Читать книгу "Мой нежный ангел - Даниэла Стил"

Когда до Рождества оставалась неделя, в офис Лиз неожиданно позвонила одна клиентка. Она была очень взволнована и попросила о немедленной встрече. Лиз как раз была свободна, что случалось теперь довольно редко. Домой ей ехать не хотелось, поэтому она ответила согласием.

Клиентка появилась в ее кабинете минут через пятнадцать, и выражение ее лица Лиз сразу не понравилось. Но то, что она услышала через минуту, понравилось ей еще меньше.

При разводе бывший муж клиентки получил разрешение встречаться со своим шестилетним сыном, в чем, разумеется, не было никакого криминала. Правда, клиентке Лиз это не особенно нравилось, но существует законное право отца. Проблема заключалась в другом. Отец мальчика по-прежнему жил в Калифорнии, а миссис Аруд после развода перебралась в Нью-Йорк, где у нее оставались родители. Раз в год она приезжала на месяц в Сан-Франциско, чтобы ее бывший муж мог пообщаться с сыном. И именно характер этого общения вызывал у нее тревогу. Вехета А́руд — так звали клиентку — считала, что отец постоянно подвергает своего шестилетнего сына опасности, и Лиз не могла с ней не согласиться. Во-первых, он катал мальчика на мотоцикле — на бешеной скорости и без шлема. Во-вторых, он летал с ним на личном вертолете, хотя право на управление получил только месяц назад. В-третьих, он разрешал мальчику ездить в школу на велосипеде — одному, по улицам, битком набитым машинами, и опять же без защитного шлема. Вехету все это ужасно пугало. Она хотела, чтобы суд запретил отцу встречаться с сыном. А чтобы ее бывший муж ни при каких обстоятельствах не мог нарушить запрет, она хотела, чтобы в качестве наказания за неподчинение закону суд избрал арест счетов принадлежавшей мужу фирмы.

Но как только Вехета произнесла это, Лиз стало нехорошо. Она сказала:

— Нет, этого мы делать не будем. Я могу обратиться в суд с ходатайством о составлении специального предписания, которое бы подробно регламентировало порядок общения вашего мужа с сыном. Мы можем даже добиться, что такие встречи будут разрешены ему только в вашем присутствии. Это относительно просто. Ведь налицо угроза жизни и здоровью вашего сына. Но привлекать вашего бывшего мужа к суду или замораживать счета его фирмы я не буду!

Последние слова она произнесла настолько жестким тоном, что миссис Аруд посмотрела на нее с невольным подозрением.

— Почему нет? — спросила она, решив, что ее бывший муж уже успел побывать у миссис Сазерленд и склонить ее на свою сторону. Чего-чего, а денег он не жалел, особенно когда речь шла о его интересах.

— Потому что это слишком опасно, — просто сказала Лиз. За последние несколько недель она потеряла несколько фунтов веса и выглядела осунувшейся и бледной, но на лице ее была написана такая решимость, что Вехета невольно оробела.

— Не понимаю, что тут опасного… — пробормотала она.

— У меня уже было одно похожее дело, правда, без угрозы для жизни и здоровья ребенка. Один человек… — Лиз немного поколебалась, но так и не смогла произнести имя Филиппа Паркера вслух. — Один человек не хотел выплачивать бывшей жене алименты на содержание своих собственных детей, хотя был достаточно богат. Единственным способом заставить его сделать это было арестовать счета его фирмы. Суд принял такое решение. — Она замолчала и молчала так долго, что в конце концов Вехета вынуждена была спросить:

— И что же дальше? Это сработало?

В ее голосе звучала надежда; она по-прежнему считала, что ударить мужчину по карману — это самый лучший способ заставить его сделать то, что от него требуют, но Лиз отрицательно покачала головой.

— Нет, — сказала она. — Это не сработало. Мы загнали его в угол, и этот человек решился на отчаянный поступок. Он застрелил свою жену, застрелил моего мужа, который вел это дело вместе со мной, а потом застрелился сам. Это случилось ровно год назад, в прошлое Рождество. — Лиз снова немного помолчала и добавила чуть более спокойно: — Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я не буду делать то, что вы предлагаете? Если поставить вашего мужа в безвыходную ситуацию, он в конце концов совершит что-то безрассудное, а может быть, и очень страшное. Я не хочу в этом участвовать!

— Простите, миссис Сазерленд, мне очень жаль.

— Мне тоже, миссис Аруд. А теперь давайте сделаем вот что.

Вместе они составили примерный список действий, которые представлялись Вехете опасными. Лиз сразу же позвонила третейскому судье, но у него было слишком много дел. Слушание их дела он назначил только на одиннадцатое января, до которого оставалось еще три с половиной недели. Лиз решила, что пока она напишет мужу Вехеты Аруд официальное письмо с предупреждением.

— Это не поможет, — сказала Вехета, жалобно глядя на Лиз. — Вы не знаете моего мужа. Его нужно треснуть по голове молотком, да покрепче — только тогда до него что-нибудь дойдет.

— Но если мы поступим так, как вы хотели, пострадать можете вы или ваш сын, — отрезала Лиз. — А я этого не допущу.

Она говорила столь уверенно, что Вехета заколебалась.

— Будь по-вашему, — промолвила она наконец и ушла очень расстроенная. У Лиз тоже было тяжело на душе, но она была уверена, что все сделала правильно.

Следующий день был последним днем школьных занятий. После обеда Кэрол повезла детей в парк кататься на коньках. У Питера было назначено свидание с девушкой, которую он собирался повести в кафе и в кино, и Лиз как раз прикидывала, чем занять вечер, когда в гостиной внезапно зазвонил телефон. Сначала она даже не поняла, кто звонит — голос в трубке звучал пронзительно и громко, словно говоривший был близок к истерике. Лиз потребовалось не меньше минуты, чтобы понять — это Вехета Аруд. Она специально дала клиентке свой домашний телефон, чтобы та чувствовала себя увереннее. Но, судя по тому, как Вехета проглатывала слова, ей было далеко до спокойствия, даже относительного.

— Вехета, придите в себя и скажите наконец, что случилось, — попробовала урезонить ее Лиз, но прошло не менее пяти минут, прежде чем Вехета сумела произнести более или менее связную фразу.

Суть происшедшего заключалась в следующем: Скотт, муж Вехеты, снова повез сына кататься на мотоцикле. Для прогулки он выбрал далеко не самое безопасное шоссе номер 64, проходившее по холмам к востоку от Сан-Франциско. Вехета не знала, был ли Скотт пьян или нет; главное заключалось в том, что ребенок снова был без шлема, когда мотоцикл на полном ходу врезался в грузовик. В результате сын Вехеты получил сотрясение мозга и перелом обеих ног. Все могло закончиться гораздо хуже, если бы, сброшенный с мотоцикла силой удара, мальчик не приземлился на оставленную строителями кучу песка у дороги. В настоящее время Джастин, так звали мальчика, находился в Центральной больнице Сан-Франциско. Что касалось его отца, то после столкновения он был теперь в той же больнице в критическом состоянии и врачи опасались за его жизнь.

Что могло утешить Лиз в этой истории? Если бы она согласилась вызвать Скотта в суд, разве это помогло бы предотвратить катастрофу? Одно вручение повестки могло занять два-три дня, так что ее вины тут не было. Но от этого было ничуть не легче. Джастин находился в опасности — вот что имело для нее значение.