Читать книгу "Воронье - Джордж Доус Грин"

РОМЕО цеплялся за этот мир, который мог рухнуть в любой момент, но он думал, что этот крах произойдет внезапно, с молнией и ударом грома. Вместо этого все произошло в молчании. Стены просто безмолвно рухнули.

Шон не ответил на его телефонный звонок. Все было кончено.

Ромео продолжал ритмично нажимать большим пальцем, вызывая его снова и снова, но каждый раз слышал слова автоответчика Шона: «Ты знаешь, что делать».

Он свернул налево. Еще один левый поворот привел его к дому ритуальных услуг Захарии Уайлса. Он миновал ломбард, продолжая думать о том крике, который услышал: «Нет, не надо!» Чей это мог быть голос? Кто-то моложе Пэтси, более пронзительный, чем у Тары, — может быть, Джейс? Но Джейс слишком робок и застенчив, чтобы так вопить. Может, просто какая-то девочка? Какая-то девочка, с которой Шон стал заигрывать, и все это было только игрой?

Но в таком случае он должен был тут же перезвонить.

Может быть, сигнал не доходит? Он вне зоны досягаемости?

Тогда почему бы ему не вернуться в зону?

У Ромео больше не осталось никаких мыслей. Как порой бывает у ребенка.

Ромео вернулся. Он повернул налево и сделал еще один левый поворот к дому ритуальных услуг. Он ездил кругами. Почему бы не признать это? — подумал он. Они взяли Шона. Это совершенно ясно. Вот что произошло: явились свиньи, Шон вытащил пистолет, кто-то закричал: «Нет, не надо!» Вот так. Это все. Все кончено. Его или скрутили, или убили — лучше надеяться на последнее, зная, какой пыткой тюрьма станет для Шона.

Сердце у Ромео пыталось выскочить из груди.

«О, дерьмо!»

Время убегало. Осталось двенадцать минут.

«Позвони мне, черт бы тебя побрал!»

Он остановился у стройки. Взял половинку декса. Затем вернулся к багажнику, но не мог вспомнить, как тот открывается. Он все осмотрел, пока наконец не догадался заглянуть в бардачок и нашел там ключ. Он вернулся, открыл багажник и вынул оттуда «феникс» 22-го калибра. Над головой скапливались черные штормовые облака. В воздухе стояла удушливая духота. Молекулы воздуха разлетались и сталкивались друг с другом.

«Это сигнал для меня.

И я в любой момент могу начать убивать.

Мать твою! Шон, позвони мне!»

БАРРИС связался с лейтенантом, когда возвращался в город. Не по рации — он не хотел, чтобы его подслушивали. Он воспользовался своим сотовым. Пришлось подождать, пока он пробился. И когда наконец это получилось, сказал:

— Лейтенант, мне нужны данные на этого парня — не находится ли он в списках разыскиваемых. И побыстрее. Его зовут Ромео Здерко.

— Кого?

— Приятеля Шона Макбрайда.

— Что? Баррис, ты не можешь заниматься этим делом.

— На этот раз у меня настоящие доказательства.

— Шеф надерет тебе задницу. И уволит.

Баррис оставался тверд.

— Этот парень, этот Здерко, выслеживает Ботрайтов. Он достал карту Брунсвика и поставил маленькие звездочки всюду, где живут Ботрайты.

Пауза. Лейтенант пытался осознать сказанное.

— Что ты имеешь в виду, говоря о звездочках? — сказал он.

— Слишком долго объяснять. Дело в том, что он пристреливается к Ботрайтам. Сообщите мне данные на него. Пожалуйста.

— Где ты нашел эту карту?

— В трейлере, где он бывал.

— У тебя был ордер на обыск?

— В нем не было необходимости. Его подружка дала ее мне.

— Ага. — Вздох. — Отлично.

Лейтенант тянул слова так медленно, что Баррису показалось, будто он перебирает весь алфавит. Затем он сказал:

— Баррис… эта карта… ты считаешь, что она представляет неминуемую угрозу?

— Если этот парень никогда не встречался с Ботрайтами, зачем ему карта с их домами?

— Верно. Ты прихватил ее?

— Как мы и говорили. Но мы не можем ждать, лейтенант. Нам немедленно нужны данные на этого парня. И кто-то должен взять под контроль Шона Макбрайда, потому что за всей этой историей кроется именно он.

— Не может ли все это подождать, пока шеф вернется с ленча?

— Ради бога! Джимми! Сделай одолжение! Последнее одолжение! Достань мне эти гребаные данные.

Он годами не называл его Джимми — во всяком случае, после своего снятия с должности. В трубке слышался лишь слабый шорох статического электричества.

Наконец:

— Ладно, Баррис. Я их получу.

— Спасибо.

— Хотя сам могу спалиться, черт возьми.

ШОН выскочил из катера, едва только тот коснулся причала лонсдейлской пристани, затем повернулся и помог Таре. Всех остальных они оставили сзади и быстро, почти бегом, двинулись по изящному изгибу подъездной дорожки туда, где стоял «либерти».

— Залезай, — сказал он. — Поведешь машину.

Она устроилась за баранкой и включила двигатель. Когда они повернули на Си-Айленд-Роуд, Тара спросила:

— А теперь куда?

— Обратно в Брунсвик. Там я скажу тебе, куда ехать дальше. Я знаю, кого он хочет убить первым.

— Сколько у нас времени?

— Сколько мы потратили? Примерно десять минут? Значит, у нас есть еще десять.

— Я не смогу доехать до Брунсвика за десять минут!

— Гони быстрее.

— Так кого он хочет убить первым?

— Скажу, когда мы подъедем.

— А ты не можешь позвонить ему по моему телефону?

— Я не знаю его номера, — признался он. — Просто нажимал 7.

— Ты не учитывал такую возможность?

— Какую? Что твой братец психанет и выбросит мой телефон в эту долбаную воду? И теперь мне приходится разбираться с целым миром, который обрушился на меня? Нет, Тара, этого я не учитывал.

Он задумался. «Почему ты не выходишь у меня из головы? Мы хотим лишь Божьей милости и ясного света, а не всех этих гребаных вопросов. Кто послал тебя уничтожить мечту? Кого ты представляешь? Я больше не могу это выносить!»

Теперь они были на шоссе. Она попыталась смягчиться:

— Так скажи мне, куда он отправится первым делом?

— Когда мы приблизимся.

— Но я могу позвонить и предупредить их.

— Тем самым ты выдашь меня.

— Это же не Нелл? Не она первая?

— Скоро узнаешь.

— Ради бога, скажи мне только одно. Это Нелл?

— Гони так быстро, как только можешь.

РОМЕО ехал по Индиан-Моунд-Роуд к Шелби и Мириам. У него оставалось еще несколько минут перед тем, как он начнет убивать эту семью, но он должен успеть на место и быть в готовности. Это будет нетрудно. «Дети, Маккензи и Бенджамин, в библейском лагере. То есть я смогу легко войти в дом. Как только Шелби увидит меня, он обязательно отпустит какую-нибудь пакость, и мне останется только действовать».