Читать книгу "Недетские игры - Максим Есаулов"

– Он придет. Встреча у памятника.

– Слово офицера?

– Да.

Не глядя на Шилова, Полковник открыл дверь и вышел.

– Вас давно предали, – громко сказал ему вслед Роман.

Полковник вернулся и наклонился к окну:

– А вас – нет?

25

Оставив охрану в восточном ресторане, Кальян сам сел за руль и привез Джексона на товарную станцию. Его здесь хорошо знали: завидев машину, вахтеры открывали ворота и пропускали, не спрашивая документов.

Было утро. Рабочий день уже начался, но станция выглядела вымершей. Джексон никогда бы не подумал, что она такая огромная. «Тойота» долго петляла между каких-то складов, мастерских и административных строений и ехала вдоль путей. Наконец, остановились и вышли. Мало того, что вся станция казалась неживой, так это было ее самое мертвое место. Заросшие бурьяном рельсы уходили за горизонт, справа тянулся бетонный забор, слева была разгрузочная площадка с подъемными кранами и еще какими-то приспособлениями, названий которых Джексон не знал, а дальше – откровенно заброшенные амбары, грязные, ушедшие в землю, с выбитыми окнами и распахнутыми дверьми. Из одного амбара вышла тощая собака, посмотрела на людей, вильнула хвостом и затрусила куда-то вдоль рельсов.

– Платформу и вагон с охраной загонят сюда, – сказал Кальян. – Мы будем ждать во-он там. Вы с напарником будете косить под принимающую сторону.

– Пароль есть?

– Все есть. Там, в охране, человек у меня. Подходите, говорите пароль и тихо всех убираете.

– А как твоего человека узнать?

– Я же сказал – всех убираете.

Джексон пожал плечами:

– Да мне по барабану. Сколько их?

– Четверо.

– Мой напарник – один из твоих нукеров?

Кальян непонятно усмехнулся:

– Скорее, из твоих.

Впрочем, то, что он имел в виду, недолго оставалось загадкой. Раздались шаги, и из прохода между заброшенными амбарами вывернул Лютый. Он шел уверенно, держа руки в карманах и не глядя переступая через торчащие тут и там из земли железяки.

Джексон не удивился.

А вот у Лютого рожа вытянулась.

Со спины он не узнал Джексона и с улыбкой поздоровался с Кальяном, а вот когда Джексон развернулся, Лютый вздрогнул…

– Ты чего, блин, рехнулся?

– Спокойно, Гриня! Все свои. – Кальян широко ухмыльнулся.

– И давно?

– Тихо, тихо! Мы не в ментовке, и я не на допросе.

– Спасибо, что засветил.

– Теперь уже все равно.

– В каком смысле?

– «Последнее дело комиссара Берлаха». Фильм такой был. Смотрел?

– Нет.

– Зря. А вот я в детстве тащился…

– У меня детство было другое.

– Тогда поговорим о старости. Помнишь, ты спрашивал, почему таджиков никто на наркоту не трясет? Я тоже задался этим вопросом…

Джексон оставил их разговаривать и, делая вид, что изучает место предстоящей операции, неторопливо отошел в сторону.

Место его, конечно, тоже интересовало. Но важнее было другое. После всего, что было здесь сказано, и до начала операции его из-под контроля не выпустят, и возможности связаться со своими не будет. Сейчас – единственный шанс.

Незаметно достав телефон и держа его перед собой, чтобы оставшиеся сзади Кальян с Лютым не могли видеть, чем он занимается, Джексон стал набирать SMS-сообщение. Получалось медленно: Джексон почти никогда раньше их не писал и путался в кнопках.

Ну, быстрее!

Все, не успел.

По шагам определив, что к нему торопится Кальян, Джексон отправил недописанное сообщение и нажатием кнопки стер набранный текст.

Тут же рядом с ним остановился Кальян.

– Кому звоним? – спросил он, глядя на телефон в руке Джексона.

– Начальнику ГУВД. Медаль зарабатываю.

Кальян понимающе усмехнулся. Но глаза при этом были серьезными. Очень серьезными.

Подошел Лютый, встал рядом.

– Да ладно, расслабьтесь. – Джексон небрежно подбросил телефон на ладони. – Бабе хочу позвонить. А то вечером не приду, она шум поднимет.

– Это правильно, шум нам не нужен. Поэтому и не звони никому, ладно? И телефончик дай. – Кальян протянул руку.

Ощущение было такое, что если Джексон не отдаст телефон, другой рукой Кальян выхватит пистолет и застрелит его. И что самое неприятное, ощущение было очень правдоподобным.

Джексон тем не менее медлил.

– Извини, больно ставка большая, – подчеркнуто терпеливо добавил Кальян.

– Я тоже отдал, – сообщил Лютый. – Теперь меня точно с работы выгонят.

– А она тебе нужна будет завтра, эта работа? – не отводя взгляда от Джексона, усмехнулся Кальян.

– Дожить бы еще до завтра.

Джексон положил на ладонь Кальяна мобильник, передернул плечами и пошел дальше осматривать место.

Опыт тоскливо подсказывал, что от того, как много он сейчас сможет разглядеть и запомнить, вечером будет зависеть его жизнь.

* * *

Дождавшись, когда жена уйдет на работу, Полковник взял в комнате магнитофон и заново прослушал кассету.

– Степу Завьялова помнишь? – спрашивал Бажанов.

– А то!

– От Конторы груз он должен принять.

– Не обрадовал. Его обыграть сложно. Он, поди, уже генерал?

– Да полковник, командир части. Хватка уже не та, так что обыграешь. Я до МВД ему пару заказиков подкинул. Мол, штаб приказал. Так он за свой полковничий паек все сделал в лучшем виде…

Не только Кальян помнил Полковника – Полковник тоже не забыл о нем. В Афгане Федя Прахов был одним из самых рисковых и самых удачливых командиров. В его подчинении был разведвзвод, которому давались самые опасные задания. При этом всегда говорилось: «Ну, Прахов не подведет! Прахов сделает!» Прахов и не подводил. Прахов делал. Ни у кого не получалось, а у него выходило. Причем выходило как-то играючи: с блестящим, превосходящим самые смелые ожидания, результатом и без серьезных потерь. Сам всегда возвращался, и ребят приводил.

Пока однажды не вернулся. Из целого взвода, ушедшего на задание, через три дня вернулись только двое солдат. Взвод попал в засаду, после часа боя Прахов, потеряв половину личного состава, приказал отходить. Из-под огня выбрались только эти двое. Остальные – кто пропал без вести, кто погиб. Прахова тоже долго считали погибшим: солдаты видели, как он получил пулю в грудь и упал.

Но через полгода узнали, что он жив и находится в плену. Велись какие-то переговоры об освобождении – Полковник не знал подробностей, но знал результат. С душманами не договорились, Прахов остался у них. Хотя возможность договориться вроде была: за него они требовали полевого командира не самого высокого ранга, к тому же давно выпотрошенного нашей разведкой и, соответственно, уже не представляющего интереса. Но по каким-то причинам этого командира предпочли расстрелять, а не пустить на обмен.