Читать книгу "Поезд следует в ад - Виктория Борисова"

Потом горевать стало некогда. Днем — работа, а вечером она навещала Аню в больнице, или шла к Сергею Николаевичу — помочь по хозяйству, или просто поговорить, чаю попить вместе… Когда Анну выписали, хлопот меньше не стало — все равно нужно было ей помогать. В быту она еще долго была совершенно беспомощна. Ольга буквально разрывалась между своими «подопечными» и, приходя домой поздно вечером, падала в постель совершенно без сил. Одна дорога всю душу выматывала, Бирюлево — не ближний свет… И когда Анна предложила пожить у нее, Ольга с радостью согласилась — все-таки ближе к центру, и на работу ехать уже не час с хвостиком, а всего сорок минут. А главное — веселее вдвоем! Ольга уже физически не могла приходить в пустую квартиру, где ее никто не ждет.

Время шло, бабье лето сменили холодные октябрьские дожди, а она почувствовала очень странное недомогание — тошнило по утрам, как будто отравилась, все время хотелось спать, и ноги отекать стали… Оля отправилась в районную поликлинику. Выслушав ее жалобы, врач только руками всплеснула:

— Девушка, что вы людям голову зря морочите? Беременная вы, это и ежику понятно!

Когда Ольга вышла на улицу, уже вечерело. Она чувствовала себя ошарашенной нежданной новостью, немного испуганной… И в то же время — очень счастливой. Накрапывал мелкий дождь, а она шла, не замечая ничего вокруг, прислушиваясь к дыханию новой жизни, что уже незримо росла в ней, и казалось, что она чувствует биение маленького сердечка…

Дома Аня посмотрела на нее удивленно. Такой Ольгу еще не видела — мокрая вся, волосы ветренны, а лицо просто светится такой неземной, отреченой, словно в глубь себя обращенной улыбкой, какую ей случалось видеть только у Мадонн на картинах итальянского Возрождения.

— Ты такая странная… Случилось что-нибудь? — осторожно спросила Анна.

— Ага. Потом расскажу, ладно?

Ольга обняла подругу за плечи и попросила:

— Анечка, ты испеки, пожалуйста, коржики с маком, как ты умеешь. Завтра суббота, давай соберем всех, посидим…

Анна только плечами пожала и пошла ставить тесто. Теперь она радовалась, что, по крайней мере, есть для кого готовить, и охотно вспоминала старые мамины рецепты.

На следующий день Ольга купила бутылку вина, постелила на стол «парадную» белую скатерть и долго, тщательно расставляла посуду.

— По какому поводу гуляем? Ты хоть намекни, я никому не скажу! — допытывалась Анна, но она только загадочно улыбалась в ответ.

Когда Олег, Сергей Николаевич и Анна чинно уселись вокруг стола, Ольга разлила вино по бокалам, только себе зачем-то налила вишневый сок из пакета.

— Ну, за что пьем? — спросил Олег. — За все хорошее?

— Я хочу выпить… — Ольга встала со своим бокалом в руке, и голос ее звенел и срывался от волнения, — выпить за нового человека. Совсем скоро он будет с нами. Месяцев через восемь, наверное… Давайте — за него!

Она залпом опрокинула бокал, опустилась на стул и вдруг заплакала.

— Ой! — Анна прикрыла рот ладошкой. — Так ты беременна? А кто отец? Неужели… — Ее глаза за стеклами очков стали совсем круглые от изумления. — Это случилось там, да? В поезде?

Ольга кивнула. Сергей Николаевич встал, подошел к ней, положил руку на плечо.

— Не надо плакать, Оленька. Вам теперь вредно волноваться. И потом, что плакать-то? Радоваться надо! У нас будет маленький… Это же чудо!

В тот вечер они засиделись за полночь. Вино быстро кончилось, но это было совершенно не важно. Пили крепкий чай, ели испеченные Аней коржики, говорили какие-то слова, приличествующие случаю, поздравляли будущую маму и гадали, кто родится — мальчик или девочка… Уже и фонари погасли на улице, но все почему-то не было сил расстаться, хотелось еще немного побыть вместе, ощутить теплое и нежное чувство причастности друг к другу.

Словно будущий ребенок каким-то образом сплотил их всех еще больше, сделав единой семьей.

Уже зимой, перед самым Новым годом, Олег никак не мог уснуть ночью. Снег сыпался и сыпался с неба, покрывая землю плотным белым одеялом, словно баюкая до весны, а он все крутился в постели с боку на бок. Докучливые мысли лезли и лезли в голову, не давая расслабиться и соскользнуть в блаженное забытье, такое сладкое для человека, который трудится целый день и обычно засыпает, едва коснувшись головой подушки.

Олег думал о том, что Сергей Николаевич стал совсем старенький, подниматься по лестнице ему трудно и он почти перестал выходить на улицу. Только сидит за столом и пишет, словно одержимый. Даже поесть забывает, если Ольга не напомнит. Что Анна, слава богу, уже совсем восстановила руку после перелома и теперь рвется продолжать свои уроки музыки, мечтает о настоящем концертном рояле, но где ж его поставить в хрущевке? Он там даже в лестничный пролет не войдет… Но главное — Ольга уже на четвертом месяце, скоро будет заметно, а где она будет теперь растить своего ребеночка? Неужели в той же Анниной тесной квартирке, где потолок словно падает на голову, а в коридоре не разойдутся две худенькие, стройные женщины? Или у себя, в Бирюлеве, убогом спальном районе, который вот-вот окончательно превратится в подобие нью-йоркского гетто?

Вот если бы они все были рядом — всегда, а не от случая к случаю… Приходить по вечерам не в пустую квартиру, а в дом, где тебя ждут и любят, — это же настоящее счастье!

Стоп. А почему бы и нет, в конце концов? Разве эти люди не стали для него настоящей семьей? Пусть немного странной, не совсем привычной для постороннего взгляда, но настоящей! И в том, чтобы собрать их под одной крышей, нет ничего невозможного! По крайней мере, тогда не придется волноваться о том, что у Сергея Николаевича случится сердечный приступ, а он будет один, в пустой квартире, что Анна может поскользнуться на гололеде у подъезда и снова сломать свою многострадальную правенькую… И Оля, Оля будет всегда рядом!

Олег счастливо улыбнулся этой мысли, свернулся клубочком под одеялом, как в детстве, и скоро уснул.

Следующие несколько месяцев стали для него суматошным и беспокойным временем. Он вел какие-то бесконечные переговоры, общался с риелторами, мотался по стройплощадкам… Домой возвращался нередко за полночь, в одежде, перепачканной известкой и глиной, но сердце радостно замирало от предвкушения — скоро у них будет свой дом! Он посвятил в свой план Анну и Сергея Николаевича, и они тоже помогали в меру сил — Анна увлеченно выбирала обои, занавески и кучу всяких мелочей, необходимых в хозяйстве, а Сергей Николаевич отвечал на телефонные звонки, когда понадобилось искать бригаду отделочников, и дежурил в пустой квартире, когда крепкие молодцы привозили мебель, сантехнику и даже концертный рояль для Анны. Ольге решили пока ничего не говорить — пусть будет сюрприз! К тому же незачем беременной женщине дышать запахами краски и клея.

А время шло… Через положенный срок, в начале июня, на свет явился мальчик, названный Игорьком. Оля тоже видела тот сюжет в «Человеке и законе». Впервые взяв на руки сына, она заплакала — с младенческого личика смотрели темно-серые глаза его отца, и взгляд был такой же упрямый.