Читать книгу "Карусель - Белва Плейн"

Глава 19

Март 1991 года

В тихом доме Салли бродила из комнаты в комнату, и грузный терпеливый ньюфаундленд ходил за ней по пятам. Надо было бы самой отвести детей к соседям на день рождения, но просто не было сил, поэтому их повела няня. В последнее время у нее больше ни на что не было сил.

Салли останавливалась у каждого зеркала, без всякой причины надеясь, что следующее отразит менее страшный образ. Дело было не в тщеславии, вещи такого рода остались в другой жизни, в той жизни, куда она никогда больше не вернется.

Вот так она будет выглядеть в тюрьме или даже хуже. С той декабрьской ночи она уже потеряла двадцать фунтов и, без сомнения, потеряет еще. «Этюд в черно-серых тонах, — думала Салли, — серая кожа и черные волосы».

Несмотря на толстую твидовую юбку и два свитера, ее била дрожь. Ветер, гнувший голые деревья, которые раскачивались так, будто молили о помощи, проникал в каждую щель их дома. «Или, может, мне холодно просто потому, что я так похудела», — отстраненно думала Салли.

В кухне, кажется, было потеплее. Поставив чайник, Салли присела в ожидании, пока вскипит вода. Кухни такие домашние, их стены словно смыкаются вокруг тебя, и кажется, что здесь ничто не сможет причинить человеку вреда, здесь, где поет чайник, гроздь бананов красуется в старой синей вазе, а собака так уютно спит под столом.

Горячая кружка приятно согрела ладони, но холод не исчез. Это был холод страха. И Салли абсолютно честно призналась себе, что боится она не за себя, хотя и это присутствует, нет, в основном она терзается из-за детей и Дэна, из-за своих родителей, которые до сих пор живут представлением о ее ничем не замутненном счастье. «Если бы я страдала одна, я бы выдержала, как противостоит раку, который рано или поздно убьет его, Клайв».

Услышав звук подъехавшего автомобиля, она решила, что это Дэн. Он должен был вернуться с работы пораньше, чтобы забрать из гостей няню с детьми. Она и так осложняла его рабочие дни и знала, что, если б мог, он бы сидел дома и следил за ней. Этим утром он категорически запретил ей выходить из дома, и Салли гадала: то ли она выглядела совсем уж больной, то ли он заметил произошедшую в ней перемену, внутренний настрой рассказать правду.

Взгляд упал на календарь. Памятный день: ровно год назад доктор Лайл сказала ей, что ее дочь подверглась сексуальным домогательствам, а еще это был день рождения чудовища. Тогда тоже дул пронзительный ветер, от которого они отгородились плотными красными шторами. Кто-то обратил внимание на карусель, подобная которой свела их с Дэном. На Салли нахлынули воспоминания.

Но этот день, слава Богу, был теперь памятен и по другой причине: Тина наконец-то достигла реального, настоящего улучшения. До конца было еще далеко, но направление было ясным и безошибочным.

Семейство уже ворвалось в кухню. Няня тут же подняла большие пальцы, давая понять, что Тина вела себя на дне рождения хорошо. Девочки поставили на стол свои пакеты с маленькими шоколадками, пластмассовыми куколками, резиновыми мячиками и другими мелочами. Салли принялась их раздевать.

— Я сказала Дженнифер, что моя сестра лучше, чем ее! — объявила Тина.

— Почему ты так решила? — поинтересовалась Салли.

— Потому что моя сестра больше и знает больше слов. А ее сестра глупая.

— Глупая, — повторила Сюзанна. — Глупая, глупая, глупая.

— Вот видите! — засмеялась Тина.

Тина засмеялась! За это было не жалко никакого золота. Золота, бриллиантов и жемчуга. Снова звенел давно забытый Тинин смех, надувались щечки, сияли озорством глаза.

И Салли обняла своих девочек, тиская, раскачивая их и смеясь вместе с ними.

Дэн смотрел на них, и на его лице было такое выражение, что сердце разрывалось.

Почти каждый вечер, невзирая ни на какую усталость, они возвращались к одной и той же теме: говорили об Аманде, обсуждали, как она могла жить все эти годы с таким грузом, почему ничего никому не рассказала и каким образом никто ничего не заметил.

— Да, — сказал как-то Дэн, — когда она уехала, прислуга, вспоминая о ней, называла ее трудным ребенком, но никто особо не задумывался. А я постепенно смирился с тем, что она уехала. Оливер объяснил мне тогда, что мальчики не плачут, и я не плакал, а потом жизнь вошла в свою колею. «Боярышник» стал моим домом.

— И тебе не казалось странным, что она больше к вам не приезжала?

— Ну, родственники в Калифорнии были очень милые люди, а я каждое лето навещал ее. Оливер говорил, что не надо ни к чему ее принуждать, не хочет приезжать — значит, не хочет.

Салли находила некое утешение в мыслях об Аманде и сожалела, что не знала ее раньше.

— Она такая отважная женщина и, подозреваю, любящая. Вспомни, как она отозвала свои требования и извинилась, что вообще это затеяла.

Дэн согласился.

— Давай пригласим ее погостить у нас, и подольше, как только потеплеет. Мне бы этого хотелось. Можем хоть сейчас позвонить ей и спросить.

— Нет, подожди, — остановила его Салли. — Мы не знаем, что будет в ближайший месяц-два.

— Ты опять за свое, Салли? Я не желаю этого слышать!

— Тебе придется слушать это, Дэн. Я больше так не могу.

Они находились в своей спальне. Салли лежала на диванчике, стоявшем в изножье кровати, и Дэн сел рядом с ней.

— Послушай меня, — со всей серьезностью начал он, — и скажи правду. Ты волнуешься потому, что Йен знает? Да?

— Нет, я доверяю Йену. Он не причинит вреда ни детям, ни мне. Дело совсем не в нем. Дело во мне.

— Салли! Это же был несчастный случай! — воскликнул Дэн. — Ты понапрасну истязаешь себя, — упрекнул он жену. — Можешь ты убрать это в дальний угол своего мозга и запереть этот угол на ключ?

— Если бы ты был адвокатом, ты бы так не говорил.

— Тогда я рад, что я не адвокат.

— Но все мы живем в правовом государстве.

— Прошу, без нравоучений.

— Я и не собиралась тебя поучать. Может, это прозвучит высокопарно, но есть такая вещь, как совесть, и моя терзает меня день и ночь. День и ночь, Дэн!

— Он заслужил смерть.

— Я знаю, но не от моих рук.

— От твоих рук. — Он наклонился и поцеловал их. — Салли, ты убьешь меня и наших девочек. Умоляю тебя, не делай этого с нами. И какая тебе будет польза, если ты пройдешь через следствие и суд и, упаси Бог, попадешь в тюрьму? Что это докажет?

— Только то, что мы не имеем права допускать произвола.

— Бога ради, Салли, ты же не суд Линча устроила! Это был несчастный случай!

— Мы ходим по кругу, Дэн, я устала. Я должна сознаться, Дэн, как в конце концов пришлось рассказать Аманде.