Читать книгу "Нет причин умирать - Хилари Боннер"

– Послушайте, мистер Келли, – перебил его Джеррард Паркер-Браун. – Я согласился встретиться с вами из уважения к семьям погибших солдат моего полка, и кроме того, чтобы убедить вас и, надеюсь, их тоже, что мы здесь, в Хэнгридже, ничего не скрываем. Я действительно сделаю все, что в моих силах, чтобы и в дальнейшем оправдать ожидания родителей, и я буду счастлив встретиться с любым из них, если он пожелает со мной увидеться. Но я не могу – и не буду – обсуждать такие детали, о которых вы заводите речь, мистер Келли. В конце концов, мы потеряли жизни молодых людей.

– Я это очень хорошо понимаю, полковник, и именно поэтому я здесь. Но прошу вас – дело стрелка Джеймса Гейтса особенно любопытно. В ту ночь произошли кое-какие события, о которых, очевидно, стрелку Джеймсу Гейтсу было известно, но о которых не говорилось в коронерском суде. Вы, конечно же, в курсе, полковник Паркер-Браун, что Джимми Гейтс тоже мертв?

– О да. Но его смерть никак не связана с Хэнгриджем.

– В самом деле? Да, возможно, это всего лишь невероятное совпадение, но Гейтса послали в Германию спустя две недели после дознания, и там он умер при, мягко говоря, очень странных обстоятельствах.

– Солдаты много работают и не по-детски отдыхают, мистер Келли. Они склонны иногда напиваться, и иногда они напиваются очень сильно. Иногда случаются нелепые инциденты. Или они просто падают под грузовик. Из-за чего, я полагаю, все и началось, или это не так?

Келли почувствовал отчетливую властную нотку в его голосе, но решил проигнорировать ее.

– К разговору о пьянстве, полковник, – продолжал Келли настойчиво. – Стрелок Гейтс говорил, что он столкнулся с ирландцем, который, по его словам, был пьян и, не имея при себе никаких документов, удостоверяющих его личность, пытался проникнуть на базу в ночь смерти Джослин Слейд, и что из офицерской комнаты вышел офицер и разрешил ему войти. Он также сказал, что видел фигуру, бегущую через игровое поле от ограды, сразу после того, как он услышал выстрелы. И ничего из этого не прозвучало в суде. Вы не находите, что это по крайней мере любопытно?

– Я действительно не имею ни малейшего представления, любопытно это или нет, мистер Келли. Для начала, быть может, вы сможете мне рассказать, каким образом вы вообще получили эту информацию. В конце концов, как вы сами отметили, стрелок Джеймс Гейтс мертв.

– Эту информацию я получил от человека, говорившего с ним незадолго до его смерти, от человека, с которым у него были очень близкие отношения.

– Ну тогда это просто слухи. Ничего, кроме слухов. И они вас никуда не приведут. Мне кажется, теперь я действительно припоминаю, что у нас на территории работало несколько гражданских строителей, и, по-моему, среди них была парочка ирландцев. Можно раздуть целую тайну буквально из ничего, если нам того захочется, мистер Келли. И все, на чем вы основываетесь, это только слухи, ведь так?

– Полковник, мне сказали, что стрелок Гейтс честно рассказал обо всем этом военному полицейскому во время первого расследования, и, таким образом, все это должно быть где-то записано, и тогда это уже не просто слухи, не так ли?

Полковник резко встал на ноги, и, когда он ответил, голос его был намного громче.

– Мистер Келли, я в очередной раз повторяю, что единственная причина, почему я согласился поговорить с вами, – это уважение к семьям, чьи интересы вы представляете. И что я не могу и не собираюсь пускаться в детали, которые касаются вещей не только военных и, вполне вероятно, секретных, но и связанных с гибелью людей…

В этот момент Келли, который сидел спиной к двери офиса полковника, услышал, как она открылась. Паркер-Браун, все еще стоя лицом к двери, почти незаметно помотал головой. Келли инстинктивно обернулся и посмотрел через плечо. Но ничего, кроме закрывающейся двери, не увидел.

Полковник продолжал говорить.

– Я могу только еще раз это повторить, – продолжил он так же громко. – И если вы не можете или не хотите принять этого, тогда я вынужден попросить вас уйти сейчас, а если вы решите в дальнейшем искать подход ко мне или к кому-то другому из девонширских стрелков, то вы будете делать это только через надлежащие каналы.

Келли встал в ту же секунду. Он был практически одного роста с полковником, хотя в намного худшей физической форме, и он не хотел, чтобы тот смотрел на него сверху вниз. Ни за что.

– Полковник, я тоже повторю то, что уже говорил. Пять молодых солдат, проходивших службу в вашем полку и живших в этих казармах, умерли при очень подозрительных обстоятельствах. Их семьи желают знать правду о том, как погибли их дети, и если вы не желаете говорить со мной, тогда, признаюсь честно, мы с ними перейдем к следующему шагу. Они требуют полномасштабного расследования, полицейского и общественного. В течение нескольких следующих дней они планируют обратиться в парламент, чтобы сделать свои требования достоянием гласности. И если вы думаете, что, отказываясь говорить со мной, замнете это дело, то вы очень сильно ошибаетесь, полковник.

На лице Паркера-Брауна уже не осталось ничего от широкой улыбки. Весь его шарм исчез, и теперь он был солдатом до мозга костей. Суровым и весьма грозным. Однако авторитарность в любой форме никогда не производила на Келли особого впечатления. И у него были свои причины на то, чтобы испытывать перед Джеррардом Паркером-Брауном даже меньший трепет, чем перед любым другим офицером, который попытался бы запугать его. И когда полковник начал отвечать, Келли смотрел на него дерзко.

– Мистер Келли, все, что я хочу, – это дать вам ясно понять: я предпочитаю принять версию суда по делам о насильственной смерти, основанную на информации, предоставленной военной прокуратурой, чем ту невнятную путаницу, что вы принесли мне сегодня. – Паркер-Браун уже не скрывал нотку злости в своем голосе. – И я нисколько не сомневаюсь в том, что любое юридическое учреждение в этой стране, даже на правительственном уровне, поддержит меня в этом. Все эти смертельные случаи были расследованы должным образом и соответствующими ведомствами. Нет абсолютно никакой необходимости проводить гражданское полицейское или какое-либо другое расследование. Вот так. Я все сказал. Мне действительно кажется, что вам лучше уйти, мистер Келли.

Келли взглянул на него еще на секунду. В глазах Паркера-Брауна появилось что-то другое. Они больше совсем не казались добрыми. Келли подозревал, что он действительно заставил понервничать армейского офицера. И ему нравилось так думать. Ему это очень нравилось. Но только он не знал, что именно подействовало на него – то, что он рассказал ему о планах семей, или же что-то другое. Тем не менее он был уверен, что настоящая причина, почему Паркер-Браун согласился с ним встретиться, была именно та, какой он ожидал. Полковник хотел выяснить, что ему известно. Что ж, Келли был намеренно честным во многих аспектах. Но он не раскрыл все свои карты. Время еще не пришло.

Разумеется, он не видел никакого смысла продолжать задавать вопросы. Вместо этого, не сказав более ни слова, даже не попрощавшись, – в конце концов, подумал он, время, когда он и полковник изображали любезность, прошло, – Келли просто развернулся и направился к двери. Но когда он уже потянулся к ручке, Паркер-Браун снова заговорил.