Читать книгу "Идеальный размер - Луиза Кин"

–Понимаете, – говорю я доктору, – Эдриан как будто создан для меня. Он подходящего возраста и одевается именно так, как мне нравится. Он смотрел те же фильмы, на школьных дискотеках танцевал под ту же музыку, а не курил марихуану под завывания Боба Дилана. И самое главное, мои родители без особого труда смогут с ним разговаривать. Им не придется мучительно подыскивать темы для беседы. Эдриан мог бы прийти к нам на Рождество...

Я замечаю, что у меня на колене лежит длинный волос. Осторожно снимаю его, зажав между большим и указательным пальцами, и туго оборачиваю вокруг мизинца правой руки.

–Я всегда мечтала о таком парне. Я не могу взять и отказаться от мечты всей жизни. Это будет очень глупо и импульсивно. Нельзя отказываться от того, о чем ты мечтала столько лет, правда ведь? Я не ищу какого- нибудь романтического героя. Эдриан подходит мне по всем статьям. А Кэгни... Кэгни совсем другой. Очень закрытый и грубый. У него масса комплексов. Он набрасывается на людей, как будто обороняется от них. В общем, затравленный он какой-то. Мне кажется, его пугает окружающий мир. Наверное, он хочет, чтобы его оставили в покое.

–Вы же сказали, что встречались с Кэгни всего три раза, – замечает доктор, делая пометки в блокноте.

–Нуда. Может, я просто фантазирую без всяких на то оснований, не знаю. А может, я провожу чересчур много времени на этом диване. Как вы думаете? В любом случае Эдриан подходит мне по всем статьям. Он будет идеальным Бреттом для моей Бабз.

Доктор понимающе кивает. Я рассказала ему про Бабз на нашей второй встрече. Она была моим вторым «я» – идеальным «я», а не клоном, копией или близнецом. Я придумала Бабз, когда увлекалась сериалом «Беверли-Хиллз, 90210». Она была мной, но жила в Беверли-Хиллз, в огромном красивом доме с младшим братом по имени Паркер. Она обесцвечивала волосы, однако выглядела совсем как я, Санни Уэстон. За парой исключений. Во-первых, она сделала себе пластическую операцию, исправив нос. Во-вторых, Бабз всегда была очень стройной, для меня тогдашней – недостижимо стройной. Всякий раз, страдая от очередной насмешки или колкости, я мысленно переносилась в Лос-Анджелес и часами представляла, как живу совсем другой жизнью. Бабз разговаривала с друзьями, веселилась и со старших классов встречалась с парнем по имени Бретт. Поссорившись с ним, Бабз ходила на свидания с парой других парней – жокеем и студентом- филологом. Во время летних каникул они с Бреттом вновь сошлись и больше не расставались. Сейчас Бабз работает в одном из домов моды. Два года назад они с

Бреттом поженились. Медовый месяц провели на островах Фиджи. Через пару лет Бабз хочет завести ребенка, а прежде они с Бреттом планируют съездить в Европу. Может быть, она забеременеет именно там...

Я не сумасшедшая. Я понимаю, что все это нереально. Доктор говорит, что ничего нездорового в моих фантазиях нет. Он говорит, что таким образом я реализую свои мечты и желания. Мне становится немного легче, когда я фантазирую о Бабз. Хотя порой бывает жаль, что я трачу время на пустые мечты, вместо того чтобы менять собственную жизнь. Иногда Бабз дни напролет занимала все мои мысли, хотя в последнее время я не позволяю ей тянуть на себя одеяло.

–Бабз ни за что на свете не связалась бы с таким типом, как Кэгни Джеймс. Она назвала бы его неудачником.

Я виновато смотрю на доктора.

–Назвала бы, если бы была настоящей, – возражает он. – А она не настоящая. Теперь, Санни, вы сами превратились в Бабз и должны жить собственной жизнью. Никто не сделает этого вместо вас. Вы осуществили свою мечту не с помощью чуда, а собственными усилиями и трудом. Пришло время брать от жизни то, чего вы так долго хотели. Нет ничего такого, чего вы не могли бы добиться. И никаких извинений для бездействия тоже не осталось.

Доктор говорит так серьезно и искренне, что я немного смущаюсь. Я перевожу взгляд на его настольные часы. На циферблате без одной минуты четыре. У меня осталась всего одна минута.

–Домашнее задание будет? – спрашиваю я с улыбкой.

–Не ограничивайтесь тем, что вам дают. Если видите перед собой то, чего хотите, хватайте и держите изо всех сил.

Часы издают тихий щелчок и показывают ровно четыре.

* * *

До «Королевы экрана» я решила прогуляться пешком и по пути старалась не представлять, как Кэгни Джеймс выскочит внезапно из кофейни и обольет мне джинсы своим кофе со сливками. Или выбежит из книжного магазина и собьет меня с ног с такой силой, что я упаду на землю, рассыпав по тротуару содержимое сумки, за исключением гигиенических тампонов, которые останутся лежать внутри, на самом дне.

Сказать по правде, я не особенно стараюсь отгонять от себя подобные фантазии. Я представляла себе такие ситуации все выходные – с того самого дня, когда мы ужинали у родителей Дугала. Проигрывая в голове очередной несчастный случай, я вдруг одергивала себя в испуге, что мои мысли прочитает кто-то другой. Иногда мне кажется, что у меня в голове встроен проектор. Когда я начинаю думать или фантазировать, невидимый пульт управления направляет мне в глаза сигнал. Проектор включается, и у меня, как у какого-нибудь живого мертвеца из японского ужастика, из лба бьет луч света и отбрасывает изображение на стену близлежащего здания. Естественно, в такие минуты все окружающие могут читать мои мысли. Если бы их прочитал Кэгни Джеймс, он счел бы мое поведение ребячеством. Хотя он и без чтения мыслей считает меня сопливой девчонкой. Он-то взрослый человек, а я веду себя по-дурацки. Кроме того, он был женат три раза...

Небо темнеет, воздух становится прохладнее. В таких сумерках, как сейчас, все вокруг кажется гораздо чище, чем при дневном свете. Фонарные столбы здесь старомодные, сделанные из темного металла. Звезды, мигающие на темно-синем небе, необычно большие, а луна – круглая, ярко-желтого цвета. На полированных поверхностях «мерседесов», «порше», «лендроверов» и «БМВ», припаркованных вдоль тротуара, красиво отражаются огни проезжающих мимо автомобилей, фонарных столбов, витрин магазинов, спутников, космических кораблей и, конечно, звезд. Я пинаю опавшие листья, понимая, что этого делать не стоит, но не в силах удержаться от искушения. Мне нравится прогулка в компании с сумерками. В желудке урчит от голода, а голова немного кружится. Сегодня у меня был хороший день.

Витрины магазинов украшены разнообразными атрибутами Хеллоуина. В магазине музыкальных товаров за пианино сидит скелет. За стеклами других витрин выстроились пластмассовые тыквы; они злобно скалятся, хотя не блестят и не выглядят так аппетитно, как настоящие.

Слева от меня в одном из домов располагается книжный магазинчик, где в основном продают классическую литературу. Еще здесь постоянно предлагают книги местных авторов. Такое чувство, что люди переезжают в Кью специально для того, чтобы написать книгу. Как будто здесь легче всего выбросить из головы все лишнее, сосредоточиться, сесть за стол и накропать очередной опус. Меня всегда смешило слово «опус». Оно похоже на название какого-то драгоценного камня. Или на название кисты, обнаруженной на роговице глаза.

В одной части витрины стоят детективы и триллеры, в другой – большие иллюстрированные учебники иностранных языков, предназначенные для детей. Магазин импортирует их прямо из Франции, Германии, Испании и Италии, чтобы они помогали юным иностранцам и иностранкам осваивать чужие языки.