Читать книгу "Мужской стриптиз - Наташа Королева"

– Но я еще читать тогда толком не умела!

– Никто в этом не виноват. Зато ваш второй общий счет, который оформлялся с моей помощью, он в полном порядке. Он заморожен по твоей просьбе, как только ты позвонила, что разводишься.

– Майкл, но там не больше ста тысяч! Он оставил меня голую!

– Э-ээ… Настасья, я прошу тебя, не озвучивай суммы. И я бы не стал так формулировать, Настасья, ты могла бы опротестовать решение, я предупреждал, но ты уехала, не стала слушать…

– То есть теперь протестовать поздно?

– Мы можем подать апелляцию, – снизошел адвокат. – Но буду честен: шансы крайне малы.

– А мои деньги за границей? То есть я хочу спросить – что-то ведь у нас есть общее в России или еще где-то? Кажется, Марк покупал участок в Испании?

– Настасья, я не налоговый инспектор. Активы вашей семьи за пределами США находятся вне пределов моей компетенции. Если ты намерена подать в суд, я обсужу с партнерами. Возможно, мы возьмемся за это дело, но понадобится помощь детективов, и… прогноз все равно неблагоприятный.

– Ясно… Я – нищая! – объяснила русская звезда пиликающей телефонной трубке. – Десять лет гробиться, и нищая… Сама добилась, дура! Верила, верила, верила…

Следующий день она не хотела никого слышать. Свернулась в клубок на диване, следила за следами фар на потолке. Иногда перебирала призы, расставленные в шкафу. Кажется, что-то ела, какие-то чипсы.

Никого не хотела видеть. Телефон звонил раз сорок, это было удивительно, особенно учитывая то, что в квартире никто раньше не проживал.

Когда звонок раздался в час ночи, она не выдержала, схватила трубку.

– Настя, это Сергей. Вы меня, наверное, не запомнили…

– Сергей.

– Да, мы в клубе встретились, помните? Танцевали вместе. Я до вас дозвониться не могу…

– Почему у тебя такой голос? Что случилось?

– А что, заметно? – Он глухо рассмеялся на другом конце Москвы. – Неприятности большие. Даже рассказать некому… Я очень рад вас слышать. Мне все же кажется, мы виделись…

– Н-да… А уж у меня-то, сплошные приятности… Приезжай, пожалуйста. Если ты сейчас не приедешь, я умру.

Глава 43 СЛОНЫ И МЕДВЕДИ

– С ума можно сойти! И это твой приз? Слон – тоже? – Охая и ахая, Сергей перебирал цирковые награды, едва вместившиеся на двух сервантных полках. – Обалдеть, а это что за штучка?

– Это бронза, из Сантьяго.

– А там что, соревнования какие-то?

– Смешной ты. Там тоже проходит фестиваль Циркового искусства. В мире несколько таких фестивалей.

– А это кто?

– Это медведь. Берлинский. А это грамота от «Цирка завтрашнего дня». А это… о, это занятная бумага. Когда мы выступали тут, в Москве, меня зачем-то наградил директор из украинского цирка Кобзова. Звали к себе.

– И ты везде победила?

– Не везде. Есть и серебро, и бронза. И просто призы от жюри.

Сергею понравилось, как она это произнесла. Без бахвальства, без искусственного позерства, так часто присущего актерам. Произнесла, как человек, прекрасно знающий себе цену.

– Только одной нет, приза симпатий из Монте-Карло, – пожаловалась девушка. – Это такой смешной клоун. Муж забрал и не отдал.

– А что он, особо ценный, этот клоун? Много золота в нем?

– Нет, почему золото? – рассмеялась Анастасия. – Он же не станет ее пилить. Просто Марк считает, что этого клоуна я получила благодаря ему. Потому что он лично знаком с родней самого принца. Марк считает, что этого клоуна больше заслужил он сам. Я его получила слишком рано, еще не была известна. Все это немножко по-детски, но мне тоже обидно… Что ты на меня так смотришь?

– Мне не верится. Смотрю на тебя, слушаю и не могу поверить, что я рядом с тобой. Еще вчера мы почти не были знакомы…

– Я бы просто не пережила эту ночь одна. Слишком много гадостей свалилось. Как ты так сделал, что я тебе доверяю?

– Я ничего не делал. Я… мне страшно немножко. Ты для меня, как редкая бабочка. Вот так… – Он выставил руку над горящей свечкой. – Будто случайно, не ожидая, загадал тебя встретить, и вдруг – спустилась на ладонь. Ты так бабочку держала? Выдохнуть страшно, улетит…

Она закусила губу, плотнее завернулась в плед. Стала похожа на голубой пушистый кокон, только глаза сверкали из темноты.

– Сережа, думаешь, это знак был, что ты дозвонился? Зажги еще свечку, пожалуйста… Там, в ящике, я видела. Я в этом доме сама путаюсь. Все такое неудобное, чужое.

Проходя мимо, он поборол внезапно нахлынувшее желание – схватить ее, маленькую, беззащитную, вместе с пледом на руки, укутать плотнее, прижать к себе и никому-никому больше не отдавать…

Поборол. С трудом протиснулся между тахтой и сервантом, разыскал в кухне свечи.

– То, что ты рассказала… про развод и про разборки ваши… это как-то не укладывается. Похоже, он у тебя не слишком порядочный человек.

– Ты ничего не знаешь о Марке, – парировала хозяйка. – Да, он жесткий, он прагматик, но он не подлец. Я долго думала об этом. Он по-своему несчастный человек. Я рыдаю, когда мне плохо, а он даже слезу выронить не умеет… Он несчастен, как ребенок, которому не дали тепла. Понимаешь, о чем я? Когда человек в детстве не добирает тепла, ему нечего и отдать в зрелости. Как отдать другому то, что сам не сумел скопить, как?… Открой вино, пожалуйста, раз уж принес. Я вот думала… как получается, что мужчина, у которого есть все… и он все равно влюбляется в смешную, глупую девчонку, в деревенскую такую?… В том-то и дело, что он мог все купить, любых девок, любой разгул. Все мог купить, а чистого человека, чистое отношение купить не мог. Он внутри, в глубине души, искал чувство, которым его обделили. У него мать отца не слишком любила, и сына там… соответственно, тоже недолюбливали, раз между собой разобраться не могли. Он с детства сам по себе жил, старался деньги сам заработать. В четырнадцать лет сумел скопить, купил цветной телевизор, а мама его… представь, даже из комнаты не вышла, чтобы сына похвалить. Он до сих пор это ей простить не может, понимаешь? Так что нельзя человека одной краской поливать.

– Я не хотел поливать, – смутился Сергей. – Я, конечно, понимаю, у вас совсем другой уровень… но я тоже уходил. И ничего не взял.

– Прекрати об уровнях, все это ерунда! – вскипела Настя. – Вот мы сейчас сидим и пьем вино, и ночь на дворе. Мы просто два человека, которым надо поговорить, разве не так?

– Так. Сейчас так, – немедленно согласился он. – Я… я хотел тебе кое-что сказать. Еще раньше, пока за рулем сидел, сочинял, как это скажу. А потом ты дверь открыла – и все из головы вылетело.

– Такая голова дырявая? Или я такая страшная?

– Ты… ты необыкновенная. Я хотел объяснить, выслушай, не перебивай, уффф… – Он собрался с духом, удивляясь собственной нахлынувшей робости. – Многие считают, раз у меня работа такая, то к девушкам отношусь легко…