Читать книгу "Отходная молитва - Дэвид Боукер"

Двое оставшихся духов оторвались от своего пиршества. Лаверн с омерзением осознал, что лицо монстра, припавшего к груди Донны, ему знакомо. Это был парень, убитый в скверике у музея. Лаверн схватил его за волосы и оттащил от жены. Но в следующее мгновение вернулась женская особь. Она набросилась на Лаверна сзади и, впившись ему в спину, принялась истошно вопить и царапаться.

Ее крики переполошили третьего духа. Это был худой, высокий мужчина со странным темным лицом. Все трое накинулись на Лаверна; обвившись вокруг него тремя тошнотворными кольцами, они пытались сбросить его вниз. С ужасом Лаверн осознал, что монстры исполнены решимости и злобы. Более того, их было трое, а он один. Сказывалась также бессонная ночь и чувство беспомощности — Лаверн чувствовал, что силы покидают его. Последним усилием он сбросил с себя уродин и поспешно вернулся в свое тело.

Не успел Лаверн прийти в себя и отдышаться, как кто-то отдернул занавеску. Это была доктор Грегг. Она посмотрела на него и как-то странно улыбнулась. Однако в следующее мгновение улыбка сменилась озабоченностью — наверняка от нее не скрылось, что с Лаверном творится нечто неладное.

— Вид у вас как только что из могилы. Что-то случилось?

— Едва не… — Вернон кивнул в сторону жены. — Она… — Он не договорил.

Доктор Грегг энергично хлопнула его по плечу.

— Послушайте, дружище, я не знаю, что там у вас произошло, но лично я умираю с голоду. Пойдемте, я и вас заодно покормлю.

— Я лучше останусь здесь.

— Ну уж нет, делайте, что вам говорят.

* * *

Усталость и чувство опустошенности не давали Лаверну принять даже самое простое решение. Доктор Грегг взяла на себя роль заботливой мамаши. Она накладывала ему на тарелку побольше и того, и этого в надежде, что Лаверну хотя бы что-нибудь понравится. Больничная столовая субсидировалась государством, и поэтому цены в ней были просто смешными. Доктор Грегг не без основания полагала, что если Лаверна как следует не накормить и не дать ему хорошенько выспаться, то вскоре и он сам станет пациентом палаты интенсивной терапии.

Они сидели за столиком в центре зала, в окружении больничного персонала, отдыхавшего здесь от работы. И вновь Лаверн осознал пропасть, отделяющую одно человеческое существо от другого. Умри Донна — и никто из сидящих здесь не станет скорбеть. Даже сидевшая напротив него женщина, несмотря на все ее добрые намерения, посочувствует ему лишь день-другой. Завтра, возможно, ей придется сокрушаться по поводу других смертей, утешать уже других родственников.

— Собственно говоря, в аппарате искусственного дыхания нет особой необходимости, по крайней мере сейчас, — сообщила ему доктор Грегг.

— Зачем тогда его используют?

— На всякий случай. Пока что у нее те же самые симптомы, что в свое время мы наблюдали у Дерека Тайрмена. Вскрытие тогда показало, что причиной смерти Тайрмена был паралич центральной нервной системы.

— А не сердечная недостаточность? — удивился Лаверн.

— Нет, есть кое-какая разница. Если вы полностью парализованы, то в организме не работает ничего. Но пока машина за нее дышит, у нас еще есть время.

— Сколько?

— Не знаю. Наверно, до тех пор, пока не умрет мозг.

— Спасибо за проявленную деликатность.

— Извините. И вообще не обращайте внимания на меня, старую грубиянку. — Доктор Грегг торжествующе улыбнулась и принялась есть.

Лаверн заставил себя проглотить печеные бобы и удивился, что они оказались на редкость вкусными. В своем горе он совсем позабыл о еде. Вкус пищи моментально пробудил в нем волчий аппетит, и суперинтендант в два счета опустошил тарелку. Когда он наконец оторвал внимание от стола, то поймал на себе задумчивый взгляд доктора Грегг.

— Послушайте… ваша жена… Я уже и раньше видела нечто подобное.

— Да-да, знаю, — откликнулся Лаверн, — у Дерека Тайрмена.

— Нет, еще раньше. Много лет назад, в Австралии, когда я только начинала работать, помнится, как-то раз мне пришлось лечить одну девушку-аборигенку. Так вот, она утверждала, что ей житья не дает дух ее покойной свекрови. Эта женщина тогда ужасно страдала от кишечных колик и потери аппетита. Дело в том, что она изменила мужу, и ей казалось, что покойная свекровь теперь мстит за сына. Звучит просто невероятно… И тем не менее, хотя мы не находили у нее никаких хворей, она таяла буквально на глазах. Один мой коллега, старый алкоголик и лучший врач во всей округе, попросил дух свекрови, чтобы тот оставил девушку в покое. Разумеется, он ничего не видел и не слышал, но все равно решил попробовать — чем черт не шутит. Так вот, на протяжении получаса он сидел у кровати больной, уговаривая мстительный дух сжалиться над несчастной и больше не мучить ее. После этого девушка удивительным образом пошла на поправку. Разумеется, ничего подобного в колледже мы не проходили. И я ни за что бы не поверила, не будь я свидетелем…

Лаверн отхлебнул чая и вопросительно посмотрел на врача.

— А теперь, значит, верите?

Доктор Грегг медлила с ответом.

— В ночь, когда умер Тайрмен, его тело исчезло из морга.

Лаверн не поверил своим ушам.

— Меня никто не поставил в известность.

— Больницы не любят распространяться, когда из морга пропадают покойники. Мы тотчас организовали поиск собственными силами, и в результате у одной медсестры едва не поехала крыша.

— Это как же?

— Она утверждает, что тело Тайрмена парило в воздухе в коридоре родильного отделения — почти под самым потолком.

— А вы бы в такое поверили?

Доктор Грегг слегка покраснела.

— Я не могу не верить. Я была вместе с ней и видела все своими глазами.

* * *

После обеда доктор Грегг вернулась к работе, а Лаверн вышел в коридор — ему хотелось основательно поразмыслить над услышанным. И хотя он был благодарен врачу за ее рассказ о чудодейственном исцелении девушки-аборигенки, одновременно представлялось сомнительным, что три чудовища, сжимавшие Донну в смертоносных объятиях, прислушаются к увещеваниям. Ни за что. Ведь он уже и так сделал все, что мог. Его единственной надеждой оставалась Бабуля Мэй. У нее наверняка бы нашелся ответ. Лаверн закрыл глаза, глубоко вздохнул и во второй раз покинул тело.

В считанные секунды он оказался у ее дома, войдя через кухонную дверь. Лаверн позвал Мэй — ответа не последовало — и медленно поднялся по лестнице. В доме было сыро и холодно. А Мэй он нашел наверху. Она лежала в луже крови, по форме напоминавшей Австралию. Голова ее была практически отделена от тела. В открытое окно врывался холодный морской ветер.

Лаверн одновременно опечалился и ужаснулся. Он размышлял о той сердечности, которую излучала при жизни Мэй, и жуткое зрелище того, что сотворил с ней предок Хьюго Принса, наполняло сердце праведным гневом, который обжигающим потоком разливался по жилам. А вместе с гневом к Лаверну вернулась решимость, которой ему так недоставало.