Читать книгу "Бой неизбежен! - Питер Ч. Смит"

Было бы совершенно честно перечитать воспоминания о тех тревожных днях и постараться представить себя на месте людей, которым приходилось принимать великие решения. В сложившейся в то время ситуации высшие власти считали необходимым иметь в Гибралтаре другого командующего. Я должен настаивать на том, что Адмиралтейство, и вообще все, кто нес бремя высшей ответственности, имели законное право выбрать офицера, которому могли бы безоговорочно доверять в минуты жестокого кризиса. Любой другой подход будет опасным в мирное время и губительным в военное.

Тщательное изучение всех записей привело меня к заключению, что в отношении прорыва французских кораблей через Гибралтарский пролив адмирал Норт не может быть обвинен в небрежении долгом. Он исполнял полученные приказы так, как он их понимал. Часть вины можно приписать тому, что эти приказы не были сформулированы достаточно четко. Тем не менее, в те опасные дни Адмиралтейство считало, что должно иметь в Гибралтаре человека, который не будет слепо связывать себя буквой приказа, но продемонстрирует большую изобретательность и инициативу в случае необходимости.

Мы все полностью понимаем адмирала сэра Дадли Норта, которого постигло глубокое разочарование. Но я убежден, что для блага флота необходимо соблюдать принцип неограниченного права высшей власти решать, кому именно доверить командование. Мне крайне жаль, когда используются формулировки «сместить», или «снять», или даже «уволить». Такие слова совершенно недопустимы при принятии сложных решений в военное время. Многие высокопоставленные офицеры всех трех видов вооруженных сил были сменены в те сложные дни другими, кого командование считало более подходящим для решения проблем, с которыми они столкнутся.

С моей точки зрения, нужно точно разграничить две вещи. С одной стороны, обвинение в небрежении долгом и тому подобное бросают тень на честь офицера. Любые подобные обвинения против адмирала сэра Дадли Норта, с моей точки зрения, не могут быть выдвинуты. Я полагаю, что все с этим согласятся. С другой стороны, Совет Адмиралтейства не только имел право, но был обязан решить, обладает ли данный офицер качествами, позволяющими ему занимать конкретный командный пост. Эти качества нелегко назвать точно. Одним из них является доверие начальства к офицеру. В какой мере офицер обладает всеми этими качествами, не должно расследоваться никакими комиссиями. Это могут решать лишь вышестоящие начальники. Я должен добавить, что наша страна слишком многим обязана Совету Адмиралтейства, который в тот мрачный период сумел проложить дорогу к нашей окончательной победе.

Я убежден, что адмирал Норт не был жертвой интриг внутри флота или чьих-то политических предубеждений. Ему ничего нельзя поставить в вину. Он прослужил 44 года, продемонстрировав исключительную преданность Королевскому Флоту, поэтому вопрос о его профессиональной пригодности просто не возникает.

В таких обстоятельствах я не вижу решительно ничего, что могла бы добавить новая комиссия к фактам, которые хорошо известны и отражены в документах».

Это заявление премьер-министра было встречено со смешанными чувствами. Моряки Королевского Флота решили, что справедливость восстановлена. Адмиралы флота позднее написали Норту, что его «офицерская честь полностью очищена». Хотя лорд Четфилд имел собственное мнение относительно степени вины Адмиралтейства, он тоже с этим согласился. В письме в газету «Тайм» он писал:

«Мы все надеемся, что сказано последнее слово в деле адмирала Норта. Но я полагаю, что Королевский Флот должен выразить свою благодарность премьер-министру за усилия, которые он для этого предпринял».

Пресса тоже в целом была довольна, хотя кое-какие сомнения в отношении Черчилля оставались.

«Определения, приведенные мистером Макмилланом в его исключительно сбалансированном заявлении, нельзя оспорить. Когда речь идет об Очень Важных Персонах, следует сохранить лицо. Если помнить об этом, то становится понятным, почему создание новой комиссии просто неразумно. Но если адмиралы, которые лучше других знают все подводные течения внутри флота, высказывают удовлетворение, было бы разумным принять все, как оно есть».

Лорд Корк энд Оррери, у которого еще оставались какие-то сомнения, написал Норту: «Я надеюсь, что заявление премьер-министра доставило вам удовлетворение, так же, как вашим многочисленным сослуживцам и друзьям».

Эндрю Каннингхэм высказался в подобном же роде: «Я думаю, его заявление было превосходным, совершенно честным, прекрасно сбалансированным. Я надеюсь, вам доставило удовольствие все, что он сказал». Он также написал Стефену Роскиллу: «Нет сомнений в том, что очищение репутации Дадли Норта является вашим долгом как историка». Но при этом он все-таки добавил: «Я до сих пор считаю, что ДП был не совсем прав».

Другие однако не думали, что Макмиллан завершил дело удовлетворительно. Вполне понятно, что «Дейли Миррор» вопила громче всех. Газета бушевала: «Миррор» не удовлетворена. Здесь нечему радоваться».

Другие высказывали свое неодобрение более сдержанно. «Дейли Мейл» задала вопрос: «Если Норт не обладал необходимыми качествами, зачем его вообще назначили в Гибралтар?» Но этот вопрос совершенно не учитывал принципиальную разницу в положении 1939 и 1940 годов.

Комментарии Черчилля до сих пор не стали достоянием публики, но вполне понятно, что Александер был совсем не рад слышать все это, хотя по совершенно иным причинам. Макмиллан предвидел это и написал ему, объясняя мотивы своих действий:

«С самого начала я был убежден, что причины, которые вы изложили палате лордов, для следственной комиссии будут не только неподходящими, но и прямо нежелательными. Я не хотел бы делать ничего, что нанесет удар по моральному духу Королевского Флота, который, я думаю, не будет ослаблен новыми разглагольствованиями и обвинениями по этому делу».

Александер ответил бескомпромиссно:

«Я рад, что вы твердо выступаете против нового расследования. Однако я не могу согласиться со сделанным заявлением в том плане, что «ему ничего нельзя поставить в вину». Если бы это было так, его не сместили бы».

Он продолжал:

«Самую главную ошибку он допустил в связи с Ораном. Вероятно, его следовало сместить еще тогда, но мы уступили просьбам сэра Дадли Паунда дать ему еще шанс.

В отношении бегства французских крейсеров можно сказать, что ошибки допускали все, особенно адмиралы. Однако мы считали, что наши инструкции требуют приготовиться следовать за французскими кораблями, пока не станет ясно, куда они направляются. Если бы он сделал так, то получил бы новые инструкции Адмиралтейства. Поэтому сэр Дадли Паунд не колебался, когда рекомендовал отозвать его. Я, как Первый Лорд Адмиралтейства, и Черчилль, как министр обороны, согласились с этим».

И в конце:

«Я не желаю продолжать спор с учетом того, что вы сказали. Однако я оставляю за собой право высказать свою точку зрения, если я решу, что это принесет какую-то пользу!»

Это письмо было составлено в духе его выступления в палате лордов, которое Макмиллан упомянул в своем письме, сделанном 23 мая в ответ на аналогичное заявление лорда Селкирка премьер-министру. Александер считал, что решение в деле Норта, принятое в то время, было абсолютно правильным. Он добавил: «Я вижу, что в заявлении были сделаны маленькие уступки адмиралу Норту, чтобы успокоить его».