Читать книгу "Жатва - Тесс Герритсен"

— Как?

— Подожди немного. Я перейду к другому аппарату.

Эбби не знала, сколько ей пришлось ждать. Все это время из трубки доносились всплески смеха и речь, в которой Эбби не понимала ни слова. Наконец Вивьен подняла трубку другого телефона.

— Да, бабуля, я взяла. Можешь вешать.

Смех и китайская речь смолкли.

— Ты сказала, это было не самоубийство. Тогда что?

— Отравление угарным газом. В системе отопления возникла неисправность, отчего в доме начал скапливаться угарный газ. Этот доктор не один погиб. Отравились его жена и маленькая дочка.

— Постой. Ты ничего не путаешь? Я говорю о человеке по имени Лоренс Кунстлер.

— Не знаю я никакого Кунстлера. Должно быть, это случилось до моего прихода в Бейсайд.

— А тогда кто отравился угарным газом?

— Анестезиолог. Работал на месте Цвика. Имени не помню, а фамилия вертится на языке… Вспомнила. Хеннесси.

— Он работал в команде трансплантологов?

— Да. Совсем молодой. Его только-только приняли в штат клиники. Но проработал он недолго. Помню, как-то перед смертью говорил, что подумывает вернуться обратно на Запад.

— Ты уверена, что это был несчастный случай?

— А как еще называть отравление угарным газом?

Эбби смотрела на пустую улицу и молчала.

— Эбби, у тебя еще что-то случилось?

— Меня сегодня преследовала какая-то машина. Фургон.

— Я тебя внимательно слушаю.

— Марк до сих пор не вернулся. Уже почти стемнело. Он должен был бы вернуться. У меня из головы не выходит смерть Аарона. И того человека, о ком я тебя спрашивала, — Лоренса Кунстлера. Он спрыгнул с моста Тобин. И теперь ты рассказываешь мне про анестезиолога Хеннесси. Получается, три смерти.

— Точнее, два самоубийства и один несчастный случай.

— Многовато для врачебного персонала одной больницы.

— Выходит за рамки статистики? А может, работа в Бейсайде отрицательно сказывается на врачах. Вгоняет их в депрессию.

Шутка получилась плоской, и Вивьен это поняла. Помолчав, она спросила:

— Ты всерьез считаешь, что тебя кто-то преследовал?

— А что ты говорила мне сегодня? «Пойми, Ди Маттео: это никакая не паранойя. Ты мешаешь не только Воссу».

— Но я все-таки имела в виду Восса. В меньшей степени Парра. У них есть причины давить на тебя. Только зачем им пугать тебя каким-то фургоном? И какое отношение это имеет к Аарону и тем двоим?

— Сама не знаю, — призналась Эбби.

Она забралась на стул с ногами. Для тепла. Для самозащиты.

— Но мне почему-то становится все страшнее. Я часто думаю об Аароне. Я передала тебе слова детектива. Может, смерть Аарона и не самоубийство.

— У него есть доказательства?

— Если и есть, мне он их не сообщил.

— Но он мог рассказать Элейн.

Это мысль. Конечно. Вдове, которая хочет знать обстоятельства смерти мужа и требует подробностей.

Повесив трубку, Эбби нашла номер Элейн Леви. Она собиралась с духом, чтобы позвонить. За окнами совсем стемнело, а Марк все не возвращался. Морось сменилась типичным осенним дождем, изматывающим своей монотонностью. Эбби задернула шторы и включила свет. Весь свет. Ей хотелось света и тепла.

Наконец Эбби набрала домашний номер Элейн Леви.

В трубке прозвучало три длинных гудка. Эбби откашлялась, собравшись оставить сообщение на автоответчике. Но вместо традиционного обращения в трубке трижды пронзительно пискнуло, после чего включилась запись: «Набранного вами номера не существует. Пожалуйста, будьте внимательнее и повторите попытку…»

Эбби повторила попытку, сосредоточенно нажимая каждую кнопку. И опять — четыре гудка, три писка и стандартное уведомление: «Набранного вами номера не существует…»

Ей показалось, что телефон ее предал. Почему Элейн сменила номер? Кто мешал ей своими звонками?

К дому подъехала машина. Эбби подбежала к окну и заглянула в щель между шторами. По проезду медленно двигался «БМВ».

Она молча вознесла благодарственную молитву.

Марк вернулся домой.

16

— Да, я знал их обоих, — сказал Марк, наливая себе еще один бокал. — Ларри Кунстлера знал лучше, чем Хеннесси. Тот проработал у нас недолго. А вот Ларри — он был одним из тех, кто меня сюда пригласил. Я знал его еще по университету. Отличный был парень. — Марк поставил бутылку на стол. — На редкость отличный парень.

Мимо прошел метрдотель, провожавший к соседнему столику броско одетую женщину. Едва та подошла, ее встретил хор восторженных голосов:

— Ну вот и наша красавица… Какое чудесное платье!

Их наигранное веселье показалось Эбби вульгарным. Даже неприличным. Она бы предпочла провести этот вечер дома, вдвоем с Марком. Но ему захотелось праздника. Им ведь так редко выпадали совместные свободные вечера. И потом, они до сих пор не отпраздновали помолвку. Марк заказал вино, произнес тост, после чего пил бокал за бокалом уже без всяких тостов. Бутылка почти опустела. В последнее время он все чаще прикладывался к выпивке.

Эбби смотрела, как Марк допивает последнюю порцию, и думала: «Это все стресс и мои проблемы. Они же и по Марку бьют».

— Почему ты никогда не рассказывал о них? — спросила Эбби.

— Да как-то повода не находилось.

— Я удивляюсь, что никто не вспомнил их имен. Особенно после смерти Аарона. Команда за шесть лет потеряла троих коллег, и никто не сказал о них ни слова. Поневоле начинаешь думать, что вы боитесь вспоминать о них.

— Не боимся. Просто нам очень тяжело вспоминать об этом, вот мы и стараемся не бередить раны. Особенно в присутствии Мэрили. Она была знакома с женой Хеннесси. Даже устроила для той праздник «Детский душ»[9].

— Для ребенка, который тоже погиб?

Марк кивнул:

— Мы были в шоке, когда узнали. Представляешь? Была семья — и нет. Мэрили до сих пор не может спокойно слышать о Хеннесси. У нее начинается истерика.

— А это действительно был несчастный случай?

— За несколько месяцев до гибели они купили дом. Там барахлила система отопления. Они все собирались ее заменить, да так и не собрались… Да, это был несчастный случай.