Читать книгу "Монастырь - Игорь Вагант"

Он протянул Эдвину один из перстней, которые унизывали его пальцы: золотой, с крупным красным камнем, украшенным замысловато вырезанной буквой «Э». Юноша с сомнением взглянул на подарок.

– Бери, – шепнул Глойн, – ты не можешь отказаться.

– Именно, – произнес Элла. Он услышал сказанное. – Если человеку оказывают услугу, а этот человек не может что-то дать взамен, это – раб, не имеющий ничего своего. Либо не заслуживающий уважения вор из Морского народа. Не оскорбляй меня. И за ответный дар не благодарят.

– Я понимаю, – просто ответил Эдвин. Чуть поколебавшись, он надел кольцо на средний палец – оно пришлось точно впору. – Могу ли я спросить, кто вы?

Его собеседник пожал плечами.

– Я был бы невежлив, отказав спасителю в праве узнать имя человека, ради которого он рискнул жизнью. Элла Леолинен. – Чуть помешкав, он добавил: – Барон Глоу. И если ты, Эдвин, сын Гуайре, свободного охотника из Талейна, согласишься и дальше сопровождать меня, я приму твое согласие.

– Я… – Эдвин почувствовал себя неловко. – Я должен продолжить поиски Гвендилены.

– Ну, разумеется, – усмехнулся Элла. – Я так понимаю, ты хочешь поутру перепрыгнуть обратно через ту пропасть?

– Э-э… нет. – Эдвин растерялся.

– В таком случае тебе ничего не мешает продолжить со мной путь до Глоу. А там я смогу отпустить тебя.

– Соглашайся, – чуть слышно шепнула Теа.

Эдвин кивнул.

– Хорошо, сир.

– Договорились. – Принц медленно перевел взгляд на слугу. – А теперь твоя очередь, Глойн. Что это была за тварь? Они тут водятся?

Тот помотал головой.

– Я ни разу не видел. Но мне матушка рассказывала. А ей – мать ее матери.

– Как же ты узнал, что тот туман и есть Мортох, раз не встречал его никогда?

– Не знаю, – словно извиняясь, ответил Глойн. – Я почувствовал. Наверное, он полз против ветра, господин.

– Он дышал, – задумчиво добавил Эдвин, – и он распространяет вокруг себя страх. Я читал про этих тварей.

Элла приподнял брови.

– Читал? Ты обучен грамоте?

– О них писал Тэлисин Скороход. Может быть, не совсем о них – я представлял себе красный туман немного по-другому, но очень похоже.

– Хм. Я знаю эту книгу. Но никогда особо не интересовался.

– Почему? – удивился Эдвин.

– Слишком уж давно она написана. Да и казалось мне, что в ней чересчур много сказок. Про каких-то чудовищ, которых никто и никогда не видел. – Элла задумался на мгновение. – Однако ж оказывается, что старые сказки имеют способность оживать.

В пещере ненадолго повисло молчание. Костер постепенно затухал, бросая блики на щербатые стены. Вход в пещеру был узок, и поэтому здесь царило приятное тепло. Глойн сосредоточенно поджаривал кусок мяса, нанизав его на кинжал, Теа молчала, придвинувшись поближе к Эдвину. Элла сделал хороший глоток из бутыли и протянул ее обратно.

– Ну, и о чем же писал тот самый Тэлисин? – спросил он.

Эдвин задумался, вспоминая.

– В подземном царстве Вила много таких. Он писал о красном тумане, о гулях с синими глазами, которые внешне схожи с человеком, но очень тощи, имеют длинные конечности и могут ползать по потолку, о тенях – это страшные создания, являющиеся по ночам и приносящие с собой холод, и их невозможно убить человеческим оружием. Много о чем. И все они появляются тогда, когда нарушено равновесие.

– Что значит – равновесие? Между чем и чем?

– Я не знаю. – Эдвин пожал плечами. – Я не читал эту книгу целиком. У моей матушки была всего пара дюжин страниц из нее, без начала и конца. Тэлисин толковал о каких-то трех основах, что держат мир, но что это такое, я не могу сказать.

– Хм. – Элла одобрительно кивнул. – Первый раз встречаю простого охотника, который читал то, чего не читал я, и говорит так, как подобает грамотному человеку. Ты умен, Эдвин, сын Гуайре. Ты свободный, и я не имею права неволить тебя, но, когда найдешь свою Гвендилену, можешь вернуться ко мне.

Эдвин наклонил голову.

– Я подумаю, сир.

– Да. У тебя будет дом и два золотых керна в год. Добрые подданные мне не помешают. Если только… – Элла перевел взгляд на своего слугу. – Глойн, если ты не найдешь утром дорогу в Глоу, я могу подумать, что ты зря ешь свой хлеб.

– Я найду, господин, – сказал мальчишка, зевнув. – Глоу – это на востоке. Надо держать путь на Гленкиддирах, а замок будет немного севернее.

– Конечно. Спокойной ночи.

Элла вдруг отвернулся от костра и улегся на бок, укрывшись плащом.

Чуть позже, когда принц со слугой заснули, Теа и Эдвин выбрались из пещеры наружу и просидели до полуночи, рассказывая друг другу о своих мытарствах. Огромная круглая луна висела прямо над головами, заливая горы желтоватым светом и играя тенями.

– Он сын короля, – шепотом поведала Теа, – самый настоящий. Он не особо разговорчив, и я так поняла, что с братьями не слишком дружит. Думаю, вот и отправили его сюда из столицы, подальше с глаз.

«Да еще и убить по дороге велели», – подумал Эдвин.

– Сама-то ты как с ним оказалась? – спросил он.

– Они мимо «Северной Звезды» проезжали. И он согласился меня с собой взять. Наверное, понравилась я ему.

– Вот как? – рассеянно переспросил Эдвин, больше думая о своем. Слишком многое произошло за этот день.

– Ну да, – легко сказала Теа, – нравлюсь я мужчинам.

Эдвин кивнул, скользнув взглядом по собеседнице. Пожалуй, действительно так. Быстроглазая, с очаровательными ямочками на щеках и такая… живая, что ли.

В горах было довольно прохладно. Теа села к нему поближе, прижалась боком и, устроившись поудобнее, попросила обнять ее.

– Зябко, – объяснила она.

Рука Эдвина оказалась прямо под ее грудью, и он усиленно старался не думать об этом.

– А тебе… нравлюсь? – тихо спросила она.

– Да. Ты красивая.

Теа удовлетворенно кивнула.

– Смотри.

Она поднялась и, потянув за шнуровку, сбросила с себя платье. Эдвин, слегка ошалев, не нашелся, что сказать.

Девушка встала перед ним во весь рост, чуть запрокинув голову назад и дыша полной грудью. Ее обнаженное тело засияло в лунном свете, словно усыпанное мириадами мельчайших искорок.

– Дотронься до меня, – потребовала Теа.

Эдвин уставился на нее с оторопью.

– Ну, давай, – нетерпеливо сказала Теа, – ты прямо как дитя. Смотришь так, будто голых баб никогда не видел.

Она схватила руку Эдвина и положила себе на бедро.