Читать книгу "Стерх: Убийство неизбежно: Роман - Николай Басов"

Глава 27

Почти всю дорогу они молчали, Стерх гнал, как сумасшедший, но ему все равно казалось, он не успевает. Или не может сложить эту ситуацию во что-то осмысленное, понятное и разумное от начала до конца. Но кое-какие хвосты в событиях можно было подобрать и потом, а вот утратив эту способность Марины без сопротивления выкладывать информацию, можно было потерять очень быстро.

И все-таки он не успел. Когда они входили в дом Стерха, потом поднимались на девятый этаж в лифте, когда, стараясь не смотреть друг на друга, рассаживались в креслах, у Стерха отчетливо билось в сознании сравнение их поведения с состоянием любовников, у которых ничего не получилось после первой же попытки, и вряд ли уже получится.

Усевшись на свое привычное место, так же молча, как они ехали, Стерх запалил сигарету, Марина сделал жест пальцами, словно вынимала из губ другую сигарету, и Стерх, с некоторым сомнением закурил еще одну, передал в ее подрагивающие пальцы, но она взяла ее, словно это было само собой разумеющейся вещью. Лишь тогда Стерх вспомнил, что она из медиков, может быть, даже вполне толковая медичка, а у них этот жест и обычай был в большом ходу, разумеется, среди своих.

Она сидела в кресле для клиентов, Стерх за своим столом, и мучительно размышлял, нужно ли ему еще куда-нибудь сегодня ехать, и может ли он выпить хоть пару глотков? Но так как ситуация оставалась совершенно неопределенной, решил пока не пить. А вот Марине после некоторого колебания налил рюмку водки, рассудив, что качество выпивки большой роли сейчас не сыграет.

– Итак, – начал Стерх, – пойдем по кругу еще раз. Что вы помните о своей матери?

– Она умерла больше года назад, незадолго до того, как я окончила первый курс.

– Как ее звали?

– Какое это теперь имеет значение? – Марина косо посмотрела на Стерха, вздохнула. – Ну хорошо. Она была больная и довольно неудачливая женщина. Когда-то жила где-то тут, неподалеку от Москвы, но после аварии переехала под Воронеж. Как-то она сказала, что опасается, что меня у нее отнимут… Ну, может, ее бывший друг, не знаю точно.

– У нее был друг?

– А как бы я могла родиться? – чуть раздраженно ответила Марина. – Там мы жили… Она была медсестрой в больнице, но сама все время болела. И умерла… Посттравматический нефрит.

– Что за авария, в которую она попала?

– На автобус, в котором она ехала, налетел поезд. На переезде.

– Стоп. – Стерх ощутил, что его лоб вдруг стал мокрым, как будто над ним кто-то включил в полную силу на редкость горячий и противный душ. – Вы были в этом автобусе?

– Была. – Марина смотрела в пол, отвечая Стерху. Она о чем-то напряженно думала, и Стерх с неудовольствием понимал, что эти мысли были отнюдь не навеяны неприятными воспоминаниями, она явно что-то планировала. Вот только что именно? – Но я не пострадала, а она… Как я сказала, до конца жизни так и не оправилась.

– Не было случая, чтобы она… – Стерх не понимал этого вопроса, но слова вылетали из него сами, словно он их давно придумал: – Чтобы она называла вас каким-то другим именем?

– Иногда она называла меня Леной. Особенно во время приступов. – Марина загасила сигарету, полезла в сумочку и вытащила свои. Закурила с мрачным и неприступным видом. – Я думала, что она вспоминает свою мать… Ее звали как раз Еленой.

– Она была… вменяемым человеком? – спросил Стерх осторожно.

– Что вы имеете в виду? – Не дождавшись ответа, Марина вздохнула. – Нет, не была. Она часто впадала в депрессии, иногда просила у меня за что-то прощения. Был период, когда она стала довольно крепко выпивать. Если бы не ее подруги, которые ее по-тихому пролечили, наверное, стала бы настоящей алкоголичкой.

– Чем лечили?

– Антидепрессантами, не знаю какими точно. – Она посмотрела в окно, как почти все, кто сидел в этом кресле. Уж очень вид открывался красивый. – Это не имеет значения.

Стерх подумал, потом набрал номер Капитанова, молясь про себя, чтобы он оказался на месте. К счастью, Николай Васильевич дома оказался.

– Алло, здравствуйте еще раз, – сказал Стерх, когда расслышал на том конце знакомый, унылый голос. – Это Никита Стерх. У меня к вам, Николай Васильевич, один-разъединственный вопрос. Ваша жена не извещала вас, что у нее родилась… Только не ругайтесь, пожалуйста, а выслушайте меня до конца. Она вам не говорила, что у нее родилась двойня? Понимаете? Две девочки, а не одна?

– Говорила, – сказал Капитанов чуть удивленно. – Она послала мне телеграмму сразу, как вышла из роддома.

– Одна девочка была Анна, а вторая…

– Леночка погибла в той же аварии, что и жена. – Капитанов вздохнул. – Я и забыл об этом, слишком много времени прошло.

– Вы не наводили справки, не пытались найти ее среди погибших?

– Девочка еще не была даже зарегистрирована в тот момент… – Капитанов помолчал. – Это потом стали выдавать свидетельства сразу при рождении, а мне-то пришлось идти в загс. Была такая практика в те годы.

– Так вы не искали вторую девочку?

– Мне сказали, что она погибла. Вместе с женой.

– Но вы не разыскивали ее?

– Как же я мог? – удивился Капитанов. – Ведь все было официально… Свидетельство, справка о похоронах. Я и не знаю, как… кого-то после такой аварии разыскивать. Да и болтать было нельзя, понимаете? Такое было время.

Стерх потер затылок, у него вдруг очень заболело где-то под кожей и костью, словно туда на миг попало что-то очень твердое и острое, как металлический осколок.

– Вы упомянули, что вторую девочку звали Леной.

– Она не успела дать ей имя, но мы – да, мы хотели назвать ее Леночкой.

– Итак, Анна и Елена, правильно я говорю?

– Что это значит? – спросил Капитанов подозрительно. – Что вы опять хотите от меня узнать?

– Пока все, – быстро ответил Стерх. – Но если вас не затруднит, не уходите никуда из дома, я, может быть, вам еще позвоню.

Он положил трубку. Марина смотрела на него внимательно, даже настороженно.

– Вы настолько похожи на… Нюру, что вывод можно сделать только один. Вы не дочь вашей матери, Марина. Вы – Елена Николаевна Капитанова, дочь Николая Василича и родная сестра Нюры.

– Как это могло случиться? – спросила она. В голосе ее уже не было напора, только подавленность и какая-то вымученная насмешка. Иногда такая вот попытка не принимать слова чужого человека всерьез имеет причиной скрытую истерику. Стерх посмотрел на рюмку с водкой, которую девушка едва пригубила и поставила на стол, подвинул ее ближе к девушке.

– Все довольно просто. Авария была жестокая. Никто из жертв ни на кого очень внимательно не смотрел. Да и развезли их по разным больницам, чтобы избежать огласки, – Стерх подумал. – Наверное. Как сказал Капитанов, такое было время.