Читать книгу "Лабиринты рая - Ник Саган"

Фантазии, конечно, хуже. Досталось куда больше, чем мне. Сплошные раны, ожоги, удар по нервной системе. Мне пришлось пришить ей три пальца. Я неплохо подштопал ее, если принимать в учет все обстоятельства. Физически я вылечил ее. Но я не имею понятия, какой урон нанесен ее психике.

Мои предписания: постельный режим, антибиотики и обезболивающее. Ее предписания: ничего. Выскочила и поехала к озеру. Я помчался за ней и нашел ее на глинистом берегу. Скрестив ноги, она сидела в позе, напоминающей позу лотоса. Спиной к воде. Ее трясло больше, чем раньше. Было холодно. Она шептала что-то, но я не мог разобрать слов.

Я спросил, что она делает.

— Я пытаюсь убить свой разум, — ответила она.

— Да? — Я сел рядом с ней. — Это должно быть интересно.

— Разум убивает реальность. Если я смогу убить убийцу, найду реальность.

— А это — не реальность?

— Это, — заявила она, — не реальность. Это — майа[13]. Вкусная иллюзия. Физический мир.

— Так ты, значит, ищешь мир духовный?

— Да, путем медитации.

— А меня научишь?

— Ты просишь меня о помощи? — Она посмотрела на меня.

— Удивлена?

Фан подумала минутку и кивнула.

— Да, удивительно.

Она исчезла на следующий день. Проснулась и уехала. Больше я не видел ее.

* * *

Я включил программу выпуска на всех капсулах. Вытащил друзей из «инкубатора» в реальный мир. Шампань, Исаака, Пандору, Вашти — дети, пора выходить из воды.

Сам, наоборот, отправился в ГВР в последний раз.

Я отправился в здание школы. Побеседовал с Маэстро. Мы обсудили его программу. Он оправдывал свои поступки, особенно новый подход к дисциплине. Я рассказал ему, как общаются семаи из Малайзии со своими детьми. Если ребенок произнес «буд», что переводится как «я не хочу это делать», ни один взрослый не может заставить ребенка делать то, что тот не желает. Мы закрыли вопрос.

— Это не Малайзия, — ответил мне Маэстро.

— Это уж точно.

Одним словом, я отключил его программу.

Я хотел стереть и Маласи, но в последний момент передумал. Пусть живет, подумал я. В конце концов, он спас мне жизнь.

* * *

Почему Меркуцио? Почему он?

Я до сих пор не знаю, почему он сделал то, что сделал. У меня есть теория на этот счет.

Я внимательно изучил все его файлы. Он заменил систему безопасности ГВР своей собственной программой, назвал ее Кадмон. Мне удалось раскрыть сложный код программы и обнаружить прелюбопытные записи.

Первая запись: «Кто преуспевает, тот и плодится».

Вторая запись: «Думаю, так чувствовал себя Шах-Джахан, убивая своих братьев, чтобы стать правителем Амальгира, вседержителем».

И последняя запись: «Если ты читаешь это, что я могу сказать? Я замахнулся высоко. Я стремился заполучить все и проиграл. Мне сильно не повезло. На моем месте ты сделал бы то же».

Это все.

* * *

Выжившие один за другим приезжали в Дебрингем. Они обнимались и говорили о том, что выглядят совсем иначе, чем их шаблон в ГВР. Прочую чепуху. Для меня все это уже так далеко.

Они старались и меня втянуть в свои разговоры, чтобы доставить удовольствие. Показать, как они меня ценят. Все, кроме Вашти. Она открыто выказывала недоверие моим словам, она наговаривала на меня, словно изобрела что-то новое в мире оскорблений и теперь проверяла на мне.

— Очень удобно, — говорила она. — Меркуцио убит, Симона и Фантазия исчезли. Один мертв, двоих нет. Похоже, нам придется довольствоваться только твоими словами.

«Наплевать, — думал я, — пусть говорит, что хочет».

Я напустил на себя мрачный вид.

Мне было очень плохо, но я улыбался помимо воли, во мне остался один яд.

* * *

— Наше время пришло, — сказал однажды Исаак.

Он позвал всех — Вашти, Пандору, Шампань, меня и взял на себя бразды правления. Он написал проект, подготовил предложения, как нам следует дальше жить. Должен признать, что все его планы были весьма разумны. Разумны и практичны. Наш домашний архитектор. Кто лучше него может спроектировать цивилизацию? Я отдал ему свой голос.

Если быть честным, я голосовал против Вашти, она была его оппонентом.

Конечно, как только он победил, он предложил Вашти быть вице-президентом. Политика. Политика верхов, черт побери. Ничего не попишешь.

Они разработали план атаки.

* * *

Начало: полное медицинское обследование. Может, мы больны? Может, умираем? Способны ли мы противостоять Черной напасти? Или мы заблуждаемся? Говоря языком биологии, сначала укрепить свой дом. Затем помогать человечеству.

Следующий этап: изучить чуму. Обуздать ее. Вырвать с корнем, если это возможно. Клонировать эмбрионы людей. Усилить их иммунитет с помощью вакцины и/или с помощью генной терапии, изменив их по минимуму. Максимально сохранить человеческую природу (в отличие от нас).

Эндшпиль: вырастить клонов. Заново построить общество и т. д.

* * *

Удивительно, они были искренне увлечены. Они словно летали на крыльях. Там, где я видел катастрофу, они усматривали возможности.

Возможность создать и вскормить цивилизацию, свободную от болезней, голода, раздоров.

Они хотели сделать мир таким, каким он должен быть.

Создать настоящую счастливую Утопию.

Сделать человека таким, каким мы себе его представляем, переделать его психологически, если не физически.

Назвать свое творение «Человечество 2.0».

«Забавно», — думал я. Пандора, заметив мою усмешку, сказала все за меня. Она утверждала, что идеальные общества нежизнеспособны. Исаак согласился с ее опасениями молчаливым кивком. Но Вашти не успокоилась, она говорила об острове Хаксли, о республике Платона, о совершенном рае Мора.

— Зачем? — удивился я. — Зачем это делать?

Ответы были разными. Чувство долга. Честь и право. Способ убедиться, что погибшие отдали свои жизни не напрасно.

— Разве есть альтернатива? — поинтересовалась Шампань. Подозреваю, вопрос ее был риторическим.

Я сказал, что исчезновение человечества — это, возможно, не так уж плохо.

Они попросили меня объяснить, что я имею в виду, но мне не хотелось. Просто обозначил идею. Они не знали, как на это реагировать. Решили, что я просто шучу. Ну и шутник же этот Хэллоуин.

— Давайте разделим мир, — предложил я.