

– Марк единственный, кто мог наблюдать все проявления странностей Вики, но мне тоже «повезло» в этом смысле. Я увидела совсем другую Вику и впервые задумалась о том, что с ней происходит. После ее смерти я много думала, читала. Могли быть разные варианты, от шизофрении до биполярного расстройства, но мне кажется, это совсем другое. – Лида по очереди посмотрела на мужчин, которые внимательно слушали, и опять вздохнула: – Ребята, только вы помните, что я вообще-то не психиатр и даже не психолог, поэтому вполне могу ошибаться. Но я исследователь: найти информацию, систематизировать ее и осмыслить, а потом интерпретировать – это мой хлеб. Но подтолкнул меня к разгадке Илька…

– Илька?!

– Именно он. Произошло это уже после смерти Вики…

Сначала Лида решила, что на Вику плохо влияли транквилизаторы в сочетании с алкоголем – такой коктейль приводит к тому, что нервную систему начинает «штормить». «Риск гипертонического криза… сонливость, замедление физических и психических реакций, состояние легкой оглушенности». Похоже на Вику, думала Лида, читая статью в Википедии. И к тому же депрессии часто сопровождаются риском суицида: «На фоне выброса катехоламинов после употребления спиртного количество самоубийств возрастает в два-три раза». Но в эту схему как-то не укладывалось то, что Лида видела в больнице, когда Вика предстала перед ней совершенно иной личностью.