Читать книгу "За право летать - Ирина Андронати"

– Не знаем. Но они тебя ищут. Мы их ждем.

– Хорошшо-о-о? – протянул котенок. – Не зна-а-ем… Жде-ом…

Он вдруг погрустнел. Надолго – минуты на полторы. За это время Вита залезла в мамину сумку, вытащила остаток пирога с вишнями и разделила по-братски: половину котенку, остальное поровну.

– Хорошшо, – закатил глаза Кеша. – Вишшня. Теперь говоришш?

– Теперь слушаешь. Это комната. Раньше. Здесь был Санька. Больной.

– Больной – плохо?

– Да. Саньке было плохо. Как ты его нашел?

– Зовет. Кто плохо – зовет.

– Понятно. Внизу есть другая комната. Там кто-то есть. Ему плохо. Он зовет?

– Зовет. Он зовет. Она зовет. Два.

– Ты можешь к ним прийти?

– Не хочу. Громкие. Больно. Шумят. Громко-громко-громко.

– Потому что им плохо-плохо-плохо?

– Нет. Разное. Они плохо-плохо – сейчас. Они громкие – раньше, сейчас, потом. Громкие, – повторил он и прикрыл ушки.

– А ты сможешь их ожить? Очень нужно.

– Очень-очень-очень? – сморщил нос котенок.

– Очень-очень-очень-очень.

– Фффухххх… Не хочу. Могу. Очень. Ладно. Пошшли.

И одним прыжком усвистел в вентиляционное отверстие, откинув решетку, болтавшуюся на одном шурупе.

– Пошли??? – ошалел Адам. Смерил взглядом Виту, посмотрел на дыру в стене и неприлично заржал.

– Нормальные герои всегда идут в обход, – наставительно сказала Вита. – Причем неторопливо.

– Медленно и солидно, – уточнил Адам.

На этот раз Вита не выдержала и уцепила его за ухо.

– Плюс два или минус два? – строго спросила она.

– Виточка, давай не будем торопиться с оргвыводамм. Особые приметы в моей профессии вредны. И вообще, какой пример ты подаешь младшему офицерскому составу?

– Хорошшший…

В дверь постучали и тут же задергали ручку. Адам аккуратно высвободил ухо, подошел к двери и убрал стул, который не давал ручке повернуться.

– Вадим Вик…

Но это был не Вадим Викторович. В дверях стоял марцал. Причем знакомый. Причем звали его… забыл.

– Разрешите? – Марцал наклонил голову.

– Да, пожалуйста.

Марцал вошел и оглянулся на дверь. Потом нерешительно посмотрел на Адама.

– Скажите, а вы не могли бы сделать так же, как было?

– Запереть дверь?

– Да.

Адам повторил комбинацию из дверной ручки и спинки стула. Марцал изучил её и покачал головой:

– Поразительно. Все-таки у вас совершенно особое мышление…

– Нас тогда познакомили, – перебил его Адам, – но я забыл ваше имя. Извините.

– Не за что. Я не хотел, чтобы вы его запомнили. Барс. Мое имя – Барс. Оно созвучно названию земного животного, но это случайное совпадение. Я пришел с несколькими целями. Во-первых, я хочу просто от себя высказать лейтенанту Александру Смолянину свое восхищение проведенным им боем…

(Много лет спустя Санька в конце концов признался себе, что Барс вот этим своим появлением и взглядом в глаза фактически его спас: не только заставил понять, что бой с «Волками» и крейсером окончился настоящей победой и что в гибели гардемарин Санькиной вины нет, – но и сделал ему какую-то прививку на будущее, и когда Санька узнал, что крейсер был полон людей, землян… он не вскрыл себе вены и не застрелился – он твердо знал, что он – не убийца. Их убили те, кто забирал. Имперцы, похитители. Но быть благодарным марцалу ему уже не хотелось…)

– Во-вторых, – продолжал Барс, – я хочу поблагодарить вас, Адам… Удивлены? Вы спасли моих детей, и этот подвиг в моих глазах бесценен и не имеет достойной награды… – Он вдруг обезоруживающе улыбнулся. – Боюсь, я бы в той ситуации оказался беспомощен.

Он снова оглянулся на запертую дверь и развел руками.

– Совсем другое мышление, – повторил он. Адам пожевал губу.

– Даша и?..

– Александра, – подсказал Барс. – Чувствуют себя прекрасно.

– А мать?

– Как говорят врачи: «самочувствие соответствует тяжести состояния». Я только что от нее. Слаба, но все будет хорошо.

– Хорошшшо… – проворчала Вита.

* * *

Это был желоб, и она по нему летела, как пущенный шар. Или саночки: заносит на поворотах, вжимает, трясет, но все равно ты никуда из желоба не денешься…

Пистолет согрелся и уже не чувствовался за поясом.

Утром она была больной и согбенной: живот, живот вот здесь… нет, ничего не ела… и раньше такого не было… Анализы, кушетка, ждать. Чуть позже в белом халате и косынке она катила столик на колесах – новенькая, ищет серологическую «лабораторию»… на лифте вниз, голубушка, по туннелю, второй поворот направо… Еще позже, уже в синем комбинезоне и с чемоданчиком – проверяет телефонные провода. Не знаю, кто вызывал, разберитесь, вот у меня наряд…

Сейчас она сидела съежившись за дребезжащим и пыхтящим компрессором – по ту сторону кто-то настороженно ходил, и она считала эти шаги, чтобы не потерять контроль над собой. Но искали не её – и, кажется, даже не искали, а просто очень нервничали. Из-за какой-то пропавшей мертвой кошки…

Оставалось совсем чуть-чуть: два этажа вверх, по коридору и…

И все.

Она уже знала, где есть охрана и как её проскочить – на обратном пути.

Обратный путь будет много короче…

Адаму было очень трудно произнести это, но он все-таки справился.

– Знаете, вы идиот.

И тяжело выдохнул, вытерев со лба мгновенно выступивший пот.

– Знаю, – грустно ответил Барс.

Глаза у него собачьи, вдруг подумал Адам, вглядываясь в пляшущий под тяжелыми струями асфальт. Вот вам и обещанный потоп… Хотелось ехать быстрее, но машина не соглашалась.

– Что все-таки произошло наверху? Почему они отвалили? – спросил он.

– Было применено незаконное оружие, – после довольно долгой паузы сказал Барс. И пока он молчал, Адам слышал, как на заднем сиденье сопит Санька и неестественно ровно дышит Игорь, охранник – теперь, до отмены приказа, неизбежный спутник. Еще двое охранников и оперативная машина остались при Вите. – Вернее, мы продемонстрировали, что оно у нас есть и мы готовы его пустить в дело. Теперь нужно ждать парламентеров… Если бы я знал, что это будет сделано, то отложил бы исполнение своего проекта, чтобы куда тщательнее его подготовить. Вернее, свой блеф. Но, как это у вас говорят: торопливость сгубила кошку?

– Кошку сгубило любопытство, – равнодушно сказал Адам. – А торопливость нужна при ловле блох. Точнее, спешка… Так. Черт с ней, с филологией… Что значит – незаконное?