Читать книгу "Соборы пустоты - Анри Лёвенбрюк"

Ари в последний раз оглядел кабинет:

— Вы правы. Здесь мне делать нечего.

Он покинул комнату, не потрудившись попрощаться с начальником, и вышел на улицу.

Оказавшись снаружи, он нервно закурил и посмотрел на экран мобильного. Ари надеялся, что Ирис прислала ему сообщение. Нет, по-прежнему ничего. А это уже настораживало. Теперь он разрывался между беспокойством и яростью. Либо с ней что-то случилось, либо она их предала. Второе казалось ему просто невероятным. Но хуже всего было оставаться в неведении.

Он садился в машину, когда зазвонил телефон и на дисплее высветился номер Кшиштофа.

— Ну как?

— Ирис пропала.

— Твою мать.

— Она позвонила утром и сказалась больной. Я к ней.

— О’кей. Я освободился, сейчас буду.

Ари нажал кнопку отбоя и повел MG-B по пустынным улицам Левалуа.

71

Каролину Левин разбудил крик обезьянки, сидевшей на дереве.

Она не сразу до конца осознала, что произошло. Эрик исчез. Она одна, среди джунглей Амазонки, без всего, что помогло бы ей выжить.

Но, несмотря на усталость — она проспала не больше трех часов, — страх, голод, жажду, отчаяние, она сдержала уже подступившие к горлу рыдания. Хватит хныкать. Пора действовать.

Чтобы собраться с духом, она вспомнила обо всем, чем они пожертвовали, и о надеждах, которые возлагали на эту проклятую работу за границей. Обо всем, о чем они мечтали вместе. О доме, который собирались построить, как только вернутся во Францию. О будущем ребенке… Они придумывали для него имена. Каролина уже представляла себе, как обставит комнаты. В большой гостиной поместится пианино ее родителей, там они будут устраивать приемы для друзей. В спальне будет просторная кровать, куда больше, чем та, что была в их нелепой съемной квартирке в Девятнадцатом округе. Ну а в детской, конечно же, деревянные игрушки, настоящие, старинные, а в кроватке — куча плюшевых зверушек…

Сколько раз они говорили об этом, ни на минуту не сомневаясь, что так все и будет! Что здесь такого безумного, недостижимого, чрезмерного? Они мечтали о простом счастье, на которое имели полное право. Оба они многое отдали, чтобы этого добиться, достигнуть того, во что уже не верил никто из их друзей: создать семью. Не больше и не меньше. Пусть это вышло из моды, превратилось в анахронизм, пусть их большая любовь многим казалась смешной: они видели в ней всего лишь юношескую иллюзию. Зато сама Каролина ни в чем не сомневалась. В горе и в радости. Она выбрала Эрика, а Эрик выбрал ее, потому что у них была одна мечта, простая и неизменная, и никто из них никогда от нее не откажется.

Значит, и она не имеет права отступаться от этой мечты. Только не теперь.

Широко раскрыв глаза, стиснув кулаки, она поднялась, отряхнула одежду, собрала вещи и отправилась в путь.

Уже рассвело, и она без труда обнаружила следы, которые они с Эриком оставили вокруг своего привала. Тут — обломанные ветки, там — следы обуви. Все казалось таким ясным!

Разумом она понимала, что ей следует идти дальше в том направлении, которое указал Эрик. Бежать и — почему нет? — найти помощь… Но она ни за что не покинет мужа. Он где-то здесь. Возможно, он еще жив.

И она снова принялась за поиски, но на этот раз более последовательно. Сначала она несколько раз обошла лагерь, все время расширяя круги, стараясь осмотреть каждый клочок земли. Палкой прибивала растения, обшаривая все глазами, не пропуская ни единого уголка. Заглядывала под сухие стволы, смотрела за деревьями, в тени… И вдруг увидела в скалах родник, текущий в сторону юга. Она наклонилась, попробовала воду. Прохладная и вкусная. Каролина наполнила бутылку, которая была у нее в рюкзаке, выпила еще несколько глотков и, приободрившись, пошла дальше.

Прошло больше часа, прежде чем она вновь ощутила признаки уныния. Внезапно она поняла, что горько вздыхает. У нее болели ноги, а челюсти сводило оттого, что она крепко стиснула зубы. И тут в нескольких шагах от себя она разглядела красное пятно. Там что-то было. Сердце бешено заколотилось.

Несколько секунд она не могла пошевелиться. Красное. Как рубашка Эрика. У нее подгибались ноги. В голове проносились вопросы. Это он? Он жив?

Стряхнув оцепенение, она бегом бросилась к нему.

Теперь она уже отчетливо различала мужа. Неподвижный, он лежал посреди джунглей. Левая нога согнута под непривычным углом, не предвещавшим ничего хорошего. Вскоре она приблизилась настолько, чтобы видеть, что глаза у него закрыты. По спине пробежала дрожь. Она рванулась к нему и упала на колени.

— Эрик!

Она обхватила его лицо руками. Щеки показались ей теплыми. Трепеща от волнения, она прикоснулась к его груди и нашла подтверждение своей надежде. Сердце еще билось. Он жив.

Ее захлестнула волна облегчения. Сейчас по ее щекам текли слезы радости. Она улыбалась. Вынула из рюкзака пластиковую бутылку и смочила Эрику лицо. Похлопала его по щекам, отерла лоб. Но он не приходил в себя. Она похлопала посильнее, потрясла его за плечи. Инженер медленно открыл глаза.

Он смотрел на нее блуждающим взглядом, словно под действием наркотиков.

Понемногу его сознание прояснилось. Взгляд сфокусировался на лице жены. Губы задрожали.

— Но… нога… — прошептал он хрипло.

Каролина положила руку ему на лоб и пальцем смахнула капельку пота.

— Не беспокойся, любимый, это пустяки.

Она наклонилась, чтобы осмотреть левую ногу Эрика. Нет. Это не пустяки. Нога сломана. Обломок кости разорвал кожу и распорол окровавленную штанину. Она сжала зубы и сглотнула.

Нет. Это совсем не пустяки. Но все-таки лучше, чем смерть.

— Сейчас, милый.

От радости, что нашла мужа, и внезапно осознав, что положение серьезное и действовать надо незамедлительно, Каролина ощутила прилив сил. И взялась за дело с невероятной энергией и хладнокровием.

Она вынула из рюкзака нож и стала отрезать от брюк Эрика штанину, стараясь не причинять ему боли. В обычное время при виде жуткой раны, крови, торчащей кости и развороченной плоти она бы потеряла сознание. Но сейчас она думала только о деле. Она перешла в режим выживания, и это сделало ее совершенно нечувствительной. Освободив ногу, она оторвала от своей одежды лоскуты, намочила их и принялась как можно бережнее промывать рану. Каждый раз, когда она касалась окровавленной кожи Эрика, он кривился и стискивал зубы от боли.

Кое-как очистив рану, она отрезала от хлопковой рубашки мужа длинную полосу, обмакнула в воду и сделала из нее тампон нужного размера. Взяла из сумки бутылку со спиртом и обильно полила рану. Эрик завопил от боли так, что в джунглях еще долго не смолкало эхо. Но Каролина, не отступая, продолжала делать свое дело. Она попыталась забинтовать рану, но скоро поняла, что у нее ничего не получится. Нога была вывернута наружу, кость выступала не меньше чем на два-три сантиметра. Все это не позволяло забинтовать ногу так, чтобы повязка не смещалась, и уж тем более невозможно было наложить шину. А значит, выбора у нее нет.