Читать книгу "Анжелика. Тени и свет Парижа - Анн Голон"

Внимательный взгляд Анжелики заставлял юношу то бледнеть, то краснеть. Молодая женщина несколько резче, чем следовало, попросила Давида продолжить объяснения.

Он рассказал, что вся утварь, необходимая для шоколадного производства, изготовлена его покойным родителем и по сей день хранится в его отчем доме в Тулузе под надзором дальних родственников. Изготовление шоколада было одновременно и простым, и хлопотным.

В первое время отец Давида привозил бобы какао из Испании, а затем прямо с Мартиники, через некоего торговца по имени Коста.

Сначала бобы какао подвергались ферментации. Эту операцию следовало проводить весной, пока еще не слишком жарко.

После ферментации бобы надо высушить, но не пересушить, следить, чтобы они не потрескались при отделении скорлупы. Затем их сушили еще раз, чтобы сделать хрупкими для помола, и на этот раз семена тоже нельзя было пересушивать, иначе они могли потерять весь свой аромат.

И наконец, бобы измельчались. В этой операции состоит главный секрет успеха приготовления шоколада. Нужно, стоя на коленях, измельчать бобы в специальной деревянной ступке, окованной железом. Ступка должна быть немного нагрета. Такая утварь называлась «метатль», это название ей дали ацтеки — краснокожие жители Америки.

— Однажды на Новом мосту я видела такого краснокожего человека, — пошутила Анжелика. — Наверное, его можно разыскать. Без сомнения, шоколад будет еще лучше, если его станет измельчать именно краснокожий.

— Мой отец не был краснокожим, а у его шоколада была отменная репутация, — заявил не уловивший иронии Шайю. — Можно обойтись и без индейцев. Для варки напитка требуются большие чугунные котелки. Но перед этим перемолотые зерна надо просеять, чтобы получился очень тонкий порошок, без кусочков кожуры. Потом в массу добавляют необходимое количество сахара и разные пряности.

— Предположим, — подвела итог разговору Анжелика, — мы сумеем привезти всю утварь для изготовления шоколада из дома твоего отца и раздобудем какао-бобы. У тебя получится приготовить напиток?

Давид, казалось, сомневался. Но, глядя на Анжелику, вымолвил «да» и был вознагражден лучезарной улыбкой и дружеским похлопыванием по щеке.

* * *

С тех пор Анжелика искала любую возможность разузнать все, что было известно во Франции об этом безалкогольном напитке.

Она вновь встретилась с карлицей королевы, и на сей раз смогла попробовать массу до того, как в нее добавили специи и большое количество сахара. И Анжелика сочла напиток достаточно вкусным. Донья Терезита, гордая своим тайным искусством, заверила гостью, что мало кто из поваров, даже прибывших из-за границы, способен приготовить шоколад. Но проныра Баркароль тут же сообщил, что он слышал о молодом мещанине, который ездил в Италию для изучения искусства кулинарии и научился там совершенно бесподобно готовить экзотический напиток.

Молодого человека звали Одиже. По слухам, он был дворецким у графа де Суассона и собирался получить право на изготовление шоколада во Франции.

«Ой! Только не это! — подумала Анжелика. — Ведь это я владею исключительным патентом на изготовление какао».

И предприимчивая женщина решила разузнать побольше о пресловутом Одиже. Как бы то ни было, становилось очевидным, что идея производства шоколада уже витала в воздухе и следовало поторопиться, чтобы не позволить обойти себя более ловким конкурентам или тем из них, кто пользовался покровительством сильных мира сего.

Прошло не так много дней, и однажды после полудня, когда Анжелика с помощью Лино расставляла по столам оловянные горшки с цветами для украшения зала, по ступеням харчевни спустился привлекательный, богато одетый молодой человек и направился к ней.

— Меня зовут Одиже, я — дворецкий графа де Суассона, — представился посетитель. — Мне сказали, что вы намереваетесь изготовлять шоколад, но что у вас нет патента. В то время как у меня такой патент есть. Вот почему я пришел к вам. Я хочу вас по-дружески предупредить, чтобы вы отказались от этой бесполезной затеи. В противном случае вы проиграете.

— Я чрезвычайно тронута вашим вниманием, месье, — ответила Анжелика. — Но если вы так уверены в своей победе, то не понимаю, зачем вы вообще сюда пришли, ведь тем самым вы рискуете выдать мне свои планы, продемонстрировав силу своего оружия, а возможно, и его слабость.

Обескураженный молодой человек вздрогнул. Он внимательнее взглянул на свою собеседницу, и улыбка озарила его лицо, подчеркнув темные тоненькие усики.

— Бог мой, как вы красивы, душенька!

— Если вы начинаете атаку именно таким образом, то мне следует задаться вопросом: для каких сражений вы явились сюда? — сказала Анжелика и не смогла сдержать ответную улыбку.

Одиже бросил свой плащ и шляпу на стол и уселся напротив Анжелики. Пару минут спустя они стали почти друзьями.

Ему было около тридцати лет. Легкая полнота не вредила его красивой фигуре. Как и любой служащий в чине офицера, отвечающий за стол знатного вельможи, он носил шпагу и был одет, как подобало дворянам. Молодой человек рассказал, что его родители, мелкие провинциальные мещане, всегда жили в Нижней Нормандии, в Перше[76], а в тех богатых краях множество отличных продуктов, прививающих вкус к хорошей еде. Именно родители настояли на том, чтобы Одиже начал учиться поварскому делу. Сначала он купил чин[77]офицера, отвечающего за приготовление пищи в армии. Господин граф де Суассон, руководивший кампаниями, в которых участвовал молодой человек, несмотря на то что он принадлежал к весьма знатному роду, ради развлечения передавал свои кулинарные умения Одиже. Чтобы достичь вершин в искусстве приготовления пищи, юноша на два года отправился в Италию, где изучил специальности изготовителя прохладительных напитков и кондитера. Он готовил мороженое и шербеты, драже и пастилки, а также шоколад.

— По возвращении из Италии, в прошлом году, мне посчастливилось понравиться Его Величеству, и благодаря этому отныне мое будущее обеспечено. Вот как это произошло. Однажды я проезжал одну деревеньку близ Генуи и заметил на поле бесподобный зеленый горошек в стручках. Стоял январь. Мне пришла в голову мысль собрать горох и поместить его на хранение в лари. Две недели спустя, уже в Париже, я через посредничество господина Бонтана, первого камердинера Его Величества, подал горох королю. Да, моя дорогая, и не нужно смотреть на меня такими удивленными глазами. Я видел короля совсем рядом, и он говорил со мной весьма благосклонно. Его Величество сопровождали Месье, мессир граф де Суассон, который раньше знал меня, мессир маршал де Грамон, маркиз де Вард, граф де Ноай и мессир герцог де Креки. Взглянув на мой зеленый горошек, все эти знатные особы в один голос воскликнули, что никогда не видели прекраснее. Мессир граф де Суассон даже полущил несколько стручков прямо перед королем. Тогда Его Величество, выразив свое удовлетворение, повелел мне отнести горох господину Бодуану, распорядителю дворцовой кухни, чтобы тот приказал приготовить из него разнообразные блюда, одно из которых предназначалось для королевы-матери, другое — для королевы, третье — для монсеньора кардинала, который тоже находился в Лувре. А также король повелел, чтобы часть гороха сохранили для него самого, он намеревался откушать его вечером вместе с Месье. В то же самое время он приказал господину Бонтану выдать мне денежное вознаграждение, но я поблагодарил и отказался. Тогда Его Величество настояли и сказали, что Они исполнят любую мою просьбу. Как следует подумав, я решил попросить у Его Величества разрешение открыть заведение по производству прохладительных напитков, которое помимо других продуктов предлагало бы клиентам и шоколад. Совсем недавно я получил бумагу, подтверждающую мои права.