Читать книгу "Охота на Уршада - Виталий Сертаков"

— Помалкивай, не то уйду искать сеть в другом месте, — скрипнул зубами «глаз пустоты».

— Слушай, есть хорошая сеть на русалок. Липнут, как рыбьим клеем намазанные…

— Нам не нужны водяные. Нам нужна вот эта сеть.

— Знаю, знаю, догадалась уж… Ох ты хитрец, хе-хе… Знаешь цену? Плати по весу.

Сорок золотых монет упали на чашу весов, пока два клюва на чашах выровнялись. Саади печально вздохнул. Человек с такими деньгами в кошеле мог считаться богачом в Исфахане. Сеть была тяжелой, ласкала ладонь нитями жирной липкой паутины.

— Что за красавчика привел на сей раз? — Старуха жадно уставилась на Рахмани. — Небось, вкусный, хе-хе. Ходят слухи, на Пытошной дороге кто-то плевался огнем…

— Молчи лучше, не то вырвут тебе язык, — пригрозил Кой-Кой. Захлопнув за собой дверь, они еще долго слышали кудахчущий смех ведьмы.

За шестым рядом торговых палаток, поминутно оглашая воздух ревом и свистом, притаился ипподром. Снаружи он казался не крупнее деревенского амфитеатра, но стоило Рахмани заглянуть в одну из распахнутых калиток, как стены из розового камня раздались в стороны и вдаль, явив взору набитые публикой трибуны. Беговые дорожки оказались такими длинными, что дальний край трибун терялся в сумраке. Освещение давали костры, ярко пылающие примерно через каждые сто локтей.

Сначала Саади показалось — наездники на эму просто соревнуются в скорости. Но когда плотная группа пернатых, вздымая клубы пыли, зашла на очередной круг, он обнаружил, что все гораздо сложнее и страшнее. Лапы птиц были обуты в металл, спереди и сзади торчали загнутые шипы, а в руках всадников блестели короткие дротики. Перед толпой возбужденных эму зигзагами несся крошечный человечек верхом на юрком, глянцево-черном зверьке. Зверек представлял собой помесь крысы и кенгуру. С необычайной ловкостью он уходил от погони, то дразня преследователей коротким пушистым хвостом, то увеличивая дистанцию до сотни локтей.

Приглядевшись внимательнее, ловец обнаружил, что на кенгуру сидит не один, а два наездника. Передний, наклонившись вперед, давал зверю шенкелей, а второй, связанный с первым веревкой, устроился задом наперед с оружием наперевес. В маленьких ручках он держал рогатку и с завидной меткостью стрелял по своим преследователям. Каждое удачное попадание сопровождалось одобрительным ревом толпы и падением одного из загонщиков. Либо кувырком летел страус, либо человек повисал вверх ногами на стременах и волочился в пыли, следом за своей птицей.

Почти наверняка гном на крысе стрелял отравленными шипами, либо скрученными в узел смертельными заклятиями. На следующем круге от дюжины загонщиков осталось всего семеро. Они одновременно метнули дротики, но крыса-кенгуру совершила невозможный прыжок и локтей сорок неслась по вертикальной стене, огибающей дорожки. Дротики плотно воткнулись в беговую дорожку. Толпа прыгала на трибунах, гудели литавры, громовым голосом кто-то комментировал результаты забега. Наезднику в синем камзоле достался следующий снаряд из рогатки. На полном скаку, схватившись за лицо, он вылетел из седла и тут же угодил под окованные бронзой лапы других страусов…

— За их играми можно следить неделю, а нам необходимо отдохнуть. — Кой-Кой настойчиво потащил спутника в сторону.

Осталось неизвестным, в какой момент перевертыш сделал ошибку. Или ошибка родилась в мерцающих недрах компаса. Так или иначе, за поворотом пропал рынок, пропал шум ипподрома, и почти сразу — пропал сам поворот.

Они угодили на кладбище. Но кладбище совершенно необычное. Это влажное, звенящее гнусом болото наводило на мрачные мысли. Насколько хватало глаз среди зарослей папоротника и черных мхов возвышались угрюмые склепы и надгробия, увенчанные фигурами горгулий, скрюченных бесов и рогатых змей. Душная тишина нарушалась подозрительными чавкающими звуками и далеким воем. Под ногами хлюпала жидкая глина.

— Ничего страшного, сейчас выставим новые риски, — потерянно бубнил Кой-Кой. — Неужели нам кто-то решил насолить? Ох… Дом Саади, загляни к себе в карманы. Нет ли там чего-то лишнего?

Рахмани не сомневался, что все карманы куртки надежно зашнурованы. Но едва он прикоснулся к левому боку, как волна липкого холода пробежала между лопаток.

Там внутри, за шнуровкой, что-то шевельнулось!

— Так и есть, — огорчился Кой-Кой, когда огнепоклонник скинул куртку, — тебе подсунули железного прыгуна, он сбил все настройки компаса.

— Но кто это сделал? — Саади в недоумении следил, как по лежалой листве прыгает пузатый железный лягушонок. Один прыжок, второй, третий… и вместо лягушки в лужице очутился неровный комок тяжелого металла. Короткая жизнь покинула голема.

— Это сделал тот, кто хочет нас остановить… — Перевертыш шустро крутил компас в тонких ручках. На короткое время он принял свой настоящий образ, превратившись в смуглого, щуплого человечка, больше похожего на подростка, чем на взрослого мужчину. — Но нас могли попросту разыграть, дом Саади. Здесь полно шутников, и шутят не слишком весело. Сейчас, сейчас, мы попытаемся взять ориентир по луне…

Но выставить лунный компас Кой-Кой не успел. На них напали не сверху и не из-за угла.

На них набросились снизу.

30

Волчий хвост

Эти пятеро дышали злобой.

Они ворвались в шатер сегуна, раскидав охрану. Кеа не могла меня предупредить, потому что грызла кешью в компании двух послушных рабов Эль-Хаджи. Рабы охраняли свернутый ковер и прочую нашу поклажу и ни слова не понимали на языках, знакомых нюхачу. Кеа сорвала глотку, пытаясь докричаться до нас с лекарем. Это была всецело моя вина. Мне следовало сперва разобраться, насколько далеко готовы зайти враги Рахмани по пути исполнения своих желаний, а уж потом покидать юрту Эль-Хаджи. Я уверилась, что победила вельву и больше никто не посмеет приблизиться к нам. Я горько ошиблась, и за мою ошибку поплатились другие. Рядом шумел оазис, бродили купцы и солдаты, но никому не было дела до пятерых разбойников, потому что с обратной стороны шатра смешной лекарь потешал публику. Ромашка старательно дрался с младшими буси из эскорта Асикаги и ничего не слышал.

Викинги. Но не мирные, зажиревшие ютландцы с Зеленой улыбки, подданные короля Георга, которому честно служил Рахмани. Про этих парней я много слышала, но сталкивалась всего пару раз. Это были вольные бандиты с оркнейских островов!

Наверное, им надоело ждать вельву и своего приятеля, которые так и не вернулись из дома Эль-Хаджи. Эти паршивые наемники искали крови Рахмани, меня же они никогда не видели. Но это мало что меняло.

Дело обстояло так. На ходу дожевывая свои мутящие рассудок грибы, они серыми тенями проскользнули под телегами, просочились сквозь спящий цыганский табор и спрятались под животами дремлющих гусениц. Им никто не мог подсказать, где ловец Тьмы, но своего нюхача они каким-то образом выследили. Наверное, волчьим нюхом…

Слуги сегуна поили последнюю гусеницу, наполняли кожаные мешки и поднимали их на веревках. На страже стоял молоденький мальчик без доспеха, он устал и едва выдерживал полуденный зной. Однако он заметил подозрительные фигуры, слишком близко подобравшиеся к имуществу кугэ. Он вскинул арбалет… и сам получил стрелу в горло. Слуги сегуна побросали мешки, но не успели сбежать. Двоих оркнейцы добили на земле.